Особое внимание в психоаналитическом исследовании пациента, а позднее и в изучении языка и культуры, Фрейдом уделялось остротам и двусмысленностям, которые он обозначил термином «социальное». Постулируя необходимость выделения категории социального и подчеркивая его отличие от сновидений (одна из функций которых также состоит в доставлении удовольствия), автор теории психоанализа уточнял, что остроты и двусмысленности доставляют удовольствие только в процессе межличностного общения. И в этом их главное отличие от сна, когда осуществляется внутренняя работа психики и «информационный обмен» между сознанием и бессознательным, в процессе которого последнее хочет нам что-то сообщить. При этом для получения удовольствия от острот и двусмысленностей нужно, во-первых, чтобы используемые слова выражали значения, отличающиеся от общепринятых, и во-вторых, чтобы этот второй смысл был понятен всем собеседникам, так как только в таком случае возникает специфический процесс их объединения этим пониманием. На этом психологическом эффекте построены многие литературные и сценические жанры.
Этот особый вид общения, в основе которого лежат остроумные обороты, каламбуры и недомолвки, красноречивые жесты и другие средства невербальной коммуникации, а также возникающие при этом эффекты, Фрейд назвал «восстановлением полного смысла». Образно говоря, нашему сознанию «приятнее» обнаруживать скрытый смысл, чем получать его в «разжеванном» виде. Этот же психологический феномен лежит в основе огромной скорости распространения свежих анекдотов и трансформации (с учетом индивидуальной составляющей восстановления полного смысла) всевозможных слухов, нередко базирующихся лишь на оброненных кем-то недомолвках и многозначительном умалчивании об источниках информации. «Восстановление полного смысла» в индивидуальном сознании может принимать самые непредсказуемые формы. Характерно, что большинство подобных анекдотов и шуток тяготеют к запретным темам — генитальной сфере и сексуальным отношениям, поэтому предполагается, что читатель поищет примеры самостоятельно. Фрейд, описывая этот феномен, отмечал, что острота обычно «содействует удовлетворению влечения (похотливого или враждебного)», даже вопреки стоящему на его пути запрету и препятствию — она обходит это препятствие.
Таким образом, если цель сновидений, по Фрейду, состоит в достижении психологического комфорта путем бессознательного отреагирования тем, доставляющих в бодрствующем состоянии неудовольствие, то предназначение остроумия — доставлять удовольствие непосредственно. Естественно, что последний механизм, связанный с сугубо человеческой (вербальной) коммуникацией в сравнении со сновидениями является более поздним.
В работе «Остроумие и его отношение к бессознательному» (1905) основатель психоанализа подчеркивал, что в целом остроумие и юмор представляют собой не что иное, как способы получения дополнительного удовольствия от психической деятельности, сравнимого с тем, которое имело место в инфантильной жизни, но было утрачено в период взрослости. Каждый из нас в детстве получал удовольствие, не прибегая к излишним сдержкам в выражении своих эмоций и чувств, а взрослому человеку приходится постоянно контролировать и согласовывать свою психическую деятельность не столько с принципом удовольствия, сколько с принципом реальности и запретами культуры. Чтобы чувствовать себя в жизни счастливым, ребенку не требуется ни остроумие, ни юмор. Он получает удовольствие непосредственно от своей деятельности и общения.
Исследуя феномен остроумия и сравнивая его со сновидениями, Фрейд пришел к выводу о необходимости выделения общего и отличий между ними, связанных с их отношением к бессознательному. Особенности воздействия острот на человека он соотносил с определенными формами вербальной активности, в которых также (как и в сновидениях) присутствуют элементы сгущения и смещения. Фрейд неоднократно возвращался к этой теме, отмечая, что все-таки сновидения — это в основном исполнение желаний, пусть и трансформированное до неузнаваемости; а остроумие — это игра. Сновидение всегда в той или иной мере сохраняет связь с жизненными интересами и влечениями и пытается реализовать потребности личности «окольным путем галлюцинаций». А остроумие, наоборот, пытается извлечь удовольствие из ситуаций, не связанных с индивидуальными потребностями личности, из внешнего мира и является своеобразным побочным продуктом психической деятельности. Таким образом, сновидение служит преимущественно возмещению удовольствия, а остроумие — приобретению удовольствия.