Рассмотренное выше согласуется с теорией (гипотезой) "формирующей причинности" Р. Шелдрейка [Sheldrake, 1981, 2003, 2005]. Согласно данной теории формы живых самоорганизующихся систем определяются "морфичными полями", которые задают форму атомам, молекулам, кристаллам, органелле, клеткам, тканям, органам, организмам, обществам, экосистемам, планетарным системам, звездным системам, галактикам -иными словами, они задают форму системам любой сложности и служат основой целостности, которую мы наблюдаем в природе и которая есть нечто большим, чем просто сумма составляющих ее частей (в синергетике это -системные свойства целого, обнаруживаемые аддитивный эффект). Общаясь с Д. Бомом, Р. Шелдрейк отметил, что некоторые явления, которые он описывал в теории морфичного резонанса и формообразующей причинности, очевидно, могут быть описанные квантовой теорией в терминах нелокальной связи; последующие беседы о нелокальности в квантовой физике привели Р. Шелдрейка к мысли о возможности создания новой теоретической структуры, в которой были бы интегрированы и квантовая нелокальность, и морфичные поля.
В связи с чрезвычайной важностью теории Р. Шелдрейка приведем в реферативном изложении его доклад "Морфическое поле социальных систем" (сделанный на конгрессе "Один и тот же ветер поднимает в воздух многих драконов. Системные решения по Берту Хеллингеру", США, Вислох, 17. 04. 1999)
Р. Шелдрейк выдвинул гипотезу о существовании морфогенетических полей (или М-полей) - невидимых структур, которые формируют тела кристаллов, растений, животных и каким-то образом обусловливают их поведение. Поле служит своего рода матрицей, которая формирует и регулирует каждую последующую единицу одного и того же типа. Эти новые единицы настраиваются на уже имеющийся архетип, не ограниченный пространством и временем, или входят с ним в резонанс, а затем воспроизводят его. Каждая новая единица, по мере формирования, в свою очередь усиливает М-поле, и таким образом устанавливается определённая "привычка". Эта теория распространяется на всё, от кристаллов до сложных живых организмов.
Морфогенетические поля Р. Шелдрейка - это гипотетические поля, которые организуют развитие структур в материальном мире. Единожды возникнув, такая структура, по мнению Р. Шелдрейка, может воспроизводиться в подобные формы в будущем, при этом преодолевая пространственное разграничение. Пример - свёртывание протеиновой цепи -однажды возникнув, по мнению Р. Шелдрейка, эта структура могла быть воспроизведена с большей вероятностью, чем какая-либо иная.
Р. Шелдрейк отмечает, что в ДНК заложена последовательность аминокислот, образующих белки. Но с точки зрения М-полей, форма и старение клеток, тканей, органов и организмов как единого целого обусловливается иерархией морфогенетических полей, которые не наследуются химическим путём, а задаются "морфорезонансом" непосредственно от прежних организмов того же вида. В процессе участвуют ДНК, молекулы белков и прочее. В случае генетических изменений в результате преобразования настройки или внесения искажений в процесс "приёма" возможны изменения наследуемой формы (или инстинкта). Но сами по себе генетические факторы отвечают за наследование формы (или инстинкта) не более, чем появление конкретных фигурок на экране телевизора может быть объяснено параметрами его электронной схемы. (Это лишь техника, а работает конкретная программа.) В таком представлении, роль генов сводится лишь к роли "аппаратных средств", специализированных контроллеров, работающих под управлением системных и рабочих программ.
Как указывал Р. Шелдрейк, его внимание к проблеме пробудила работа известного психолога из Гарварда Уильяма Мак-Дугалла, выполненная в двадцатых годах ХХ века. Учёный проводил эксперименты с крысами и обнаружил, что с каждым последующим поколением крысы всё успешнее могли находить выход из лабиринта, устроенного в резервуаре с водой. Когда эксперименты были проверены в Шотландии и Австралии с неродственными линиями крыс, оказалось, что эта способность улучшилась у всех грызунов. Не означает ли это, что способности, развитые в процессе постижения жизненного опыта и упорного труда одного человека, не гибнут со смертью человека, а неким образом передаются по наследству, но не только своим детям, что вроде бы логично, но и "соседским", а по сути, всему роду человеческому? Как тут не вспомнить о "групповой душе"?
По теории Р. Шелдрейка, нервная система человека также управляется М-полями, поэтому тот же принцип может быть применим и к человеку, что во многом помогло бы понять механизм усвоения (навыков, знаний). Таковые познания оказались бы чем-то вроде основного наследия данного биологического вида - наследия, "вспоминаемого" более или менее автоматически. Оно не сосредоточено в мозгу индивидуума, а передаётся непосредственно от структуры данного вида с помощью морфорезонанса.
Таким образом, вся природа несет в себе память, и выражается эта память через морфические поля (М-поля). Каждый род вещей обладает памятью в своем морфическом поле. Это коллективная память всех аналогичных вещей, существовавших ранее. Способ, которым она передается, называется морфическим резонансом. Речь идет о влиянии событий на происходящие позже аналогичные события. Точнее, речь о влиянии аналогичных моделей действий на последующие аналогичные модели действий.
В работе методом семейной расстановки есть четыре аспекта связанных с идеей морфических полей.
- Во-первых, семейная расстановка - это что-то вроде карты или модели семейного поля. Она показывает пространственный порядок и модель отношений. Здесь, как и в любом поле, изменение одной части влияет на все остальные. Таким образом, как и другие поля, семейные поля имеют свою пространственную модель, свой пространственный порядок.
- Во-вторых, семейные поля обладают памятью. Произошедшее в прошлом оказывает на поле влияние, даже если люди в нем этой памяти не сознают. Следовательно, поля имеют пространственный и временной аспекты.
- В-третьих, благодаря семейным полям возможно исцеление, восстановление целостности и порядка.
- И, в-четвертых, семейные поля обладают способностью к гибридизации. Каждая свадьба - это объединение двух семейных полей и возникновение нового поля.
В этих аспектах семейные поля очень похожи на поля орфические, которые обнаруживают четыре аспекта. В разработанной Р. Шелдрейком концепции морфических полей есть все эти четыре аспекта. Если мы хотим разобраться в сходствах, то сначала нужно понять базовую концепцию. Далее Р. Шелдрейк формулирует четыре центральных аспекта с тем, чтобы можно было вспомнить, в чем заключается сходство, а потом можно будет посмотреть, в чем состоят различия.
Во-первых, морфические поля являются частью вышестоящей, целостной модели природы. Морфические поля располагаются по принципу гнездовых иерархий - так организована вся природа. Самым маленьким кругом здесь может быть субатомарная частица атома, молекулы или кристалла или клетка ткани, органа или организма. Или это может быть индивидуум, отдельный человек в поле семьи, поле рода или в поле содружества наций. Где бы мы ни вглядывались в природу, мы везде обнаружим организацию в виде многочисленных соподчиненных уровней. Такая модель организации и эти идеи являются квинтэссенцией холистического взгляда на природу.
В противоположность этому редукционистский взгляд на природу сводит все к некоему фундаментальному уровню: все живое - к молекулам, молекулы - к атомам, а атомы - к субатомарным частицам. Досадно только, что потом выясняется, что некоторые субатомарные частицы состоят из еще более мелких субатомарных частиц. Между тем существуют сотни субатомарных частиц, и никто не знает, какая из них самая основополагающая. Так что редукционистский взгляд не слишком-то обнадеживает. Во всяком случае, размышлять о системах мы должны на их собственном уровне. Однако к любому уровню относится то, что целое больше, чем сумма его частей. Идея морфических полей связана с этой целостностью, и Р. Шелдрейк исходит из предположения о том, что целостность на одном уровне зависит от поля системы. Следовательно, уровень организации семьи включает морфическое поле семьи. А это поле существует в одном из больших морфических полей и одной из более широких моделей организации. Значит, понять отдельную личность в семейном поле можно только по отношению к этому большему целому. Но для того чтобы понять смысл происходящих в семье событий, семья сама требует большего целого: семьи не существуют в изоляции.
Социальные поля семейных групп не уникальны в природе. Мы являемся социальными животными, и то же самое относится к тысячам других видов животных. Координировано поведение птиц в стаях, точно так же обстоит дело в косяках рыб, в стаях волков и у социальных насекомых. Существует множество разных видов социальных групп животных, и Р. Шелдрейк уверен, что все они имеют групповые поля и в этих полях память.
Память морфических полей. Таким образом, М-поля, которые можно представить себе по аналогии с магнитными полями (которые имеют строение, хотя и невидимы), посредством собственной структуры формируют развивающиеся клетки, ткани и организмы. К примеру, зародыш уха в человеческом эмбрионе как бы "отливается" по соответствующей матрице морфогенетического поля и т.д. Но что это за поля и откуда они берутся? Вот уже более 50 лет их природа продолжает оставаться загадкой. Подобно известным в физике полям, М-поля, как указывает Р. Шелдрейк, связывают между собой сходные объекты в пространстве, но, сверх того, связывают их ещё и во времени. Идея состоит в том, что морфогенетические поля, которые формируют развивающиеся животное или растение, происходят от форм, существовавших прежде особей того же вида. Эмбрионы как бы "настраиваются" на них. Процесс такой настройки называется морфорезонансом. Точно так же проявляется поле, организующее деятельность нервной системы животных того же вида; в своем инстинктивном поведении животные пользуются "банком памяти", или "совокупной памятью", своего вида .
Традиционные физические поля, такие, как поле гравитации, электромагнитное поле, поля квантовой материи, рассматриваются физиками так, будто они подчинены вечным закономерностям. Физика по-прежнему во многом следует привычному платоновскому мышлению, как будто материя подчинена вечным математическим знаниям. Но мы живем в радикально эволюционном универсуме. Это новое понимание, возникшее только в шестидесятые годы. Теория большого взрыва говорит о том, что Вселенная возникла 15 миллиардов лет назад. Она начиналась с очень малого - с образования размером не больше булавочной головки и с тех пор постоянно расширялась и охлаждалась. Все во Вселенной развивалось эволюционно. Когда-то не было ни атомов, ни молекул, ни кристаллов. Между тем даже физика и химия являются эволюционными науками. Старое мировоззрение, согласно которому природа подчиняется вечным законам, существовавшим, словно некий наполеоновский космический кодекс, уже на момент большого взрыва, существует, но более осмысленным является представление о том, что вся природа, включая так называемые законы природы, развивается революционно. Р. Шелдрейк исходит из того, что природа определяется не законами, а привычками (habits) и подчиняется она не вечным принципам, а развивающимся.
В связи с этим Р. Шелдрейк выдвинул предположение о том, что хранилищем памяти может быть вовсе не мозг, что она может передаваться непосредственно из её прошлых состояний путём морфорезонанса. Гипотеза Р. Шелдрейка может объяснить случаи параллельных изобретений, интуитивного знания, психомоторных навыков; очевидную "телесную память" о старых травмах; материнский и брачный инстинкты; силу ритуала и символов; возможность ускоренного обучения и развития; эффект "мозгового штурма"; голографическую реальность. Похоже, у природы есть тенденция передавать однажды полученные знания дальше. Особенность гипотезы Р. Шелдрейка состоит и в том, что она определённым образом указывает на целенаправленность человеческого развития: все "мозги" работают на один банк, Космический Разум; всё лучшее - туда.
Поэтому, как полагает Р. Шелдрейк, вся природа несет в себе память, и выражается эта память через морфические поля. Каждый род вещей обладает памятью в своем морфическом поле - это коллективная память всех аналогичных вещей, существовавших ранее. Способ, которым она передается, называется морфическим резонансом. Речь идет о влиянии событий на происходящие позже аналогичные события. Точнее, речь о влиянии аналогичных моделей действий на последующие аналогичные модели действий. Этот вид памяти проявляется на всех уровнях природы, даже в кристаллах. Если создать некую новую химическую субстанцию и дать ей кристаллизоваться, то морфического поля этого кристалла существовать еще не будет. Если это новый кристалл, то он должен вообще возникнуть впервые. Чем чаще будут изготовляться такие кристаллы, тем легче будет их изготовлять. И химикам это хорошо известно: со временем новые субстанции становится легче изготовлять во всем мире.
Подобная модель памяти относится к эволюции биологических форм. В книге "Память природы" Р. Шелдрейк приводит пример некоторых экспериментов с пестрокрылками. Если в какой-то местности животные осваивают некий новый прием, то в другом месте научиться ему животным намного легче. Точно так же когда люди осваивают что-то новое, другие люди в любом другом месте осваивают это с большей легкостью. Все эти теории исследовались в биологии, биохимии и химии. Ряд тестов, направленных на изучение этого, существует и в сфере психологии человека. Если тестировалось большое количество людей, то достигались положительные результаты. Исследования с участием от ста до двухсот человек в лабораторных условиях давали иногда положительные, а иногда не слишком знаменательные результаты. Но между тем существуют данные, подтверждающие очевидность этих принципов памяти, например, результаты тестов на интеллект.
Р. Шелдрейку ясно, что если существует морфический резонанс, то результаты тестов на интеллект со временем тоже должны улучшаться. Это происходит не потому, что люди становятся все умнее, а потому, что им легче справляться с тестами, если до них эти тесты уже прошло множество людей. Данный вывод подтверждается тем, что действительно существуют публикации, согласно которым результаты тестов на интеллект со временем действительно постоянно улучшаются. Сначала это обнаружили в Японии, и когда эти результаты были опубликованы в США, многие были сильно обеспокоены. В "New York Times" появился такой заголовок: "Японцы опережают население США по интеллекту". Затем Джеймс Флинн, американский ученый, рассмотрел американские результаты тестов и обнаружил аналогичное улучшение в Америке. Тем временем выяснилось, что то же самое происходит в Германии, Англии, Голландии и еще в двадцати странах. В Америке наблюдается заметное улучшение результатов теста IQ за период с 1918 по 1990 гг.
По имени открывателя этот феномен назвали эффектом Флинна, а среди специалистов по психологии это вызвало интенсивные дебаты. Все сходятся в том, что действительного роста интеллекта нет, но никто из экспертов не может назвать ни одной убедительной причины такого заметного улучшения результатов тестирования. На эту тему было разработано и затем снова отвергнуто множество теорий. Когда данный феномен был обнаружен еще только у японцев, велись дебаты о том, не связано ли это со значительным потреблением японцами яичного белка и большей урбанизацией. Потом размышляли, не может ли речь идти о влиянии телевидения, способствующем развитию интеллекта. Выдвигались контраргументы, свидетельствующие о скорее обратном его влиянии. Но оказалось, что феномен существовал еще до того, как телевидение получило столь широкое распространение. Затем предположили, что дети могли приобретать все больший опыт прохождения тестов. Но в некоторых странах дети в последние годы тестировались намного меньше, чем раньше. Ни одна из теорий не смогла дать убедительное объяснение этому феномену.
Однако очень хорошим объяснением здесь могла бы стать идея морфического резонанса. А причина, по которой так важен именно такой вид данных, заключается в том, что это одна из немногих областей, в которых собраны точные количественные показатели. Есть множество областей человеческой деятельности, где результаты тоже со временем улучшаются: это новые виды спорта, например, сноу-борд, компьютерное программирование и многие другие. Но в этих случаях сложнее отделить эффект морфических полей от эффекта, достигнутого, к примеру, благодаря улучшению оборудования или методов тренировки.
Мысль о том, что морфические поля обладают памятью, является, естественно, самой спорной частью этой гипотезы, поскольку она ведет к идее, что закономерности в природе связаны скорее с привычками. Что идет вразрез со многими укоренившимися привычками мышления в науке.
Существует множество интересных импликаций этой точки зрения. Одна из них относится к природе нашей памяти. Все мы черпаем из коллективной памяти, что похоже на идею К. Юнга о коллективном бессознательном. При этом кумулятивный опыт рода человеческого будет действительно включать архетипичнные формы, описанные К. Юнгом. Как говорил сам Р. Шелдрейк, некоторые аспекты гипотезы о формировании причинности напоминают элементы различных традиционных и оккультных систем, к примеру идею эфирного тела, концепцию о наличии групповой души у каждого вида животных и теорию эфирных записей (в сфере так называемых "хроник Акаши"). И находится эта коллективная память не в нашем мозге, а скорее мы существуем внутри коллективной памяти. Но Р. Шелдрейк предлагает нечто еще более шокирующее, а именно постулат о том, что и наша собственная память находится не в нашем мозге. В коллективную память мы попадаем через резонанс с похожими людьми в прошлом. Р. Шелдрейк полагает, что через резонанс с аналогичными моделями собственных действий в прошлом мы попадаем и в нашу собственную память. Таким образом, индивидуальная память и коллективная память - это не разные виды памяти, они различаются лишь степенью своей специфичности. Одна из них более специфична, другая менее. Причина, по которой мы больше резонируем с собственными воспоминаниями, состоит в том, что мы больше всего похожи на самих себя и были похожи в прошлом. Поэтому морфический резонанс зависит от сходства. Так что наша похожесть на самих себя прямо-таки неизбежна, а потому и наши собственные воспоминания являются самыми специфичными. Коллективные воспоминания о людях в прошлом эффективнее всего там, где они больше всего походят на нас, имеются в виду люди из наших семей и наших культурных групп.
Естественно, все мы приучены верить, что воспоминания накапливаются в нашем мозге. Но вот что примечательно: уже целое столетие ученые безуспешно пытаются локализовать воспоминания в мозге. В пятидесятые годы работа американского ученого Лэшли привела к кризису в этом виде исследований. Он обучал крыс всевозможным новым трюкам, после чего вырезал у них определенные участки мозга, чтобы выяснить, в каком же из них находится память. К своему удивлению, он обнаружил, что можно вырезать до пятидесяти процентов крысиного мозга, а крысы по-прежнему были в состоянии вспомнить то, чему они научились, и нет большой разницы, какие пятьдесят процентов удалить.
Если он удалял весь мозг, делать крысы не могли уже ничего. Это доказывало, что мозг необходим для поведения. Но все попытки обнаружить определенные воспоминания в определенных участках мозга потерпели крах. Кажется, что память, заключил он, просто невозможна, она есть существующей везде и нигде. Его ученик Карл Прибрам разработал голографическую теорию памяти. Таким образом он пытался объяснить, как память может храниться в далеких отделах мозга. Но он по-прежнему исходил из предположения, что память хранится в самом мозге. Его теория отвечала идее о том, что память должна быть локализуемой. Исследователи снова и снова предпринимали попытки локализовать воспоминания в мозге.
Тем временем в Англии производились героические исследования на однодневных цыплятах. После долгих лет работы ученые локализовали крохотный участок мозга, который, по их мнению, должен был отвечать за определенный вид памяти. Затем, после того как цыплята чему-то научились, они вырезали этот участок, и несмотря на это, цыплята были в состоянии вспомнить выученное. Из чего исследователи сделали вывод о наличии какой-то еще более глубокой памяти.
А самый простой вывод, который можно сделать из всех этих усилий, состоит в том, что память вообще не находится в мозге. Конечно, повреждение мозга может повлиять на память, как нам известно по случаям мозговых травм и следствиям апоплексического удара. Как это получается, можно легко понять, если обратиться к аналогии с телевизором. Если я возьму ваш телевизор и перережу провода, отвечающие за проведение звука, то этим я смогу заставить ваш телевизор замолчать и стать "афазийным". Но это еще не будет доказательством того, что все исходящие из телевизора звуки хранятся в той части, которую я повредил. Это показывает только то, что эти области мозга участвуют в произнесении или переработке звуков.
В области социальных полей память возникает через резонанс с прошлыми действиями поля. Следовательно, так же, как в случае индивидуальной памяти, социальная память воспринимается тоже через резонанс. Все социальные группы людей замечают присутствие прошлого. В традиционных обществах социальная группа состоит не только из живых на данный момент членов, но и включает в себя невидимое присутствие предков. Все традиционные социальные группы практикуют ритуалы, в которых они сообщаются с предками, признают их и отдают им должное. Подобные ритуалы существуют во всех обществах, и обычно эти ритуалы имеют отношение к какому-то исходному акту, который придал социальной группе идентичность. Например, пасхальная трапеза у евреев относится к изначальному событию еврейской истории. С тех пор она практикуется и повторяется евреями во многих местах и во все времена. Своим участием в этом ритуале каждый его участник подтверждает свою идентичность как еврея и свою связь с теми, кто был до него. То же самое относится к святому причастию у христиан, относящемуся к последней вечере Иисуса с его апостолами, которая уже сама была пасхальной трапезой. Точно так же обед в день благодарения в Америке являет собой пример национального ритуала.
Все ритуалы включают в себя использование определенных консервативных слов и фраз, определенных повторяющихся действий, трапезу с определенными блюдами, молитвы или призывы и т. д. Проделывая что-то точно так же, как это делалось ранее, люди принимают участие в ритуале и тем самым устанавливают связь со всеми, кто осуществлял это действие до них, вплоть до того момента, когда это произошло впервые. С точки зрения морфического резонанса в этом заключается очень большой смысл. Вы ритуальным образом выполняете действия, причем точно так же, как они выполнялись раньше, и через это сходство вы вступаете в резонанс со всеми, кто совершал эти действия до вас. Одним из самых эффективных ритуальных элементов при этом является использование голоса и песен. Над этим очень много работала жена Р. Шелдрейка Джилл Перс. Через совместное пение члены группы входят как в интенсивный резонанс друг с другом в настоящем, так и с теми, кто пел то же самое в прошлом.
Целительные аспекты морфических полей. Третий аспект морфических полей связан с исцелением. Поскольку все морфические поля несут в себе воспоминание о целостности системы, образ целостности продолжает сохраняться даже тогда, когда система оказывается повреждена. В биологии этот феномен лежит в основе регенерации. Можно отрезать часть ветви ивы, и она будет развиваться в новое дерево. Можно разрезать на части ленточного червя, и каждая часть может вырасти в нового червя. Даже если отрезанный кусок имеет форму, никогда еще не существовавшую, в нем тем не менее содержится информация о целом. Эта регенеративная способность морфогенетических полей была основополагающей мыслью, из-за которой в биологии вообще была разработана идея морфических полей. Именно способность к регенерации обнаружила в полях эту скрытую целостность.
Если разбить на части компьютер, это будет просто еще один сломанный компьютер. Единственное, что демонстрирует способность к регенерации, это феномены поля. Можно разрезать на части магнит, и каждая из этих частей будет полноценным магнитом с полноценным полем. Если разделить на части голограмму, то каждая часть сохранит в себе образ целого. Голограмма - это феномен поля.
Этот феномен проявляется также у развивающихся эмбрионов. Если, например, вы тонкой лентой разделите на две части яйцо стрекозы, то задняя часть, предназначенная стать задней частью эмбриона, образует полноценный, но меньший по размеру эмбрион. Следовательно, эмбрион обладает способностью восстанавливать целостность, пусть и в меньшем масштабе. Это называется эмбриональной регуляцией.
Другой пример регенерации, который некоторым из вас наверняка уже знаком, относится к глазу саламандры. При нормальном развитии саламандры хрусталик формируется из складки кожи. Но тут немецкий ученый Мюллер хирургическим путем удаляет хрусталик из глаза, чтобы посмотреть, что произойдет. Так он обнаружил совершенно новый вид регенерации, который был назван Мюллеровской регенерацией. Здесь регенерация произошла совершенно по-новому, так, как она нигде в природе произойти бы не могла - часть глаза, которая в обычных условиях никогда не создала бы новый хрусталик, а именно радужка, его создала. То есть была разрушена важная часть глаза и другая его часть взяла на себя регенерацию этой функции.
Эта целостность, эта регенеративная способность присуща морфическим полям. Она включает в себя даже креативность и создание чего-то нового. Здесь важно то, что данную целостность восстанавливают старые модели, которые сохраняются и запоминаются благодаря процессу памяти морфического резонанса.
Ту же самую регенеративную способность мы наблюдаем и в социальных группах (Р. Шелдрейк показывает картинку с изображением термитника в разрезе.) Эти насекомые строят очень большие сооружения, высотой иногда до двух метров. Эти большие строения создаются в результате совместной деятельности миллионов насекомых, каждое из которых приносит в нужное место крохотный кусочек глины. Откуда они знают, куда им нужно ее принести? Отдельное насекомое не может иметь представления о структуре в целом, к тому же термиты слепы. Р. Шелдрейк полагает, что они способны это делать, поскольку являются частью морфического поля всей группы, которая несет в себе невидимый план всего сооружения. Если повредить часть термитника, термиты его починят, он регенерирует. И строить они начнут с обеих сторон повреждения. В некоторых экспериментах, описанных в книге Р. Шелдрейка, показывается, что если между двумя поврежденными половинами поместить стальную пластину, их деятельность по восстановлению будет по-прежнему точно скоординирована. Туннель и этажи будут по-прежнему на своих местах, что доказывает наличие некоего невидимого плана, внутри которого трудятся отдельные насекомые.
Если в улье убить большую часть пчел, другие пчелы, чтобы весь организм функционировал, станут брать на себя задачи, ранее для них не предназначавшиеся. Следовательно, существует регенеративная способность всей социальной группы в целом. В других областях биологии известны иные примеры регенеративных способностей социальных групп. Это благодарный предмет исследований для всех, кто интересуется социальными полями.
Способность к гибридизации. Четвертым аспектом социальных полей является способность к гибридизации. Если скрестить друг с другом два разных вида растений или животных, то в первом поколении гибридизации обычно возникают организмы с половинными признаками обеих родительских форм.
Проблемы возникают, если скрещивать виды животных, имеющих различные инстинкты. Например, можно скрестить два вида Lovebirds (маленьких попугаев). Один из этих видов строит гнезда, принося волокна растений в клюве, другой переносит части растений, засовывая их между хвостовыми перьями. Если скрестить эти два вида, то молодые птицы уже не будут знать, как им переносить листочки - у них конфликтное морфическое поле. Некоторые пытаются засовывать волокна в хвостовое оперение, но у них это не очень хорошо получается, и волокна выпадают. Другие сначала засовывают их между перьями хвоста, а затем снова вытягивают и берут в клюв. Здесь мы имеем дело с двумя несовместимыми частями морфического резонанса.
Однозначный, нормальный инстинкт может быть использован сразу же. Но этим птицам, поскольку их инстинкты запутанны и конфликтны, сначала нужно научиться и выяснить, как им это делать. Исследование подобных биологических гибридизаций может дать нам знания о природе социальных полей, в частности, о гибридизированных полях, возникающих, например, после заключения брака.
Эксперименты с животными. Р. Шелдрейк рассказывает о его последнем исследовании с животными. Проводить исследования с социальными группами людей сложно. Конечно, большое количество знаний и опыта генерируется из терапевтической работы. Но с людьми невозможно проводить эксперименты в повторяющихся контролируемых условиях. Тогда экспериментатор пришел к выводу, что интересной областью для изучения социальных связей могли бы стать отношения с домашними животными. Некоторые люди развивают очень сильную привязанность к собакам, кошкам и другим животным. Одомашнивание животных началось очень давно, например, собак приручили сто тысяч лет назад. Домашних животных содержат во всех человеческих культурах по всему миру. Обычно это начинается с того, что человеческая семья берет к себе молодых животных. Инициаторами этого часто бывают дети. Некоторые виды животных способны настолько хорошо приспосабливаться, что могут жить в человеческих социальных группах. В особенности это относится к собакам и кошкам.
Хотя мы по собственному опыту знаем об этих животных очень много, более подробное изучение этих отношений до сих пор было табуировано. Обычно психологи и исследователи поведения животных их просто игнорируют. Это табу имеет комплексные причины. Оно связано главным образом с тем, что мы держим два вида домашних животных. Обращение с одним из этих видов хорошим никак не назовешь. Сегодня их держат на фермах или в лабораториях для опытов. Другие получают статус чуть ли не человека и члена семьи. Если люди начинают думать и чувствовать животных на мясокомбинатах или в лабораториях так, как думают и чувствуют своих домашних животных, то они могут стать вегетарианцами или активными защитниками животных. Чтобы подавить в обществе это движение, чувства людей по отношению к домашним животным обычно табуируются и рассматриваются как что-то очень личное. Если кто-то слишком много рассказывает о своем домашнем животном, о нем могут подумать, что он не способен вступать в соответствующие отношения с другими людьми. Но на самом деле домашние животные не заменяют детей. Чаще всего люди заводят животных как раз потому, что в доме есть дети.
Предыдущие исследования показали, что между людьми и их домашними животными существует сильная телепатическая связь. Например, на домашних животных сильно влияют намерения хозяев, причем даже тогда, когда хозяева от них далеко. Проще всего убедиться в этом на примере собак, которые точно знают, когда их хозяин или хозяйка придет домой. Многие люди знают по опыту, что их собака угадывает приход важного для нее члена семьи. Р. Шелдрейк занимался изучением этих феноменов, поскольку они дают возможность исследовать природу полеобразных связей между членами социальных групп. Если член социальной группы удаляется на какое-то расстояние, то поле не разрушается, оно просто расширяется, растягивается как эластичная лента. Если один член группы удаляется от остальной группы, то невидимые связи по-прежнему соединяют его с другими членами группы. Это похоже на некий канал телепатической коммуникации. Животные намного более восприимчивы к телепатии, чем люди, поэтому, работая с животными, намного легче получить явные тому доказательства. Далее репрезентируется видеозапись одного из таких экспериментов, где снята одна британская собака, которая точно знает, когда ее владелец приходит домой: Р. Шелдрейк показывает короткий фрагмент фильма, в котором группа исследователей ездит с хозяином собаки по его родному городу, в то время как его собака мирно спит дома на диване. И у исследователей, и в доме есть часы, показывающие точное время. Оба места действия снимаются на пленку. В тот самый момент, когда исследователи сообщают хозяину собаки, что сейчас они поедут домой, находящаяся дома собака встает и, насторожив уши, садится неподалеку от двери.
Р. Шелдрейк провел сотни экспериментов, демонстрирующих подобное поведение у собак. Существуют убедительные доказательства того, что животные действительно могут на больших дистанциях реагировать на намерения человека и на изменения его планов. Но реагируют они только на людей, с которыми очень тесно связаны. Изменение намерений человека может показать измеряемое и видимое изменение в поведении животного через расстояния в сотни километров.
У Р. Шелдрейка есть банк данных, более чем две с половиной тысячи случаев, включая несколько очень хороших примеров из Германии. Эти примеры свидетельствуют, что есть много других обстоятельств, при которых поле семьи, включающее в себя собаку, может оказывать на нее влияние. Существует бессчетное множество примеров, когда собака без видимого повода начинает вдруг выть или демонстрировать признаки сильного беспокойства, а потом выясняется, что именно в этот момент умер кто-то из членов семьи или где-то далеко произошел несчастный случай. Среди людей это одна из самых драматичных форм телепатии, которая показывает связанность друг с другом членов одной группы, соединяющую их даже на больших расстояниях 9.
Кроме того, имеются новые результаты исследований человеческой телепатии, доказывающие существование этих связей. Интересно уже само происхождение этого понятия. Корень "теле" указывает на связь с дальним расстоянием (ср. телевидение и телепатия), второй корень связан с чувствованием (ср. эмпатия и симпатия). Таким образом, телепатия связана с чувствованием на расстоянии. И практически все примеры телепатии относятся к чувствованию на расстоянии, существующему между тесно связанными друг с другом членами социальной группы. Следовательно, это один из способов рассмотрения пространственных аспектов социальных полей.
М-поля и морфорезонанс, как утверждают некоторые, по сей день остаются гипотезой, поскольку Р. Шелдрейк предлагает найти нечто новое, что до сих пор экспериментально не обнаружено. Это всё тот же таинственный и неуловимый "астральный свет" в новой "упаковке". Мы ищем и постулируем новые поля, не найдя ответа на многие вопросы, относящиеся к различным сторонам нашей физической реальности. Нас окружает море электромагнитных излучений, магнитных полей. Природа тонко чувствует малейшие изменения их параметров, а механизмы их влияния неизвестны. Материя обладает тонкой структурой энергетических уровней, а назначение их до конца непонятно. Молекулярные структуры естественным образом обладают качеством узкополосных приемников и одновременно источников когерентного излучения, приемопередающих антенн. Всё это прямо указывает на существование неких естественных коммуникаций, приёмо-передающих каналов, виртуальной системы координат и т.п., которые, как мы предполагаем, свойственны всем клеткам и структурам живого организма. Эти свойства жизненно необходимы материи, без них немыслимы развитие организмов, адаптация, и, возможно, видовая, родственная телепатическая избирательная связь, о которой говорит Р. Шелдрейк.
Итак, научные данные свидетельствуют о том, что любой биологический объект в процессе жизнедеятельности генерирует сложную картину физических полей и излучений. Их пространственно-временные характеристики несут важную информацию о состоянии органов и тканей человека. Люди по-разному трактуют смысл устоявшегося ныне термина "биополе".
Одно нельзя отрицать: существует совокупность физических полей, создаваемых биообъектом, и эти поля неизбежно промодулированы процессами жизнедеятельности организма во взаимодействии с окружающей средой, а их совокупность может обладать новыми, по сравнению с каждым полем в отдельности, качествами, проявление которых мы и наблюдаем. Несомненно также их влияние на окружающий мир; вполне возможно и то, что они же служат тем материальным субстратом, который переносит мысли одних и внедряет их в сознание других. Это, как считал академик В.М. Глушков, вполне реально. Нужно только, чтобы создались условия для согласованного управления амплитудой, частотой и фазой тех излучений, которые индуцируются нервными клетками и белковыми молекулами. Если они возникают, то нет и принципе никаких препятствий для проявления направленного излучения, переносящего энергию на большие расстояния без существенного затухания.
Аналогичным образом, вызывая необходимые фазовые сдвиги колебаний, когда они восприняты соответствующими структурами мозга, и складывая их, можно выделять и усиливать слабые сигналы, пришедшие от некого удалённого от принимаемой системы источника излучений. Когда же было установлено, что в животном мире действительно существуют и эффективно используются рецепторы электромагнитного излучения, имеющие тесный контакт, как с корой, так и с подкоркой, стало в какой-то мере обоснованным признание и феномена телепатии (http://hochuvseznat.com/morfogeneticheskie-polya-r-sheldreyka/)
Теория формирующей причинности бросает вызов дарвинизму, которому оппонируют еще ряд теорий (гипотез). Рассмотрим их.
- Номогенез - теория, согласно которой эволюция организмов осуществляется не на основе естественного отбора, а на базе внутренней закономерности. Эти закономерности направлены в сторону усложнения морфофизиологической организации живой природы. Эту теорию выдвинул в 1922 г. Л.С. Берг и противопоставил ее дарвинизму.
- Ортогенез ("орто" - прямой) - концепция развития живой природы, исходящая из того, что эволюция организмов происходит в строго определенном природой направлении. Ортогенез отрицает творческую роль естественного отбора. Согласно этой концепции, развитие живой природы обусловлено внутренними причинами, направляющими ход эволюции по определённому маршруту, строго определяя его направление. По этой концепции, направленность эволюции определяется тем, что сама изменчивость изначально имеет определённую направленность. Направленность эволюции не зависит от естественного отбора. Все изменения живых форм происходят по немногим, строго предопределённым природой организма направлениям и передаются по наследству. Концепция изложена немецким ученым Т. Эймером в 1888 г. Современное направление ортогенеза - номогенез.
- Сальтационизм - отрицает роль естественного отбора, придает решающее значение в эволюции случайным явлениям, приводящим к резким ("скачкообразным") изменениям. По принципиальным позициям сальтационизм близок к неокатастрофизму, который воскрешает представления Ф. Кювье. Американские палеонтологи Дэвид Рауп (David Raup) и Джек Сепкоски (Jack Sepkoski) постулируют строгую периодичность массовых вымираний (каждые 26 млн лет), которая обусловлена неким космическим фактором. Их мысли подпитываются идеями астронома С. Миллера (наличие у Солнца звезды-компаньона), а также физиков отца и сына Альваресов (о бомбардировке Земли астероидами).
- Пунктуализм - теория прерывистого равновесия, согласно которой периоды быстрых и существенных эволюционных изменений сменяются периодами стабильного существования. Пунктуализм не эквивалентен сальтационизму, так как не отрицает непрерывности эволюционного развития.
- Автогенез ("авто" - сам) - общее название идеалистических концепций, которые исходят из того, что эволюция живой природы независима от внешних условий и направляется и регулируется некими внутренними нематериальными факторами. Автогенез близок к витализму ("вита" - жизнь), совокупности идеалистических течений в биологии, объясняющих жизненные явления действием якобы присутствующего в организмах особого нематериального начала, жизненной силы, души, энтелехии (" энтелес" - совершенный). В философии Аристотеля целеустремленность - движущая сила всего и вся, у виталистов - особое нематериальное начало, направляющее развитие организмов.
- Эктогенез ("экто" - вне) - концепция рассмотрения исторического развития живой природы как процесса прямого приспособления организмов к среде обитания и простого суммирования изменений, приобретаемых организмами под воздействием факторов среды. Эктогенез отрицает естественный отбор.
- Механоламаркизм - частный случай эктогенеза, направление неоламаркизма, который односторонне преувеличивает формообразующую роль внешних факторов и фактически отрицает роль естественного отбора в эволюции.
- Эпигенез ("эпи" - после, "генез" - рождение) - выдвинутая и развивавшаяся в XVII-XVIII вв. теория зародышевого развития, согласно которой новообразование органов эмбриона происходит постепенно из бесструктурной массы зиготы. Эпигенетическая теория эволюции сложилась в спорах с преформизмом, сторонники которого предполагали наличие у зародыша готовых зачатков всех органов. Основоположники эпигенеза -Гарвей, Бюффон, Вольф. Термин "эпигенетическая эволюция" предложил М.А. Шишкин.
Как утверждает Г. Любарский, эпигенетическая теория эволюции может стать новой парадигмой эволюционной биологии не потому, что выделяет какую-то часть фактов, делая на них упор, а потому, что в ее рамках достигнуто более общее понимание эволюционных проблем.
В связи с этим можно привести пример, опровергающий стройность конструкции учения Ч.Дарвина. Проанализируем, что должно произойти при реализации положенных в основу дарвинизма рассуждений. В качестве примера возьмем многоклеточный живой организм и условимся рассматривать входящие в его состав клетки как организмы, обладающие определенной самостоятельностью. Такое допущение возможно, поскольку вряд ли кто станет отрицать, что любая клетка многоклеточного организма обладает собственной активностью. Что же случится, если клетки последуют вышеприведенной схеме? Под действием самых разных внешних и внутренних факторов регулярно происходит ненаправленное, случайное изменение свойств тех или иных клеточных молекул. Некоторые из этих изменений приводят к тому, что вдруг между группой клеток и организмом ослабляется зависимость. Если в организме нарушена система надзора за порядком - иммунитет, то такие клетки получают возможность размножаться в геометрической прогрессии. Тогда и начинается борьба за существование, включается естественный отбор, так как ресурс организма, как правило, достаточен лишь для поддержания жизнедеятельности строго определенного числа нормальных клеток. Отбор оставляет самых приспособленных в борьбе за пищу и пространство и в борьбе с защитными свойствами организма. Такие клетки мы называем злокачественными. Если организм вовремя не справляется с "нарушителями закона" существования целого, то процесс набирает силу. Организм слабеет, а злокачественное образование увеличивается. Опухолевые клетки распространяются по всему организму, они становятся чуждыми не только целому организму, но и друг другу, так как теряют обязательное свойство нормальных клеток - способность поддерживать между собой прочные контакты.
К чему приводит эта эволюция? Разве к повышению организации, к образованию высших форм? Нет! В результате отбираются отнюдь не прекрасно построенные формы, а наиболее примитивные, умеющие только питаться, размножаться, убивать себе подобных и тех, кто сохраняет верность организму. И если организм не сможет одолеть болезнь, если на помощь не придет внешняя сила (разум, врач), то клетки-победители в этой борьбе за существование гибнут вместе с побежденным организмом. Для справки: в процессе роста опухоли злокачественных клеток умирает гораздо больше, чем тех, что остались верными организму.
Дарвинисты могут отвергнуть этот пример, говоря, что рассматривать клетку в качестве полноценного организма и рассматривать принципы естественного отбора на уровне организма некорректно. С такой критикой можно спорить. Но можно привести пример из того уровня, который большинство дарвинистов считают своей вотчиной, - популяционного. После того как вышла в свет книга "Происхождение видов...", многие исследователи задались вопросом, как в действительности меняется численность организмов в природе?
Российские натуралисты Н.Я. Данилевский и П.А. Кропоткин в свое время привели множество примеров того, что, за исключением периода бедствий, объем пищевых ресурсов во много раз превышает потребности всех нуждающихся в них на данной территории. Они утверждали, что в нормальных условиях существуют естественные препятствия к безудержному размножению, не связанные ни с борьбой за существование, ни с катаклизмами.
Экспериментально эти препятствия стали изучать в 30-е гг. ХХ в., в частичности школа французских зоологов. Так, Рэмми Шовен в многочисленных опытах показал, что рост численности в геометрической прогрессии сдерживает не борьба за существование, а внутренние регуляторные механизмы, которыми обладают все животные - от насекомых до млекопитающих.
Главные факторы, регулирующие размножение, - плотность и возрастная структура популяции. Еще было обнаружено, что два разных вида насекомых, делящих одну территорию и одни пищевые ресурсы, оказывают влияние на плодовитость друг друга, что позволяет поддерживать достаточно постоянное соотношение плотности популяций. Из этих же опытов следовало, что такое влияние реализуется не прямой борьбой, а другим образом (регуляция количества откладываемых яиц, скорость развития личинок и др.).
Американские биологи изучали механизм регуляции численности мышей и пришли к такому же выводу, что и французы в их опытах с насекомыми. Так наблюдения Н.Я. Данилевского и П.А. Кропоткина экспериментально подтвердились, а положение дарвинизма о том, что борьба за существование и естественный отбор, приводящие к образованию высших форм, вызваны ограниченностью внешних ресурсов, - опровергнуто.
В этой связи приведем наблюдения Р. Шовена, основанные на открытии (1925 г.) русского энтомолога Б.П. Уварова, согласно которым пустынная саранча может превращаться в перелетную. Этот случай служит иллюстрацией того, что происходит в природе, если включается дарвиновский механизм. Б.П. Уваров обнаружил: если изменение солнечной активности приходится на три последовательных поколения саранчи, то ее внешний вид и поведение меняются так резко, что ранее пустынную и перелетную саранчу считали двумя разными видами. Перелетная, в отличие от пустынной, бурно размножается, сбивается в стаи, уничтожает все на своем пути. Стая по непонятным причинам движется в одном направлении. Рано или поздно на пути стаи встречается океан, поэтому конечный результат такого размножения и выживания "сильнейших" - гибель и превращение оказавшихся на их пути оазисов в пустыню. Но разоренный оазис восстанавливается, в этом отличие биоценоза - свехорганизма, который образуется организмами разных видов, - от многоклеточного организма, погибшего в борьбе с опухолью. А вот "победители", как и в первом случае, становятся жертвами нарушенных ими законов существования