Культурантропология (культурная антропология) не столько школа, сколько направление, в рамках которого предметно исследуется коммуникативная роль культуры, особенно в трансляции культурного наследия от поколения к поколению.
Культурантропология обогатила изучение культуры методами семиотики, структурной лингвистики (языку уделялось в структуре культуры ведущее место), математики и кибернетики. С учетом того, что человек в конкретно-историческом многообразии культур — величина не постоянная, а переменчивая, культурантропология прибегла к широкому сотрудничеству с еще целым рядом наук: биологией, психологией, историей, социологией, теологией, искусствоведением и др.
Внутренние резервы открылись и в самой антропологии как науке о природе человека. Культурологического уровня в антропологии наука достигла в трудах американских ученых Ф. Боаса, Э. Сепира, Б. Л. Уорфа, А. Гольденвейзера, К. Уисслера и др., а видный представитель французского структурализма, этнолог и социолог Клод Леви-Строс (1908-2009) своими работами о культуре первобытного общества и особенностях мифологического мышления («Структурная антропология», 1958; «Тотемизм сегодня», 1962; «Мышление дикарей», 1962 и др.) придал культурологическим исследованиям новый импульс.
Особо продуктивными в американской антропологии оказались исследования Франца Боаса (1852-1942). Сам он переехал в Америку из Германии в 1887 г., и созданная им в США школа исторической этнологии — это во многом продолжение немецкой культурно-исторической школы. Автор целого ряда работ («Ум первобытного человека», «Расы, языки и культура», «Антропология и современная жизнь»), Боас подготовил блистательную плеяду учеников, оставивших яркий след в культурологии. Среди них А. Крёбер, К. Уисслер, Р. Бенедикт, М. Мид, Л. Уайт. С именем Боаса ассоциируется понятие культурный шок — результат погружения в незнакомую культуру неподготовленного посетителя.
Фактически американская школа культурной антропологии смыкается с французской структурной антропологией, созданной К. Леви-Стросом. Последний, кстати, с одобрением отзывался о трудах тех заокеанских коллег, которые не абсолютизировали возможности познания данного момента, поскольку такой узкий взгляд на историческое развитие не позволяет взвесить и оценить элементы настоящего в их внутренних взаимоотношениях. В то же время ему импонировала взвешенная позиция Ф. Боаса, и он разделял его положение: «Всегда существует опасность того, что широкие обобщения, извлекаемые из исследований культурной интеграции, могут быть сведены к общим местам».