Если до сих пор мы говорили о семантике предложения как коммуникативной единицы, о тех компонентах значения, которые обеспечивают для предложения возможность стать высказыванием, служить средством общения, то теперь мы обратимся к предельно формализованной, сугубо структурной стороне высказывания и проследим, какие именно синтаксические модели формируют необходимую для функционирования в речи единицу.
Чтобы отвлечься от конкретных лексических значений, возьмем для примера известную языковую игру из «Алисы в Стране чудес» (в переводе Б. Заходера):
Варкалось. Хливкие шорьки пырялись по наве,
Ихрюкотали зелюки, как мюмзики в мове.
Что обеспечивает нам восприятие этих фраз как русских? Конечно же, присутствие русской грамматики во всем ее объеме. Морфологические признаки и синтаксический строй опознаются безошибочно именно как русские и никакие другие.
Глагольная форма варкалось при отсутствии подлежащего уподоблена формам прошедшего времени среднего рода в роли главного члена безличного предложения, по аналогии с формами смеркалось, хотелось, не спалось.
Второе, сложносочиненное предложение со сравнительным оборотом легко раскладывается на подлежащие шорьки и зелюки и сказуемые к ним пырялись и хрюкотали, а также согласованное определение хливкие, обстоятельства места по наве и в мове и, наконец, обстоятельство образа действия как мюмзики. Лексическая семантика данных слов не имеет существенного значения в опознании таких грамматических показателей, как род, число и падеж названных существительных, число и падеж прилагательного.
Известный пример академика Л. В. Щербы Глокая куздра штеко будланула бокра и курдячит бокренка может быть охарактеризован как с точки зрения морфологии, так и с точки зрения синтаксиса, т.е. мы можем разобрать каждое слово как часть речи и как член предложения.
Можно было бы продолжить, вспомнив формалистические опыты Велимира Хлебникова, Даниила Хармса, Олега Григорьева и других, однако и так все ясно.
Подобная абсурдистская речевая игра становится возможной за счет того, что отсутствие лексических значений восполняется полной адекватностью синтаксической системе языка всех предлагаемых фраз, ибо они соответствуют известным синтаксическим моделям, по которым строятся русские предложения.
Все сказанное лишний раз доказывает, что синтаксический строй имеет собственную семантику помимо и, так сказать, поверх лексических значений составляющих фразу слов.
Возможности русского синтаксиса в формировании различных типов предложений достаточно гибки и разнообразны, но в то же время имеется конечный список моделей, по которым строится грамматическая основа простого предложения.
Академическая Грамматика (Грамматика-80) приводит перечень сложившихся в системе языка структурных отвлеченных схем (моделей), по которым может быть сформировано бесчисленное количество однотипных предложений. Известная школьная типология с делением всех русских предложений на простые и сложные и распределением простых предложений по признаку односоставности и двусоставности получает более дробную классификацию за счет включения в схему формальных морфологических показателей.
Знакомое с начальной школы двусоставное предложение представлено несколькими структурными схемами в зависимости от способов выражения главных членов.
- N1 — N2: Плавание — это удовольствие (подлежащее и сказуемое выражены существительными в именительном падеже).
- N1 — Vfin: Пловец достиг берега (существительное в именительном падеже и глагол в формах наклонений).
- N1 — Inf: Наш долг — приплыть первыми (главные члены — существительное и инфинитив).
- Inf — N1: Приплыть первыми — невыполнимая задача (главные члены — существительное и инфинитив).
- Inf — Inf: Соревноваться с нами — только время тратить (связка нулевая).
- N1 cop Adj: Наша команда считалась лучшей (подлежащее-существительное стоит в именительном падеже, именное сказуемое представлено связкой и именной частью, выраженной полным прилагательным).
- Inf. Praed.-o: Плавать полезно (подлежащее выражено инфинитивом, а сказуемое — предикативным наречием).
Простые предложения с одним главным членом также предусмотрены и отражены типологией структурных схем.
Так, схема вида N предполагает, что русское предложение может содержать только один главный член, выраженный существительным в именительном (первом) падеже, т.е. речь идет о предложениях типа
Лето.
Знойный полдень.
Ровное жужжание хлопотливых насекомых.
Истома во всем теле.
Эти предложения в системе односоставных называются номинативными (главный член в форме подлежащего и относящиеся к нему второстепенные члены — согласованные и несогласованные определения).
Другие односоставные предложения также находят свое место в системе структурных схем простого предложения.
- V1sing: Высоко сижу, далеко гляжу (определенно-личное).
- V3pl: С сыном в бочку посадили... (неопределенно-личное).
- У_о: Мело, мело по всей земле... (безличное).
- Praed о: И скучно, и грустно... (безличное).
- Mod Inf: Во всем мне хочется дойти до самой сути... (безличное).
- Inf: Вам не видать таких сражений (инфинитивное).
Выше приведены типовые, наиболее распространенные конструкции простого предложения в русском языке. Однако в любом языке некоторые синтаксические структуры представляют собой фразеоло-гизированные, идиоматические конструкции с ограниченным лексическим наполнением. Вот некоторые из русских предложений, построенных по заданному образцу с непременным вкраплением служебных слов или междометий:
- Inf так Inf: Спать так спать.
- Ни + Gen.: Ни ветерка.
- Dat. + не до + Gen.: Нам не до смеха.
- Нет чтобы + Inf: Нет чтобы приехать.
- N1 + не в + Acc1: Мне и радость не в радость.
- Что за (Ай да) + N1: Вот так штука!
- Всем + Dat. + N1: Всем обедам обед!
Существуют предложения, не воспроизводящие структурных схем: это так называемые слова-предложения, обслуживающие конкретные коммуникативные потребности, не подлежащие синтаксическому анализу и распространению:
Да; Безусловно; Так точно! (утвердительные).
Никак нет; Еще чего; Ни за что (отрицательные).
Ну да?Правда?И? (вопросительные).
Не воспроизводят структурных схем и междометные идиоматические конструкции типа:
- Еще чего!
- Только этого не хватало!
- Так тебе и надо!
- Ну и слава богу!
- Милости прошу (проходите, садитесь...).
Подобные конструкции не претендуют на обладание структурной схемой и не предполагают множества речевых образований, построенных по их образцу.
Виды предактивной связи
Главные члены предложения — подлежащее и сказуемое — представляют собой грамматический центр, который формируется за счет предикативных отношений. Предикация, как уже было сказано, позволяет перевести грамматические категории в коммуникативный план.
Типы связи, которые формируют предикативный центр предложения, можно сравнить с типами связи в словосочетании. Но там мы имели дело с подчинительными, однонаправленными отношениями, такими как согласование, управление и примыкание.
К предикативным отношениям относятся координация, соположение, тяготение.
Координация, так же как и согласование, обозначает уподобление форм. Однако в словосочетании подчинительные отношения однонаправленны и зависимое слово уподобляется по форме опорному слову (согласуясь в роде, числе и падеже). Что же касается подлежащего и сказуемого, то они могут принадлежать разным частям речи, неизбежно различающимся в формах изменения. Например, в предложении Все смешалось в доме Облонских местоимение и глагол, выступающие в роли главных членов, совпадают по форме рода (средний) и числа (единственное), но местоимение, имеющее падежные формы, не имеет форм времени, и прошедшее время глагола обусловлено коммуникативными задачами, а не грамматической потребностью.
При других способах выражения главных членов координируются другие формы:
Я памятник себе воздвиг... (только число).
Охотно мы дарим, что нам не надобно самим (лицо и число; род и число).
Этот цветок красив (число, род).
Эти цветы красивы (число).
Он цветет (число, лицо).
Можно сказать, что формы выражения подлежащего и сказуемого взаимно обусловлены, и в этой паре невозможно выделить опорное и зависимое слово (в отличие от словосочетания).
Однотипный способ выражения подлежащего и сказуемого, такой как N1 — N1 или Inf — Inf, а также их сочетания N1 — Inf и Inf — N1 дают нам тип предикативной связи, который называется соположение:
Тоска по родине — давно разоблаченная морока.
Ответить отказом — сильно обидеть их.
В карты играть — пустая забава.
Начальная форма имени и глагола приравниваются друг к другу по грамматической нейтральности и воспринимаются в предикативной позиции как неизменяемые.
Тем ярче соположенность главных членов выступает в том случае, когда весь предикативный центр или только предикат представляют собой идиоматическое выражение.
Мы в отчаянии.
Всем их заверениям грош цена.
Я тут просто ни при чем.
Подлежащему обеспечена начальная форма, а понимание сказуемого как предикативного признака названного подлежащего продиктовано его синтаксической позицией. Дело в том, что приведенные сказуемые являются, по сути, именной частью составного именного сказуемого, а связка здесь отсутствует, но подразумевается (нулевая связка) и несет значение синтаксического настоящего времени. Ср.: Мы были в отчаянии. Мы будем в отчаянии.
Особый случай предикативных связей представляет собой тяготение. Речь идет о творительном присвязочном, т.е. о форме творительного падежа именной части составного именного сказуемого при наличии связки:
Удача казалась недостижимой.
Он стал маститым писателем в молодом возрасте.
Они первыми доказали необходимость преобразований.
Таким образом, грамматическая основа двусоставного предложения формируется за счет особых синтаксических (предикативных) отношений при посредстве специфических типов связи — координации, соположения и тяготения.