Основные тенденции в развитии русской культуры ХХ в.

Серебряный век русской культуры. Какое «историческое время» охватывает «серебряный век»? Оно простирается от начала века до 1922 г., когда ушел в Европу «философский пароход с выдворенной из России русской культурой на борту.


Что нового дал русской культуре серебряный век?
Во-первых, это менталитет социокультурного человека, освобождающегося от мышления, пронизанного политикой, социальностью как каноном-клише, мешающим думать и чувствовать свободно, индивидуально. Это век постнароднического покаянного мышления, когда стала очевидной бессмысленность «цепи» насилий, невозможность изменения внешних условий бытия вне «самости» человека. Концепция философа Вл. Соловьева (1853-1900), призывающая к необходимости активного сотрудничества человека и Бога становится основой нового миросозерцания части интеллигенции. Не Человекобог трагических героев Достоевского (Иван Карамазов, Ставрогин, Раскольников), способных переступить через в абсолюты и традиционный русский тип духовности, взыскующий «Чем жив человек?», а устремленность к Богочеловеку, ищущему внутренней целостности единства Добра Красоты Истины. Лекции Вл. Соловьева «Чтения о Богочеловекестве» (1878-1887) во многом определили новый строй ментальности «серебряного века».

Во-вторых, именно соловьевство породило сложное, неоднозначное явление - религиозно-философский Ренессанс, неохристианские поиски, своеобразное богоискательство. В современной острой идеологической борьбе обозначились две тенденции в восприятии метафизических исканий начала XX в.: ортодоксальное православие их не приемлет и сегодня, с другой стороны, существует эйфорический подход к ренессансовым откровениям.
В-третьих, «серебряный век» в русской философии и культуре - это время отказа от «социального» человека, эпоха тотального индивидуализма, усложненной рефлексии, интереса к тайникам психики, к глубинам «Зазеркалья», к примату бессознательного, иррационального в человеке; безграничность субъективизма, господство мистического начала в культуре. Все это вновь обострило конфронтационность в среде интеллигенции, разделило ее, особенно после революции 1905 г.

В-четвертых, противоречивую позицию занимали по отношению к новым веяньям «серебряного века» деятели культуры, писатели, чье творчество восходило к традициям XIX в.: М. Горький, И. Бунин, А. Куприн, А. Толстой, Л. Андреев, В. Вересаев.

В-пятых, ментальность «серебряного века» - это культ творчества как единственной возможности прорыва к новым трансцендентным реальностям, преодоление извечной российской «двоичности» - святого и звериного, Христа и Антихриста. Творчество становится интегральным способом осмысления времени и «я» в нем через настойчивый мотив смерти, свободной воли, поиска Бога.

В-шестых, «серебряный век» - это эпоха выдающихся художественных открытий, новых направлений, которые дали беспрецедентное разнообразие имен поэтов, прозаиков, живописцев, композиторов, актеров. Символизм и акмеизм, модернизм, футуризм, авангардизм, неоантичность стали благодатной почвой и судьбой для А. Блока, А. Белого и Ф. Сологуба, Д. Мережковского и 3. Гиппиус, Вяч. Иванова и Г. Иванова, И. Мозжухина и В. Холодной, В. Маяковского и В. Хлебникова, М. Цветаевой и А. Ахматовой, И. Стравинского и С. Гахманинова, В. Кандинского и А. Бенуа, К. Станиславского и В. Мейерхольда. Этих имен хватило бы на историю культуры целого народа, а не на одну эпоху, для суммарной характеристики времени и человека в нем важно осмысление метафизических поисков религиозной философии. Именно они во многом определили лик «серебряного века».


Революция 1917 г. и культура. Октябрьская революция 1917 г. оказалась великим переломом в судьбе русской культуры. Переломом в буквальном смысле слова: развивавшаяся по восходящей линии отечественная культура, достигшая в период Серебряного века высочайшей точки и всемирного признания, была остановлена и ее движение пошло резко вниз. Перелом был совершен сознательно, строился по заранее составленному плану и не представлял собой стихийной катастрофы захвата одной страной другой и надругательства над ее культурой, которые встречаются в мировой истории.

Ничего подобного в России в то время не происходило. Большевики были плоть от плоти русского народа, но поступили с его культурой так, как поступил бы завоеватель, которому не понравились прежние порядки и он решил заменить их на новые.

С победой Октябрьской революции советская власть сразу приступила к осуществлению новой культурной политики. Под этим подразумевалось создание невиданного в истории - пролетарского - типа культуры, опирающегося на самую революционную и передовую, как тогда считали, идеологию марксизма, воспитание нового типа человека, распространение всеобщей грамотности и просвещения, создание монументальных художественных произведений, воспевающих трудовые подвиги простых людей и т. д. Как мыслилось, пролетарская культура должна была прийти на смену дворянской и буржуазной культурам. Российской дворянской культуре не исполнилось и 150 лет, а возраст буржуазной был еще меньше, поскольку капитализм в России, если считать по формальным критериям, существовал всего 57 лет (1861-1917). В Западной Европе, где возраст первой измерялся многими столетиями, а возраст второй перевалил за 150 лет, революционные передряги им угрожали в гораздо меньшей степени.

Не проводя четких различий между дворянской и буржуазной культурами, большевики в одночасье решили расправиться с той и другой как с ненужным наследием прошлого. В пылающий костер революции полетели не только иконы и хоругви, но и томики стихов Пушкина. Лозунг первых лет советской истории «Сбросим Пушкина с корабля современности!» воплощался с жестокой последовательностью и при полной поддержке властей. Собственно говоря, он, великий перелом, ими и был инициирован. Происходившая в ту эпоху культурная революция являлась типичным примером революции сверху, сопровождающей неорганическую модернизацию.

За создание новой культуры большевики взялись скоро и решительно. В соответствии с декретом от 9 ноября 1917 г. была создана Государственная комиссия по просвещению для руководства и контроля за культурой. В сформированном правительстве (СНК РСФСР) народным комиссаром по делам просвещения был назначен А.В. Луначарский (1874-1933). В Нарком-просе был образован отдел просвещения национальных меньшинств для управления делами культуры в национальных регионах РСФСР. Советской властью были упразднены функционировавшие до революции общественные, профессиональные и творческие организации - Всероссийский учительский союз, Союз деятелей художественной культуры, Союз деятелей искусств и др. Возникали новые организации культуры - Долой неграмотность, Союз безбожников, Общество друзей радио и т. п.

Уже в 1917 г. перешли в «собственность и распоряжение» народа Эрмитаж, Русский музей, Третьяковская галерея, Оружейная палата и многие другие музеи. Были национализированы частные коллекции С.С. Щукина, Мамонтовых, Морозовых, Третьяковых, В.И. Даля, И.В. Цветаева.


«Культурная оттепель» характеризовалась:

  • интенсивностью и динамизмом своего развития;
  • была тесно связана с общественно-политическими процессами, проходившими в стране.

Представители:

  • проза - В. Шукшин, Ю. Трифонов, В. Распутин, Ч. Айтматов, А. Солженицын;
  • драматургия - А. Вампилов, В. Розов, А. Володина;
  • поэзия - В. Высоцкий;
  • киноискусство - Г. Чухрай, С. Ростоцкий.

Противоречия социокультурного развития современной России. Первым противоречием процесса модернизации в сфере собственно культурной, наиболее очевидным и легко воспринимаемым, является противоречие между необходимостью быстрого обновления сложившегося культурного достояния и системы духовной регуляции, уже не отвечающей новым потребностям общества, и сохранение того ценного, что поддерживает жизненно важные функции общества. Это противоречие выливается как в российском обществе, так и в других странах в противостояние, а подчас и в ожесточенную борьбу между модернизаторами и консерваторами, между западниками и сторонниками российской самобытности, между сторонниками новой индустрии культуры и ее перевода на рыночные отношения и теми кто отстаивает гуманистическое достояние культуры прошлых эпох.

Второе противоречие - между необходимостью широкого заимствования современного мирового опыта и сохранением самобытности общества, без которого оно перестает быть самостоятельным субъектом мировых отношений. Широкая открытость современного российского общества облегчает усвоение новейших достижений внешнего мира, прежде всего высокоразвитых стран. Однако оборотной стороной такой открытости становится чрезмерное имитаторство, перенос излишних элементов чужеродных культур, что приводит к подрыву собственного культурного достояния. Слепое копирование образцов чужеземной культуры, без должной адаптации к своему достоянию, оборачивается не только духовным, но и социальным разладом, порождающим реакцию отторжения. Происходит растущее расхождение между классовыми и социальными группами, центром и провинцией, поколениями.

Третье противоречие - между процессами национальной консолидации, которые сопутствуют процессам модернизации, и поддержанием межнационального взаимодействия.

Распад единой централизованной политической и культурно-идеологической системы регуляции бывшего СССР выявляет отсутствие устойчивых общих механизмов интеграции и стабилизации общественных отношений. В этих условиях естественно происходит реставрация прежних форм социокультурной саморегуляции более низкого уровня, отличающихся локальностью в пространственных и временных измерениях.

Место России в мировой культуре. Рассматривая вопрос о месте России во всемирной истории, специфике ее собственной истории и культуры, о своеобразии ее государственности, пытаясь вникнуть и объяснить причудливые узоры политической истории страны и народа, часто обращаются к старой философско-исторической схеме Восток-Запад. Как бы при этом ни понимались эти понятия - элементы этой классической схемы, Россию считают либо принадлежащей Западу или Востоку, либо имеющей собственную специфику, а поэтому и не совпадающей ни с Западом, ни с Востоком.

В последнем случае возможно несколько самостоятельных позиций:

  • например, можно считать, что Россия как бы колеблется между Западом и Востоком (точка зрения Г.В. Плеханова);
  • можно объявить ее великим Востоко-Западом или Запа-до-Востоком, по Н.А. Бердяеву;
  • можно предсказать ей великую роль в объединении Запада и Востока на основе истинного христианства (как молодой Вл. Соловьев);
  • можно рассмотреть ее как такую третью силу (термин Вл. Соловьева), которая прямо не зависит ни от Востока, ни от Запада, образуя особый мир, вполне сопоставимый с первыми двумя, хотя своеобразный и неповторимый (позиция евразийцев).

Чтобы ориентироваться во всех этих и им подобных воззрениях на Россию в ее отношении к Западу и Востоку, не говоря уже о том, чтобы понять действительное своеобразие ее истории и культуры необходимо разобраться в исходных определениях используемых понятий, осознать их статус, отражение в них реальностей истории и культуры, границы их применимости в различных подходах к объяснению истории культуры.

Проблема Восток-Запад-Россия была впервые заявлена П.Я. Чаадаевым в Философических письмах. В полемике западников и славянофилов была предпринята попытка прописать российскую историю и культуру во всемирно-историческом духовном наследстве. Первые утверждали, что Россия принадлежит европейской культурно-исторической традиции. Вторые рассматривали Россию как самобытное духовное образование, максимально подготовленное к адекватному восприятию истин христианского мировоззрения. Третьим вариантом европейско-христианской прописки русской истории, культуры, общества и государства явилась концепция византизма К.Н. Леонтьева.

Аспект российской самобытности в теории славянофилов был резко усилен почвенником Н.Я. Данилевским, отвергавшим антитезу Восток-Запад и развивавшим идею существования особых и самостоятельных культурно-исторических типов. При этом русская культура рассматривалась как основа нового, формирующегося и переходящего стадию цивилизации славянского типа. Почти на протяжении всего XIX в. в научно-историческом изучении русской истории господствовало представление о ее глубоком принципиальном отличии от истории западноевропейских народов.

Данное убеждение может быть названо одной из важнейших черт и, пожалуй, наиболее характерным свидетельством процесса становления русского национального, а шире - российского цивилизационно-исторического самосознания. Этот процесс русской жизни XIX в. отражен в поэтических формах императивах.

Высказана мысль, что Россия могла бы стать мостом между Западом и Востоком, так как она имеет возможность сочетать в своей культуре оба великих начала духовной природы -разум и воображение, Чаадаев тем самым поставил вопрос о третьей силе во всемирной истории.

Опора на гегелевскую диалектическую триаду (Китай, Индия, Ближний Восток) и одновременно введение в мировую историю России как ее нового необходимого звена допускали бы чисто теоретически две возможности:

  1. сохранение трех элементов, но помещение России в качестве дополнительного звена в один из них (скорее всего в третий, христианский - по главной его характеристике);
  2. сокращение прежней схемы до двух элементов и введение в триаду нового элемента - России (заметим, что из обозначенных условий нового теоретического оформления триадической исторической схемы не вытекают искусственная триада типа бердяевской (Восток, Востоко-Запад, Запад) и триада евразийцев (Европа - Евразия - Азия)).

Из этих теоретических возможностей вторая имеет явный теоретический приоритет. Однако идея российской самобытности, доминировавшая в русской мысли X в., использовала первую из них, поскольку представлялась для русских мыслителей Россия прежде всего страной христианства и христианской культуры. По этой же причине западники помещали на третьей всемирно-исторической ступени не только германские народы, но и славянские (вместе и прежде всего с Россией). Славянофилы тяготели непосредственно к православию, особенно в его русском варианте, поэтому противопоставляли Россию Западной Европе.

Вторая теоретическая возможность дала существенно новый (после Гегеля) результат: формулу Восток-Запад-Россия, предложенную Вл. Соловьевым. Новизна его теоретического результата состоит в следующем. Отвечая на вопрос, для чего существует человечество, Вл. Соловьев отталкивается от идеи развития и необходимости ее тройственного расчленения. Поэтому он выделяет три ступени всемирно-исторического развития, две из которых, полагал мыслитель, уже пройдены. Между ними христианский рубеж. До этого рубежа человечество представляет прежде всего Восток (а в лице исламского мира он присутствует в качестве первой силы и на второй ступени). После христианского рубежа на исторической сцене появляется Запад (прежде всего это цивилизация западноевропейских народов). Как видим, в этой схеме нет ни античных народов и Византии, ни древней Руси в качестве значимых культурно-исторических и политических реалий. Символом Востока в духовной жизни является бесчеловечный Бог, символом западной цивилизации -безбожный человек. Историческая последовательность Востока и Запада, а также их реальное противостояние в мире как пер¬вой, так и второй силы завершится на третьей ступени, когда утвердится истинное христианство. Субъектом-носителем этого в заключительном историческом отрезке может выступить молодой народ, не связанный традициями ни с Востоком, ни с Западом. Такова Россия.

В «Философских началах цельного знания» Вл. Соловьева мы находим готовую теоретическую формулу Восток-Запад-Россия. Она может быть представлена и в ином виде. Например, под Западом в противоположность Востоку можно понимать не только и даже не столько цивилизацию Западной Европы, сколько изначальный Запад греков и римлян, ставший фундаментом культурно-исторического развития и христианской Византии, и двух молодых исторических народов, принявших христианство, - германцев и славян с Россией. Тогда третья историческая ступень, связанная с действительным, а не вымышленным (как у Ясперса) осевым временем (и осевыми культурами), есть не что иное, как христианская эпоха всемирной истории, независимо от того, какое историческое поведение демонстрируют на этой ступени и какие именно восточные и западные народы.

Итак, вопрос о России и ее месте в истории в отношении Восток-Запад решается следующим образом.
Во-первых, указанием на христианский характер ее духовно-культурной традиции и европейскую принадлежность этноса, общества и государственности (этим она отличается от цивилизаций Востока).
Во-вторых, указанием на православие и совпадение государственности и цивилизации в силу геополитической специфики, что отличает Россию от стран Западной Европы. Чисто исторически Россия (вместе с Византией и Западной Европой) -это вторичная и наиболее молодая христианская цивилизация западного мира.

Ключевые слова: Культура
Источник: Монина Н.П., Культурология
Материалы по теме
Культура Руси конца XIII — начала XVI в.
История: учебник для студ. учреждений сред. проф. образования / В.В. Артемов, Ю.Н. Лубченков...
Особенности политической культуры и государственная служба как элемент структуры органов государственного управления
Государственная политика и управление: учеб. пособие / С.Г. Еремеев, Р.М. Вульфович, Г.И....
Культура греко-римской цивилизации
Монина Н.П., Культурология
Составляющие культуры
Щекин Г.В., Социальная теория и кадровая политика
Управление организационной культурой
Веснин В. Р. Менеджмент: учеб. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: ТК Велби, Изд-во Проспект,...
Культурные универсалии
Культурология: учебник для вузов / В. М. Соловьев. — 2-е изд., испр. и доп. — Москва ;...
Русский космизм как философская доминанта культуры
Русский культурный архетип: факторы формирования и философские доминанты: учебное пособие /...
Политическая культура и национальный характер
Политология в вопросах и ответах: учебное пособие / А. А. Горелов. — М.: Эксмо, 2009. — 256...
Оставить комментарий