Массовая культура одновременно амбивалентна и конвергентна. Ее двойственность проявляется в том, что, с одной стороны, она уравнивает классы, разноимущие слои, страты и группы социума. С другой — тормозит восхождение людей к вершинам мысли и творчества, к духовным высотам, блокирует дальнейшее совершенствование человеческой души. Конвергенция, т. е. процесс сближения разных по положению, материальному достатку, национально-этническим и гендерновозрастным характеристикам потребителей масскультуры, казалось бы, дает основание расценивать ее чуть ли не как панацею, примиряющую и смягчающую напряжение, противоположности и трения внутри общества.
Массовая культура уже давно перестала быть абстрактным понятием и наполнилась конкретным содержанием. Она — объективная реальность, ибо, хотим мы того или нет, а живем если не в ней и с ней, то в ее плотном окружении, и от этого никуда не деться.
Массовая культура разнообразна, многолика и, поскольку ее универсального определения не существует в силу объединения в самом термине совершенно взаимоисключающих вещей, выступает под всякими обличьями, названиями и синонимами. Ей посвящена обширная литература как за рубежом, так и в нашей стране. Было время, когда под ней подразумевали прежде всего кич, культурный ширпотреб. Сейчас ее сводят к попсе, мейнстриму (от англ. mainstream — основной поток, основное течение), гламуру, т. е. набору принятых, общеупо-требимых культурных стандартов, но так или иначе под ней обычно имеется в виду «эрзац-продукт» специализированных областей культуры, не порождающий собственных смыслов, а лишь имитирующий явления высокой культуры, пользующийся ее формами, смыслами и т. д.
Вряд ли сегодня есть область человеческого бытия, куда бы не вторглась или не дотянулась массовая культура.
Но так ли уж она безобидна и не агрессивна по природе своей, как её зачастую представляют? Ведь она замешана на погоне за чистоганом и заключает в себе большую потенциальную угрозу, ибо дегуманизация, которую она онтологически (по определению) несет, нивелирует и постепенно меняет полюса фундаментальных ценностей, выработанных человечеством.
Массовая культура — особого рода организация обыденного сознания в информационном обществе, знаковая система или особый язык, связующее звено между постиндустриальным обществом высокой специализации и человеком, который интегрирован в него лишь как «частичный» человек*.
Конечно, незачем строить мрачные прогнозы. Периоды деградации история не раз переживала, и они благополучно оставались позади. Без сомнения, здоровые силы возобладают и победят, и оптимистические сценарии будущего, которые предлагают футурологи, имеют не меньше прав, чем зловещие перспективы превращения Земли в планету обезьян.
Споры о времени возникновения массовой культуры продолжаются по сей день, и правомерность и корректность употребления самого этого термина в разные исторические эпохи пока остается открытым вопросом.
И все же массовую культуру увязывают главным образом с индустриальным обществом (рубеж XIX-XX вв. — сер. XX в.), ибо именно с этого времени она занимает все более прочные позиции в обществе, что объясняется стремительно развивающимися средствами массовой коммуникации. Индустриализация и урбанизация, появление быстро сменяющих друг друга технических средств тиражирования и трансляции информации как нельзя более способствовали широкому и динамичному распространению этой поставленной на поток культуры. В постиндустриальном обществе она продолжала активизироваться и приобрела многообразные формы. В доиндустриальную эпоху (XVIII и XIX вв.) закладывались предпосылки ее формирования.
В рамках курса культурологии и во взаимосвязи с другими гуманитарными предметами, преподаваемыми в высшей школе РФ, массовая культура рассматривается как культура, рассчитанная не на индивидуальное, а на массовое восприятие, формирующаяся под воздействием на массовое сознание социокультурных стереотипов, полнообъемно воспроизводимых средствами массовой информации. Содержание массовой культуры проецируется на большинство населения, становясь таким образом преобладающим направлением, основным течением — мейнстримом.
Изучение массовой культуры фактически началось одновременно с тем, как она громко заявила о себе в качестве перспективной сферы потребления и параллельно — выгодного сегмента бизнеса. Область развлечений оказалась благодарным и обширным рынком сбыта товаров и услуг, и кратко- и долгосрочные вложения в него не замедлили принести неожиданно крупные дивиденды.
Сам термин «массовая культура» введен немецким философом М. Хоркхаймером в работе «Искусство и массовая культура» (1941), но ранее (XIX — первая треть XX в.) «культуре масс» уделили внимание Г. Лебон, Г. Тард, З. Фрейд, К. Юнг, О. Шпенглер и др.. Характеристики массового общества содержались в концепциях исследователей 1910-1930-х гг. Так, трактовка массовой культуры как предельного выражения духовной несвободы присутствует в трудах Ф. Ницше, М. Вебера, Н. Бердяева, Э. Фромма, Дж. Бентама, Д. Рисмэна, Ф. Ливиса, Д. Томпсона, Р. Вильямса, Р. Хогарта. Теоретическое оформление воззрения о массовой культуре получили в работах Х. Ортега-и-Гассета, К. Леви-Стросса, П. А. Сорокина, С. Московичи, К. Ясперса8. Элвин Тоффлер оспорил усиление массовизации общества в будущем, прогнозируя процесс демассификации9, но вопреки его мнению тенденция восходящего развития массовой культуры в постиндустриальном обществе не перешла в нисходящую.
Формам массовой культуры и ее ключевым понятиям («толпа», «общество масс», «тирания большинства» и «демократия»), а также анализу массового общества в контексте культуры и массовой культуриндустрии и культурного производства посвящена работа представителей «Франкфуртской школы» «Диалектика Просвещения» Т. Адорно и М. Хоркхайме-ра. Особое место в развитии темы занимают труды немецкого и американского философа, социолога, культуролога Г. Маркузе. наибольший интерес из которых представляет «Одномерный человек» (1964). Семиотический подход к изучению массовой культуры осуществили Р. Барт, Г. Зиммель, А. Б. Гофман, причем в рамках изучения этого феномена они предметно остановились на моде и рекламе.
Если Э. Фромм рассматривает массовую культуру как товарную составляющую общества потребления, то Ж. Бодрийяр приходит к выводу, что она всецело замещает другие виды и модели культуры, навязывая обществу систему ложных ценностей — симулякров. У. Эко раскрыл механизм замены культуры массовой культурой, проследив как доминирующий формат последней — постмодернизм вытесняет первичное и оригинальное вторичным и производным, как стирает границы между высоким и низким, подлинным и фальшивым. Гендерный аспект массовой культуры — научная проблематика работ Т. Модлески.
Из отечественных авторов признанные специалисты по вопросам массовой культуры Г. А. В.Кукаркин. К. Э. Разлогов, А. Я. Флиер, А. В. Костина. В. И. Самохвалова. и др.
У массовой культуры есть как адепты, защитники и сторонники (Д. Белл), так противники и критики (Т. Адорно, Г. Маркузе). Первые расценивают ее как порождение и проявление внутреннего кризиса культуры, необходимый регулятор социальных антагонизмов и общественных конфликтов в системе постиндустриального общества, амортизатор, смягчающий социально-имущественные противоречия; вторые видят в ней «антикультуру», принижающую человека, трактуют ее как инструмент манипуляции людьми в антагонистическом обществе, орудие деградации личности, превращения современного социума в своеобразный антропопарк автоматов, мыслящих и реагирующих единообразно.
Массовая культура вполне укладывается в управляемую систему, основные проявления и направления которой, согласно классификации А. Я. Флиера, составляют довольно разветвленное, но целостное соединение тесно взаимосвязанных звеньев*.
География поп-культуры планетарна и космополитична. Она вне границ (вывод большинства теоретиков) и представляет собой явление общечеловеческое, никак не связанное с социальной структурой общества. Проникающая способность массовой культуры в силу понятности и доступности самой широкой аудитории, всем возрастам, всем слоям населения, независимо от уровня образования и национальной принадлежности, невероятно велика и преодолевает всевозможные барьеры и преграды. Ее мобильность (стремительное распространение по миру, оперативное удовлетворение сиюминутных запросов людей, немедленная реакция на любое новое событие и отражение его) побеждают традиционные заслоны и архетипические консервативные установки. Это как бы культура-«фастфуд», привлекающая быстротой и простотой обслуживания и шаговой доступностью и тиражированием культурных ценностей для «среднего» человека. Массовая культура — продукт глобализации, интернационализации и стандартизации культуры.
Запад и Восток, развитые и развивающиеся страны в разной, но сильной степени включены в современное масскультурное пространство. Таит ли массовая культура опасность? По мнению, ряда исследователей (например, так считают западноевропейские авторы А. Гобар, Е. Тибо и др.) ее мировое засилье может обернуться угрозой настоящей «культурной войны».
Триумфальное шествие массовой культуры в условиях глобализации разворачивается мобильно и фронтально, и британский социолог Дж. Урри не без оснований находит, что ограничить это движение государственным контролем и какими-то специальными административно-организационными или военно-полицейскими мерами и средствами не удастся.
Массовая культура сравнима со знаменитой фабрикой грёз — Голливудом. Только в отличие от центра американской киноиндустрии она на много порядков масштабнее. Но главная продукция масскульта — та же, что и киностудий Лос-Анджелеса: мифотворчество, создание придуманного мира, обманчиво красивой и легкой жизни. Ставка на мифологемное сознание и перенос в царство иллюзий — основа мифологем масскульта. Традиционная культура исправно служит фундаментом для массовой (использование сюжетов и идей, исторического опыта того или иного социального образования). Сюжеты внутри жанров массовой культуры часто повторяются. Повторяемость — свойство мифа. В масскульте, безусловно, существует мифология, исходящая из архетипов коллективного бессознательного. Актеры в сознании зрителя отождествляются с персонажами. Герой, умерший в одном фильме, как бы воскресает в другом, как умирали и воскресали архаические мифологические боги. Кинозвезды ведь и есть боги современного массового сознания.
Эффективность и популярность массовой культуры коренится в ее профессионально организованной структуре, где прослеживаются определенная и апробированная иерархия и дифференциация.
Три основных уровня массовой культуры — кич-культура (т. е. низкопробная, даже вульгарная культура); мид-культура (так сказать, культура «средней руки»); арт-культура (мас-скультура, не лишенная определенного, иногда даже высокого, художественного содержания и эстетического выражения) — рассчитаны на охват максимально большой аудитории с разными вкусами, запросами, образовательным цензом, кругозором и интеллектом. Залог успеха массовой культуры — простота идей и образов (текстов, движений, звуков), нацеленность на эмоциональную сферу человека и т. п. Ведущие признаки для идентификации массовой культуры — ориентированность на гомогенную (однородную по составу, свойствам, происхождению и т. п.) аудиторию; опора на эмоциональное, иррациональное, коллективное, бессознательное; эскейпизм (индивидуалистическо-примиренческое стремление личности уйти от действительности в мир иллюзий, фантазий); быстродоступность; быстрозабываемость; традиционность и консерватизм; оперирование средней языковой семиотической нормой; занимательность, использование упрощенных образцов элитарной и народной культуры («ремиксы»).
Для массовой культуры все средства хороши. Она рядится в одежды классики, трансформирует в клише и клипы высокие образцы литературы и искусства, культивирует и тиражирует обманчивые и упрощенные представления о человеческих идеалах и ценностях, превращая их в культурный ширпотреб для невзыскательной публики. Бульварная литература, музыкальная «попса», фильмы-мелодрамы — нередко ложные координаты масскульта. Ему присущи сложность маркировки и презентации, и параметры идентификации эстетики мас-скульта не так-то просто распознать. Это требует большой наблюдательности и высокой мобилизации внимания. Тем не менее характерные «уши», которые торчат и выдают псевдоартефакт, заметить вполне реально. Если сгруппировать приемы и формы фабрикации произведения, культурное качество и ценность которого внушает оправданное сомнение, можно выделить четыре опознавательных знака-определителя:
- замена художественного образа легко и однозначно читаемыми символами, перегруженными примитивными, рассчитанными на чисто внешний эффект деталями;
- тиражируемость и повторяемость произведения неискусства (в отличие от произведения искусства);
- базирование неискусства массовой культуры (в отличие от искусства) на стереотипах;
- оперирование неискусства массовой культуры раз и навсегда устоявшимися формулами.
Примером может послужить издание и переиздание романов бразильского писателя Паоло Коэльо, вошедших в список самых продаваемых в мире книг. Коммерческая раскрутка и агрессивная реклама обеспечили этому автору славу, не уступающую самому Габриэлю Гарсиа Маркесу, хотя сравнивать великого классика и ловкого паралитератора, штампующего многостраничные повествования, которым, как сострил в одной из своих стихотворных пародий Дм. Быков, «в базарный день пятак цена» примерно то же самое, что драгоценные камни — с их имитацией из свинцового стекла — стразами.
Как и авторы культовых произведений, герои и антигерои масскульта редко соответствуют шкале реальных ценностей и запросов человека. Как норма и образец для подражания преподносится навязанное, надуманное, пропихнутое, но на самом деле заурядное, ничем не примечательное, не заслуживающее ни уважения, ни внимания и сомнительное по достоинству.
Ценности массовой культуры, реализуемые в ее продуктах, как правило, неоспоримо привлекательны. Это, к примеру, такие три кита, как жизненный комфорт, социальная стабильность и личностный успех. Ну что тут возразишь? Как говорится, красиво жить не запретишь. И всё предельно ясно — не стоит никакая проблема выбора, нет места поискам места в жизни, и единственно верный путь подсказан и показан.
Теперь благодарный читатель, зритель, потребитель всё знает и понимает, тем более что адресат масскультового месседжа — это все и каждый.
Прямой или закамуфлированный смысл послания — донести до аудитории нужный принцип ценностной координации, призванной включить человека в цепочку маркетизации, нацелив его не столько на удовлетворение, сколько на формирование потребностей. Этой задаче служат главные темы и главные герои масскульта, на это работают преобладающие мифы и имиджи. «Технология» создания масскультовских сказок отлажена до конвейерного метода обслуживания.
Массовая культура не простаивает и постоянно обновляется свежими сюжетами, новыми формами и средствами выражения. Подтверждением тому появление мидкульта (т. е. средней, промежуточной формы между массовой и высокой культурой, создающей моду на науку, искусство, представляющей большее разнообразие жанров и проблематики) и кэмпа, (синтез сентиментальности мелодрамы и ироничности фельетона) и комбинированных форм — «этизированная» и «эстетизированная» поп-культура, подделывающаяся под высокое искусство.