Лексика, переставшая активно использоваться в речи, забывается не сразу. Какое-то время устаревшие слова еще понятны говорящим, знакомы им по художественной литературе, хотя при общении людей в этих словах уже не возникает потребности. Такие слова переходят в состав лексики пассивного запаса, они приводятся в толковых словарях с пометой устар. Их могут использовать писатели, изображая прошедшие эпохи, или ученые-историки при описании исторических фактов, но со временем архаизмы совсем уходят из языка. Так было, например, с древнерусскими словами комоиъ — ‘конь’, усние — ‘кожа’ (отсюда заусеница), черевъе — ‘вид обуви’. Отдельные устаревшие слова иногда возвращаются в состав активного словарного запаса. Например, не употреблявшиеся какое-то время слова солдат, офицер, прапорщик, гимназия, лицей, вексель, биржа, департамент теперь вновь активно используются в речи.
Особая эмоционально-экспрессивная окраска устаревших слов накладывает отпечаток на их семантику. Ведь, как писал Д. Н. Шмелев, сказать, что, например, глаголы грясти и шествовать «имеют такие-то значения без определения их стилистической роли, — это значит, по существу, отказаться именно от их семантического определения, подменив его приблизительной формулой предметно-понятийных сопоставлений». Это ставит устаревшие слова в особые стилистические рамки и требует к ним большого внимания.
В составе архаической лексики выделяются историзмы и архаизмы.
Историзмы — это слова, которые называют исчезнувшие предметы, явления, понятия {кольчуга, гусар, продналог, нэп, октябренок, комиссар и т.п.). Историзмы могут быть связаны как с весьма отдаленными эпохами, так и с событиями сравнительно недавнего времени, ставшими, однако, фактами истории {советская власть, партактив, генсек, политбюро). Историзмы не имеют синонимов среди слов активного словарного запаса, являясь единственными наименованиями соответствующих понятий.
Архаизмы — это названия существующих вещей и явлений, по каким-то причинам вытесненные другими словами, принадлежащими к активной лексике (ср.: вседневно — всегда, комедиант — актер, злато — золото, ведать — знать).
Устаревшие слова неоднородны по происхождению: среди них есть исконно русские {полон, шелом); старославянские (глад, лобзать, святыня); заимствованные из других языков (абшид — ‘отставка’; вояж — ‘путешествие’).
Особый интерес в стилистическом отношении вызывают слова старославянского происхождения, или славянизмы. Значительная часть славянизмов ассимилировалась на русской почве и стилистически слилась с нейтральной русской лексикой (сладкий, плен, здравствуй). Однако есть и такие старославянские слова, которые в современном языке воспринимаются как отзвук высокого стиля и сохраняют свойственную ему торжественную, риторическую окраску.
С судьбой славянизмов в русской литературе сходна история поэтической лексики, связанной с античной символикой и образностью (так называемых поэтизмов). Имена богов и героев греческой и римской мифологии, особые поэтические символы (лира, элизий, Парнас, лавры, мирты), художественные образы античной литературы в первой трети XIX в. составляли неотъемлемую часть поэтического словаря. Подобно славянизмам поэтическая лексика усиливала противопоставление речи возвышенной, романтически окрашенной и речи будничной, прозаической. Одиако эти традиционные средства поэтической лексики недолго использовались в художественной литературе: уже у преемников А. С. Пушкина поэтизмы архаизируются.
Писатели часто обращаются к устаревшим словам как к выразительному средству художественной речи. Интересна история использования старославянской лексики в русской художественной литературе, особенно в поэзии. Стилистические славянизмы составляли значительную часть поэтической лексики в произведениях писателей первой трети XIX в. Поэты находили в этой лексике источник возвышенно-романтического и «сладостного» звучания речи. Славянизмы, имеющие в русском языке созвучные варианты, прежде всего неполногласные, были короче русских слов на один слог и использовались в XVIII—XIX вв. на правах «поэтических вольностей»: поэты могли выбирать из двух слов то, которое отвечало ритмическому строю речи. См., например, у К. Н. Батюшкова:
Я вздохну... и глас мой томной,
Арфы голосу подобной
Тихо в воздухе умрет.
Со временем традиция «поэтических вольностей» преодолевается, но устаревшая лексика продолжает привлекать поэтов и писателей как сильное средство экспрессии. Устаревшие слова выполняют в художественной речи разнообразные стилистические функции. Архаизмы и историзмы используются для воссоздания колорита отдаленных времен. В этой функции их употреблял, например, А. Н. Толстой:
Земля оттич и дедич — это те берега полноводных рек и лесные поляны, куда пришел наш пращур жить навечно. Он был силен... смышлен и нетороплив... он огородил тыном свое жилище и поглядел по пути солнца в даль веков.
И ему померещилось многое — тяжелые и трудные времена: красные щиты Игоря в половецких степях, и стоны русских на Калке, и установленные под хоругвями Дмитрия мужицкие копья на Куликовом поле, и кровью залитый лед Чудского озера, и Грозный царь, раздвинувший единые, отныне нерушимые, пределы земли от Сибири до Варяжского моря... [Родина).
Архаизмы, в особенности славянизмы, придают речи возвышенное, торжественное звучание. Старославянская лексика выступала в этой функции еще в древнерусских памятниках письменности. В русской литературе XIX в., в поэзии русских классиков, функционально маркирована также именно старославянская лексика. См., например, в произведениях Ф. И. Тютчева:
И наша жизнь стоит пред нами,
Как призрак, на краю земли,
И с нашим веком и друзьями Бледнеет в сумрачной дали...
[Бессонница); пред — фонетический старославянизм 'перед';Но для меня сей взор благодеянье;
Как жизни ключ, в душевной глубине Твой взор живет и будет жить во мне:
Он нужен ей, как небо и дыханье.
благодеянье — словообразовательный старославянизм;куда ланит девались розы,
Улыбка уст и блеск очей?
Всё опалили, выжгли слезы Горючей влагою своей.
(О, как убийственно мы любим...); ланита — лексический старославянизм'щека';
Как жадно к небу рвешься ты!..Но длань незримо-роковая,
Твой луч упорный преломляя,
Сверкает в брызгах с высоты.
[Фонтан) длань — лексический старославянизм 'тыльная сторона ладони'.
В поэтической речи XIX в. с высокой старославянской лексикой стилистически уравнялись древнерусизмы, которые тоже стали привлекаться для создания патетики художественной речи. Высокое, торжественное звучание устаревших слов оценили и писатели XX в. Так, в годы Великой Отечественной войны И. Г. Оренбург писал:
Отразив удары хищной Германии, она [Красная армия] спасла не только свободу нашей Родины, она спасла свободу мира. В этом залог торжества идей братства и гуманности, и мне видится вдалеке мир, просветленный горем, в котором воссияет добро. Наш народ показал свои воинские добродетели...
В некоторых случаях устаревшее слово в стилистических целях используется наряду с современным общеупотребительным; ср. ведал — знал: Если б я ведал, где ты нынче обедал, знал бы я, чыо ты песню поешь (поел.).
Устаревшая лексика может приобретать ироническую окраску; см., например:
Кто из родителей не мечтает о понятливом, уравновешенном ребенке, который все схватывает буквально на лету. Но попытки превратить свое чадо в «чудо» катастрофически часто заканчиваются неудачей (газ.).
Существует мнение, что устаревшая лексика распространена в официально-деловом стиле. Действительно, в деловых бумагах употребляются отдельные слова и обороты речи, которые в иных условиях мы вправе рассматривать как архаизмы (например, юридические термины деяние, дееспособный, содеянное, кара, возмездие в словарях сопровождаются пометой арх.). В некоторых документах пишут: сего года; к сему прилагается; нижеподписавшийся, вышепоименованный и т.д. Эти специальные официальноделовые слова в пределах своего функционального стиля не имеют экспрессивной окраски. Никакой стилистической нагрузки такая устаревшая лексика в официально-деловом стиле не несет.
Анализ стилистических функций архаизмов в том или ином произведении требует знания общеязыковых норм, действующих в описываемую эпоху. Например, в произведениях писателей XIX в. встречаются слова, которые архаизовались в более позднее время. Так, в трагедии А. С. Пушкина «Борис Годунов» наряду с архаизмами и историзмами встречаются слова, которые перешли в состав пассивной лексики лишь в советское время (царь, царствую и т.п.); естественно, их не следует причислять к устаревшей лексике, несущей в произведении определенную стилистическую нагрузку.
Употребление устаревших слов без учета их экспрессивной окраски становится причиной грубых стилистических ошибок. См., например:
Спонсоров в интернате привечали с радостью; Лаборантка зашла к шефу и поведала ему о случившемся; Молодой предприниматель быстро узрел деловитость своего менеджера.
В этих предложениях славянизмы архаичны. Слово привечать даже не включено в «Словарь русского языка» С. И. Ожегова, а в «Толковом словаре русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова оно дается с пометой устар., поэт. Слово поведать у С. И. Ожегова имеет помету устар., а у Д. Н. Ушакова — книжн. устар. и ритор.; слово узреть имеет помету стар. Контекст, в котором нет установки на юмористическую окраску речи, не допускает употребления устаревших слов; их следовало бы заменить синонимами (соответственно приветствовали, рассказала, увидел (заметил)).
Иногда авторы, употребляя устаревшее слово, искажают его значение. Например: В результате бурного собрания домочадцев ремонт дома был начат — слово домочадцы использовано здесь в значении ‘жильцы’, а в словаре С. И. Ожегова оно сопровождается пометой устар. и объясняется как ‘люди, которые живут в семье на правах ее членов’. Еще пример: На собрании вскрывались даже самые нелицеприятные недостатки в работе — слово нелицеприятный означает ‘беспристрастный’, к тому же оно имеет ограниченные возможности лексической сочетаемости (нелицеприятной может быть только критика). Неправильное употребление архаизмов очень часто осложняется нарушением лексической сочетаемости, ср.: Андреева аттестовали как человека, очень долго проработавшего на этой стезе — однако стезю избирают, стезею следуют, но на ней не работают.
В современном русском литературном языке значение устаревшей грамматической формы слова способно трансформироваться. См., например: Будучи доставлен в суд, потерпевший дал необходимые показания. Будучи доставлен — в русских грамматиках, начиная с М. В. Ломоносова, А. X. Востокова и др., описывается с грамматическим статусом: «деепричастие страдательного залога, образованное по общему правилу формирования аналитических грамматических форм из деепричастия вспомогательного глагола и краткого причастия». В современных грамматиках будучи — форма деепричастия несовершенного вида глагола быть, которая образована посредством непродуктивного в современном русском литературном языке суффикса -учи. Однако грамматическое значение деепричастия «подавляется» страдательным грамматическим значением формы причастия прошедшего времени страдательного залога, поэтому в конструкциях типа будучи приглашен, будучи обижен, будучи травмирован и др. грамматическое значение неспрягаемой глагольной формы переходит во вспомогательное, связочное.
Устаревшие слова могут придавать тексту канцелярскую окраску. Кроме того, в некоторых случаях стремление повысить «статусность» речевого облика высказывания способно привести к стилистической ошибке, т.е. неуместному употреблению слова:
Проводить занятия нужно в надлежащем помещении; Необходимо провозгласить административную ответственность за нарушение государственными служащими этических норм.
В деловых бумагах, где многие архаизмы закрепились как термины, использование такой специальной лексики должно быть целесообразным. Нельзя, например, считать стилистически оправданным обращение к устаревшим оборотам речи типа на ваше благоусмотрение; прилагаю при семф, вышепоименованный нарушитель', по получении таковых и т.п.
Стилисты отмечают, что в последнее время получают распространение устаревшие слова, находящиеся за пределами литературного языка; причем нередко им присваивается новое значение. Например, неправильно используется слово втуне, имеющее в словаре С. И. Ожегова помету у стар. и поясняемое синонимами бесплодно, напрасно: Намерения найти разумный компромисс оставались втуне; Остаются втуне вопросы создания севооборотов и применение комплекса удобрений (ср.: Разумный компромисс найти не удалосы, Не введен севооборот и не применяется комплекс удобрений).
При частом повторении устаревшие слова порой теряют отличавший их ранее оттенок архаичности. Это можно наблюдать на примере слова ныне. У С. И. Ожегова наречие ныне дается со стилистическими пометами у стар, и высок:. Ныне там / Но обновленным берегам / Громады стройные теснятся / Дворцов и башен (А. Пушкин). Современные авторы часто употребляют это слово как стилистически нейтральное: Многие выпускники МГИМО ныне стали дипломатами', На факультете ныне не так много можно найти студентов, которые бы довольствовались стипендией. В первом предложении слово ныне следовало бы опустить, а во втором заменить синонимом теперь. Очевидно, пренебрежение стилистической окраской устаревших слов неизбежно приводит к речевым ошибкам.