Специфика переживания травматических ситуаций в детском возрасте

Особенности переживания ребенком психотравмируюшей ситуации могут проявляться в эмоциональных, поведенческих и познавательных индивидуально-психологических характеристиках ребенка. К таким наиболее общим психологическим характеристикам современные исследователи (Сарджвеладзе Н. и др., 2005; Кораблина Е. П. и др., 2001; Черепанова Е. М., 1997) относят следующие:

1. чувство незащищенности и беспомощности. Дети воспринимают мир как источник непрогнозируемых и зловещих событий;
2. тревога о будущем, ожидание плохого, настороженность, страх перемен;
3. стыд и чувство вины;
4. фрустрация потребности в самоуважении, безопасности, защищенности;
5. гнев, агрессивность;
6. отчуждение от социального окружения снижением контактности и потребности в общении;
7. страхи, имеющие сверхсильную интенсивность, длительно сохраняющиеся и деструктивные по своей природе;
8. регрессивное поведение;
9. сниженная продуктивность познавательной деятельности, снижение познавательной активности.

Некоторые общие черты переживания детьми различных травматических ситуаций были изучены Н. В. Тарабриной (Тарабрина Н. В., 2001). Представим их.

События, связанные с военными действиями и террористическими актами

Основными травмирующими факторами в этом случае являются: непосредственная угроза жизни и здоровью ребенка и его близких, смерть близких, физические травмы ребенка. Для детей дошкольного возраста наиболее типичными последствиями такого рода травматических ситуаций являются регрессивное поведение (энурез, страх разлуки с родителями, страх перед незнакомыми людьми, утрата имевшихся навыков). У детей старшего возраста появляются проблемы в учебе и общении. Им свойственны различные поведенческие нарушения — от депрессии до агрессии. У подростков могут отмечаться жалобы психосоматического характера, появляться вина выжившего.

Стихийные бедствия и катастрофы

Основными травмирующими факторами являются те же, что и в ситуации военных действий. Сразу после травмы у детей обычно появляются следующие симптомы: нарушения сна, ночные кошмары, навязчивые мысли о травматической ситуации, уверенность в том, что травматическая ситуация может повториться, повышенная тревожность, сильная реакция на любой стимул или ситуацию, символизирующую травму, психофизиологические нарушения.

У младших детей часто проявляются тенденции к регрессивному поведению (энурез, сосание пальца и зависимость от родителей). Иногда эти же симптомы возникают не сразу после травмы, а спустя довольно продолжительное время.

Дети могут не говорить о своих переживаниях, связанных со стихийными бедствиями, поэтому необходимо обращать внимание на невербальные признаки нарушений, такие как: 

• нарушения сна, которые продолжаются дольше, чем несколько дней после травмы. При этом сны, напрямую связанные с травматической ситуацией, могут отсутствовать;
• страх разлуки с родителями (цепляющееся поведение);
• страх при появлении стимула (места, человека, телевизионной передачи и т. п.), связанного с травматическим переживанием;
• соматические жалобы, неуверенность в собственном здоровье;
• повышенная тревожность, проявляющаяся дома или в школе, связанная со страхами или фрустрирующими обстоятельствами.

Утрата близкого человека

Серьезной психологической травмой для ребенка является временная или безвозвратная утрата близкого человека. Это может быть длительное отсутствие, например разлука в связи с госпитализацией ребенка, уход из семьи или смерть близкого человека, в первую очередь — родителей.

Переживания ребенка, соприкоснувшегося с утратой близкого человека, зависят от уровня его интеллектуального и личностного развития, опыта реагирования на сходные ситуации в прошлом, культурных и религиозных традиций семьи, степени эмоциональной привязанности ребенка к покинувшему его человеку. Особенно тяжелые переживания наблюдаются у детей в связи со смертью родителей.

В случае смерти родителя или другого эмоционально близкого человека, у детей, как и у взрослых, могут наблюдаться некоторые общие признаки переживания горя, которые соответствуют описанному Линдеманом синдрому острого горя (Лин-деман Э., 1984) (подробнее см. гл. 9). К общим симптомам горя относятся: соматические нарушения (нарушения дыхания, сна, потеря аппетита, физическая слабость); чувство вины; погруженность в образ умершего; чувство злости, враждебности по отношению к окружающим; утрата моделей поведения. Переживание, работа горя как травматический процесс включает в себя несколько периодов:

• первая (начальная) фаза горя — шок и оцепенение (длится от нескольких секунд до нескольких недель);
• вторая фаза — страдания и дезорганизация (продолжается 6-7 недель);
• третья фаза — остаточные толчки и реорганизация (продолжается с 40-го дня в течение года);
• четвертая фаза — завершение.

Дж. Буолби, наблюдая за эмоциональными и поведенческими реакциями ребенка раннего возраста, разлученного с матерью при его госпитализации, выделил следующие фазы переживания ребенком этого травматического события:

1. фаза протеста;
2. депрессивная фаза с отчаянием и увеличивающейся безнадежностью;
3. фаза изоляции и отчуждения.

У ребенка можно выделить некоторые отличные от взрослых наиболее общие моменты реагирования на утрату. К ним относятся:

• краткий период печали;
• отрицание факта смерти (защитная реакция);
• неспособность глубоко понять сущность смерти;
• поиск замещающих объектов (ребенок переключает свои чувства на другого);
• «страх заражения» (боится сам умереть) (Зиновьева Н. О., Михайлова Н. Ф., 2003).

У детей переживания в связи с утратой близких зависят от характера представлений ребенка о смерти, в свою очередь обусловленных особенностями возрастного и психического развития ребенка.

У дошкольников в большинстве случаев отсутствует представление о смерти как об универсальном явлении жизни и как об окончательном прекращении жизни. Важной особенностью мыслительной деятельности дошкольника является ее магический характер (смесь фантазий и фактов), в результате чего дошкольник интерпретирует события жизни как результат собственных желаний. Так, например, по данным некоторых авторов, 20 % дошкольников (5-6 лет) считают, что у домашних животных смерть обратима, а около 30 % детей этого возраста предполагают наличие сознания у животных после их смерти (Исаев Д. Н., 2004). К примеру, 5-летний мальчик похоронил свою собаку, водрузил крест над могилой и повесил на него 2 банки консервов, считая, что собака может еще проголодаться. Психическая травматизация дошкольника в случае смерти эмоционально близкого ему человека связана в первую очередь с реакцией на разлуку, страхом быть оставленным, брошенным. У дошкольников в этом случае могут наблюдаться периодически интенсивно проявляющиеся чувства печали, грусти. Переживания ребенка обнаруживаются в его играх, снах, фантазиях и симптомах психосоматических расстройств.

У детей 5-9 лет, наряду с моментами магического мышления, наблюдаются явления персонификации смерти. Смерть отождествляется со сказочным, фантастическим персонажем, наделенным некоторыми волшебными качествами: смерть — это покойник, который крадет детей, скелет, невидимое существо, которое прячется на кладбище, стремится быть незамеченным и обладает огромной силой.

Для детей 6-10 лет представления о смерти становятся более реалистичными. Фантастические представления о смерти отступают на второй план. К концу этого возрастного периода формируется представление о смерти как об универсальном законе мира. Мнения о причине смерти у детей данной возрастной группы противоречивы.

В работах отечественных исследователей изучались реакции детей школьного возраста, потерявших одного из родителей. У детей, переживающих смерть матери или отца, наблюдались фобические реакции (страхи), плаксивость. У 33,3 % детей, утративших родителя, отмечались нарушения сна с кошмарными сновидениями. Преобладающими чувствами у детей в этом случае являются чувство одиночества, утраты, эмоциональной пустоты, дистимия, проявляются инактивность, потеря интереса к деятельности. У детей, переживших утрату, часто наблюдаются поведенческие реакции, обусловленные вспышками раздражения, агрессии. У школьников могут разрушаться привычные модели поведения, проявляющиеся в прогулах, школьной фобии.

Подростки, в силу достаточного уровня сформированности отвлеченного мышления, способны принять мысль о смерти, адекватно оценить причины умирания. Универсальность закона смерти, конечность жизни близких и неотвратимость собственной кончины становятся для них очевидной. В исследованиях Н. Г. Дозорцевой изучалась подверженность подростков из неблагополучных семей эмоциональной травматизации в результате смерти близких. Оказалось, что девочки и мальчики по-разному переживают смерть близких членов семьи. Девочки чаще, чем мальчики, связывали смерть родителей, особенно отца, с тяжелыми, оставившими неизгладимый след эмоциональными переживаниями. Как для мальчиков, так и для девочек тяжелым травматическим переживанием является смерть прародителей: бабушек и дедушек, что связано с большей вовлеченностью прародителей в воспитательный процесс в неблагополучных семьях. Причем для мальчиков в большинстве случаев травматична смерть дедушек, а для девочек — утрата бабушек.

Тяжелое соматическое заболевание

Стресс является закономерной реакцией ребенка на тяжелое заболевание. Однако уровень травматизации ребенка в связи с тяжелым заболеванием зависит от особенностей и тяжести самого заболевания, болевого синдрома, успехов лечения, ограничений активности, отрыва от коллектива сверстников и семьи в связи с госпитализацией, от возраста, преморбидных особенностей личности, половой принадлежности, степени осознания дефекта, психологической защиты, опыта переживания в связи с болезнью и смертью близких, имеющихся отклонений от нормативных стадий психического развития, возможности социально-психологической поддержки и специфики внутрисемейных отношений. Наиболее ярко переживания детей в связи с наличием тяжелого заболевания проявляются в феномене внутренней картины болезни.

Р. А. Лурия ввел понятие «внутренняя картина болезни» (ВКБ), под которым он понимал «все то, что испытывает и переживает больной, всю массу его ощущений... его общее самочувствие, самонаблюдение, его представление о своей болезни, о ее причинах. весь тот огромный мир больного, который состоит из весьма сложных сочетаний восприятия, ощущения, эмоций, аффектов, конфликтов, психических переживаний и травм» (Лурия Р. А., 1977, с. 38). Автор выделяет «сенситивный» и «интеллектуальный» уровни отражения болезни в психике, которые основываются на ощущениях и размышлениях больного о своих физических страданиях. Последователи Р. А. Лурия рассматривают внутреннюю картину болезни (ВКБ) как сложное, структурированное образование, которое включает четыре уровня отражения болезни в психике заболевшего. Первый уровень — чувственный, уровень ощущений. Второй уровень — эмоциональный, связан с различными видами реагирования на заболевание. Третий уровень — интеллектуальный, связанный с размышлениями больного о своем заболевании, его причинах и последствиях. Четвертый уровень — мотивационный, связанный с определенным отношением больного к своему заболеванию, актуализацией деятельности по сохранению и возвращению здоровья. В. В. Николаева, изучая особенности внутренней картины болезни детей с онкологическими заболеваниями, отмечает, что независимо от нозологической специфики отношение к болезни имеет одни и те же этапы становления, одни и те же закономерности формирования. Жизненная ситуация в условиях тяжелой болезни является травматической и может не только вызвать серьезные расстройства поведения, но и исказить обычный путь развития ребенка. При этом чрезвычайно важен возрастной фактор.

От степени зрелости зависит патогенная значимость различных психотравмирующих ситуаций. Выделяют 4 возрастных уровня нервно-психического реагирования ребенка на болезнь: соматовегетативный (0-3 года); психомоторный (4-10 лет); аффективный (7-12 лет); эмоционально-идеаторный (12-16 лет) (Ковалев В. В., 1979).

Различные варианты реакции на болезнь у детей описаны клиницистами. Выделяют тревожно-фобический, депрессивно-астенический, ипохондрический, истерический и эйфорически-анозогнозический варианты нервно-психического реагирования на факт заболевания. При этом отмечается, что преморбидные особенности личности заболевающего ребенка в значительной мере предрасполагают к возникновению тех или иных реакций на заболевание.

Среди переживаемых ребенком во время болезни психотравмирующих обстоятельств выделяют госпитализацию, эмоциональные состояния родителей в связи с болезнью ребенка. К таким родительским переживаниям относят: чувство вины за развитие заболевания, негодование из-за поведения ребенка, приведшего к болезни, отчаяние в связи с кажущимся или реальным плохим прогнозом, безразличное отношение в связи с отрицанием болезни или ее серьезности. Родительские переживания могут вызывать у больных детей аналогичные чувства и усугубить тяжелые эмоциональные состояния детей.

В работе Г. В. Пятаковой были изучены особенности переживаний, проявляющихся в особенностях ВКБ у подростков 10-14 лет, страдающих тяжелым соматическим заболеванием — ювенильным хроническим артритом (ЮХА). Особенности развития заболеваний у подростков с ЮХА связаны с наличием в их жизни стрессогенных событий и обстоятельств: наличие физического недостатка и болевого синдрома, нарушения передвижения, нарушение взаимодействия со сверстниками, необходимость госпитализации и сложного хирургического лечения. Прослеживалась возрастная динамика переживаний больных подростков 10-11, 12-13 и 14-15 лет. Данные точки на возрастном континууме были выбраны как переломные в становлении физиологической, психологической и социальной линий в развитии подростка. Результаты клинико-биографического обследования свидетельствовали о том, что больные подростки в своей жизни часто сталкивались с трудностям, вызывающими переживания травматического характера. Ограниченные возможности общения со сверстниками, дисгармоничные отношения в семьях у подростков с ЮХА вызывали дополнительные негативные переживания. Оказалось, что у подростков 10-11 и 12-13 лет в структуре личности преобладают эмоциональная неустойчивость, тревожность; у подростков 14-15 лет — тревожность, робость, неуверенность в своих силах, чувство собственной малоценности. При этом эмоциональные факторы оказались ведущими в организации поведения и интеллектуальной деятельности больных подростков трех возрастных групп. В структуре отношения к болезни у подростков с ЮХА преобладал эмоциональный уровень, когнитивная составляющая болезни подростков с ЮХА оказалась неполной, редуцированной. С возрастом формирование когнитивного уровня в структуре отношения к болезни у подростка с ЮХА сопровождалось усилением негативных переживаний, развитием защитных форм поведения и восприятия болезни (Пятакова Г. В., 2005).

Жестокое обращение

Что является причиной насилия над ребенком?

Современные исследователи трактуют насилие как мультифакторный феномен, включающий жестокое обращение с ребенком, порождаемое обстоятельствами общественного порядка, экономическими, социальными, социально-психологическими (социальная изолированность родителей) и клинико-психологическими причинами (психопатология родителей, система ценностей родителей, нарушенные детско-родительские отношения).

Выделяют следующие виды насилия или жестокого обращения (Руководство по предотвращению насилия..., 1997):

Физическое насилие (жестокое обращение) — это паттерны поведения взрослого по отношению к ребенку (до 18 лет), когда ребенку умышленно наносят или не предотвращают телесное повреждение.

Физическое насилие выражается в виде ударов, пинков, заключения в запертом помещении, избиения ремнем, причинения увечий различными предметами. Физическое насилие включает также вовлечение ребенка в употребление наркотиков, алкоголя и других психоактивных веществ.

На факт физического жестокого обращения с ребенком указывают:

• телесные повреждения необъяснимого происхождения, включая раны, ссадины, синяки, ожоги на теле, переломы костей, повреждения внутренних органов;
• особенности поведения пострадавшего ребенка, страх конкретных лиц или обстоятельств, склонность к саморазрушительным поступкам.

Сексуальное насилие (сексуально-порочное обращение с ребенком) — использование ребенка взрослым человеком для удовлетворения сексуальных потребностей или получения выгоды. Сексуальное насилие включает в себя любую активность сексуального плана, которая выходит за рамки норм общения с ребенком, включая сексуальное развращение, вовлечение ребенка в проституцию, порнобизнес.

О сексуальном насилии речь идет и в том случае, если ребенок добровольно идет на сексуальный контакт или является инициатором такого контакта со взрослым.

Самое страшное сексуальное насилие — инцест — кровесмешение — сексуально-порочное отношение к ребенку со стороны родственников. Существует мнение, что большинство сексуальных покушений в отношении детей совершают посторонние. Однако статистические данные свидетельствуют об обратном. Оказывается, что 75 % насильников знакомы детям, 25 % — совершенно незнакомы, в 45 % насильником является родственник, в 30 % — более дальний знакомый. Среди родственников насилие наиболее часто совершается отцом, отчимом, опекуном, реже — братом или дядей. К факторам, детерминирующим инцест, относятся: власть взрослого, сексуальная неудовлетворенность мужчины, эмоциональная близость отца и дочери, алкоголь, наркотики, внешние обстоятельства, возможность находиться наедине с детьми, необходимость преодолеть сопротивление ребенка, невмешательство матери.

Процесс сексуального насилия имеет свое развитие и включает несколько этапов.

1. Первый этап — вступительный. На этом этапе случайно или намеренно создается ситуация, когда ребенок остается наедине со взрослым. Далее насильник стремится намеренно повторить ситуацию. Если взрослый хорошо знаком ребенку, то, как правило, его поведение не вызывает подозрений у самого ребенка или у членов его семьи. И таким образом ребенок оказывается в опасном контакте с человеком, который стремится к противоестественной близости с несовершеннолетним.
2. Второй этап — сексуальный акт. На этом этапе взрослый производит действия, которые готовят ребенка к сексуальному акту — обнажается. Частично или полностью раздевает ребенка, ласкает его. Если ребенок воспринимает действия насильника как нечто естественное, как игру, то насильник от невинных прикосновений может перейти к ласкам интимного характера, а затем и к половому акту.
3. Третий этап — этап секретности. Насильник должен контролировать поведение ребенка, чтобы сохранить в секрете происходящее. Для этого на ребенка оказывается психологическое и в некоторых случаях физическое давление. Ребенок, насилуемый взрослым, живет под воздействием угрозы физической расправы или угрозы потери любви близких. Страх стать причиной бед и несчастий, а в случае инцеста — «разрушителем семьи», заставляет ребенка хранить молчание о происходящем в течение длительного времени, иногда в течение нескольких лет.
4. Четвертый этап — раскрытие. На этом этапе случайно или намеренно открывается правда о происходящем с ребенком. При случайном раскрытии факты насилия обнаруживаются третьим лицом или в связи со специфическими физическими повреждениями на теле ребенка, венерическими заболеваниями, беременностью и т. д. В данных обстоятельствах ни насильник, ни жертва не готовы к раскрытию. И, как это ни парадоксально, жертва может отреагировать негативно на попытки изменить ситуацию и оказать ей помощь. В случае намеренного раскрытия факта насилия ребенок сам решается рассказать другому человеку о случившемся. Таким человеком может стать другой ребенок — ровесник, реже родители или другие взрослые.
5. Пятая фаза — подавление. Раскрытие сексуального злоупотребления всегда сопровождается травматическими переживаниями у собственно пострадавшего и у членов его семьи. Сознательно или бессознательно семья стремится отгородиться от приносящей душевные страдания информации о сексуальном злоупотреблении, игнорировать происшедшее, надеясь, что и ребенок обо всем забудет. Если насилие происходило в семье, то ближайшие родственники ребенка могут оказывать на него давление, добиваясь, чтобы он отказался от своих слов.

Пренебрежение интересами и нуждами ребенка, или заброшенность, — отсутствие должного обеспечения основных материальных, образовательных, эмоциональных нужд и потребностей ребенка, оставление детей без присмотра.

Выделяют следующие виды пренебрежения (заброшенности) ребенка.

1. Физическая заброшенность, выражается в том, что ребенок оказывается лишенным соответствующего питания; одежды, которая может уберечь ребенка от негативных погодных условий; соответствующего ухода с соблюдением элементарных гигиенических правил (например, маленькому ребенку не меняют пеленки, памперсы).
2. Эмоциональная заброшенность, выражается в невнимании к ребенку, игнорировании нужд ребенка, отсутствии одобрения, нежелании эмоциональной близости с ребенком. В результате не удовлетворяются базовые потребности ребенка во внимании, любви, общении, защищенности.
3. Заброшенность (запущенность) здоровья ребенка. Родители (или опекуны) не реагируют на соматические жалобы ребенка, не обращаются к врачу, игнорируют рекомендации медиков.
4. Пренебрежение образованием ребенка. Родители (или опекуны) проявляют бездействие или не оказывают поддержки ребенку в получении образования или развитии способностей, не интересуются школьными успехами ребенка или трудностями в учебе.

Наиболее ярко жестокое обращение в форме пренебрежения проявляется в форме беспризорности, которая объединяет в себе физическую, эмоциональную заброшенность, пренебрежение здоровьем и образованием ребенка. Заброшенные или беспризорные дети, как правило, почти полностью лишены внимания со стороны взрослых.

Психологическое насилие — это психологическое жестокое обращение, которое носит систематический характер.

Психологическое жестокое обращение выражается в форме оскорблений, издевательств и высмеивания ребенка, унижения его человеческого достоинства, демонстрации нелюбви, неприязни к ребенку, предъявлении ребенку требований, не соответствующих его возрастным возможностям.

В отдельную форму выделяется также эмоциональное насилие. Некоторые исследователи полагают, что в основе любой формы насилия, в том числе и сексуального, лежит насилие эмоциональное, депривация, отвержение, которое оказывается «особенно коварным» и «причиняет значительный ущерб развитию личности и формированию механизмов совладания».

Школьное насилие представляет собой насилие учителей и детей-школьников по отношению к отдельным ученикам и включает в себя две составляющие: эмоциональное и физическое жестокое обращение.

Эмоциональная составляющая школьного насилия проявляется в виде насмешек, необъективных оценок, унижения в присутствии других детей, отказа от общения с ребенком — жертвой насилия.

К физическому аспекту школьного насилия относят шлепки, подзатыльники, избиения, порчу и отнятие вещей.

Жертвой школьного насилия чаще всего становятся дети, отличающиеся от других. К этой категории детей можно oтнести школьников, имеющих физические недостатки или видимые отличия внешности; школьники с нарушением соматического или нервно-психического здоровья; школьники, не имеющие опыт общения в детском коллективе и испытывающие страх перед школой; школьники с низким интеллектом и трудностями в обучении; дети, воспитывающиеся в дисгармоничных семьях.

Как правило, ребенок-жертва страдает одновременно от нескольких форм насилия:

1. физическое жестокое обращение — любое неслучайное нанесение повреждения ребенку родителем или лицом, осуществляющим опеку;
2. сексуальное насилие над детьми — использование ребенка и подростка другим лицом для получения сексуального удовлетворения;
3. пренебрежение — хроническая неспособность родителя или лица, осуществляющего уход, обеспечить основные потребности ребенка в пище, жилье, медицинском уходе, образовании, защите и присмотре;
4. психологическое насилие, в которое включается психологическое пренебрежение (последовательная неспособность родителя или лица, осуществляющего уход, обеспечить ребенку необходимую поддержку, внимание и привязанность) и психологическое жестокое обращение (такие формы поведения, как унижение, оскорбление, издевательства и высмеивание ребенка, носящие хронический, систематический характер).

Наиболее часто жертвами жестокого обращения, как со стороны взрослых, так и сверстников, становятся дети (Тарабрина Н. В., 2001):

• воспитывающиеся в дисгармоничных, конфликтных семьях;
• воспитывающиеся в семьях, где ведущими подходами к ребенку является доминирующая гиперпротекция, жесткое подавляющее отношение к ребенку;
• воспитывающиеся в условиях гипопротекции, где ведущим отношением к ребенку является эмоциональное отвержение, безнадзорность, отсутствие санкций и требований, т. е. предоставленные улице;
• с задержкой психофизического развития;
• отличающиеся повышенной тревожностью и боязливостью, склонные к невротическому реагированию;
• страдающие психическими расстройствами;
• малыши в силу их беспомощности.

Таким образом, особенности переживания ребенком психотравмируюшей ситуации могут проявляться в эмоциональных, поведенческих и познавательных характеристиках ребенка. Выделяют общие и специфические черты переживания детьми различных травматических ситуаций. Специфика травматических переживаний в детском возрасте зависит от характера психотравмирующей ситуации и индивидуально-психологических особенностей ребенка.

Английский психолог Алиса Миллер в 1980 г. в книге «Для твоего собственного блага» сформулировала так называемую «отравляющую педагогику» — комплекс воспитательных воздействий, которые ведут к развитию травмированной личности.

• Родители — хозяева (не слуги!) зависимого от них ребенка.
• Они определяют, что хорошо и что плохо.
• Ребенок несет ответственность за их гнев. Если они сердятся — виноват он.
• Родители всегда должны быть защищены.
• Детское самоутверждение в жизни создает угрозу автократичному родителю.
• Ребенка надо сломить, и чем раньше — тем лучше.

Все это должно произойти, пока ребенок еще совсем маленький, не замечает этого и не может разоблачить родителей.

Методы, которыми добиваются послушания, разнообразны: психологические ловушки, обман, двуличность, увертки, отговорки, манипуляции, тактика устрашения, отвержение любви, изоляция, недоверие, унижение, опозоривание — вплоть до истязания, обессмысливание и обесценивание взрослыми всего того, что делает ребенок в семье («У тебя руки не из того места растут — лучше ничего не трогай!»; «Все равно ничего хорошего не получится!»).

Основываясь на этих «правилах», «отравляющая педагогика» формирует у детей следующие деструктивные установки, представления и мифы:

• любовь — это обязанность;
• родители заслуживают уважения по определению — просто потому, что они родители;
• дети не заслуживают уважения просто потому, что они дети;
• высокая самооценка вредна, а низкая делает людей альтруистами;
• нежность (сильная любовь) вредна;
• удовлетворять детские желания неправильно. Суровость, грубость и холодность — хорошая подготовка к жизни;
• лучше притворяться благодарным, чем открыто выражать неблагодарность;
• то, как ты себя ведешь, важнее того, что ты на самом деле собой представляешь;
• родители не переживут, если их обидят;
• родители не могут говорить глупости или быть виноватыми;
• родители всегда правы, они не могут ошибаться.

Добросовестное следование правилам «отравляющей педагогики» формирует зависимую личность с низкой социальной толерантностью, ригидную, с убитой душой, которая, вырастая, сама становится душегубом. Родители совершенно искренне убеждены, что делают все для блага ребенка, при этом его калеча. Законы межпоколенной передачи неумолимы, и все повторяется опять, но уже в новом поколении.

А. Миллер среди родительских мотивов выделяет следующие:

• бессознательная потребность перенести на другого унижение, которому они сами когда-то подвергались;
• потребность дать выход подавленным чувствам;
• потребность обладать живым объектом для манипулирования, иметь его в собственном распоряжении;
• самозащита, в том числе потребность идеализировать собственное детство и собственных родителей посредством догматического приложения (переноса) родительских педагогических принципов на своего ребенка;
• страх проявлений, которые у них самих когда-то были подавлены, проявлений, которые они видят в собственных детях, тех, что должны быть уничтожены в самом зародыше;
• желание взять реванш за боль, которую родители когда-то пережили.

Очевидно, что если присутствует хотя бы один из перечисленных мотивов, то шанс изменить родительский паттерн поведения достаточно низок.

Однако все это не означает, что дети должны воспитываться без всяких ограничений. Ненасильственная коммуникация основывается на уважении со стороны взрослых, терпимости к детским чувствам, естественности педагогических воздействий, т. е. зависимости от педагогических принципов.