Иларион Киевский (ок. 1000 — после 1074), митрополит — первый русский богослов-проповедник и политик. Родился в Киеве, в 1030-е гг. стал постриженником в Киевской пещере св. Антония-Антипы. В 1040-е гг. — пресвитер церкви Святых апостолов в Берестове и духовник великого князя Ярослава Мудрого. 26 марта 1049 г. в Десятинном храме (Пресвятой Богородицы и св. Климента Римского) Иларион произнес торжественную речь «Слово о Законе и Благодати», «которая стала первым политическим трактатом на Руси». В 1051 г. Иларион был поставлен великим князем Ярославом митрополитом всея Руси без санкции Константинопольского патриарха и стал первым русским по происхождению митрополитом всея Руси.
В своем «Слове», адресованном образованной элите, Иларион затронул три темы:
- соотношение «Закона» и «Благодати» в системе единой политической мысли Киевской Руси;
- значение крещения для Русского государства;
- проблему развития государства при князьях Владимире I Святославовиче и Ярославе Мудром.
В первой части трактата рассматривается отношение двух Заветов — Ветхого («Закона») и Нового («Благодати») в символических схемах-образах христианского восточного богословия. В художественной форме Иларион создает оригинальную концепцию всемирной истории, в которой находит место и для Русской земли с ее особой исторической миссией «Благодати».
В историософской картине мира «Слова о Законе и Благодати» можно условно выделить четыре периода:
- первый — царство Закона — время Ветхого закона иудейского,
- второй — возникновение христианства и его распространение через апостолов,
- третий — дальнейшее распространение христианства в Средние века в странах Европы и Азии,
- четвертый — крещение Руси, «вдового стада».
Иларион настаивает на универсальном характере русского православия, отличающегося от ограниченного «Законом» (Ветхим Заветом) иудаизма. Подзаконное состояние при Ветхом Завете сопровождалось рабством, а «Благодать» означала свободу для новообращенного народа. Тот, кто живет «Благодатью», не нуждается «в регулятивном действии законов», так как нравственное совершенство веры позволяет человеку сделать правильный выбор и спастись во Христе. По мнению Илариона, «Закон» призван определять внешние поступки людей тогда, когда они еще не достигли совершенства, ибо «Закон» дан людям «на приготовление Благодати и Истины». Именно благодаря подзаконному состоянию человечество способно избежать истребления, так как сначала оно, словно «скверный сосуд», омывается «водой — Законом», а затем становится способным вместить «млеко Благодати». Законопослушное поведение человека связано с достижением нравственного состояния и постижением Истины и «Благодати» как идеального состояния христианина.
В распространении морально-этических норм Нового Завета Иларион видит путь к вытеснению иудаизма христианством. Причем «Закон» сопоставляется с тенью, светом луны, ночным холодом, в то время как «Благодать» — с солнечным сиянием и теплотой. «Закон» имел временное и ограниченное действие. С его падением закончилась богоизбранность еврейского народа. С введением Нового Завета христианство стало всемирной религией, а новообращенный русский народ присоединился к братской семье, где все народы во Христе равны. Тем самым Иларион утверждает учение о равноправии народов в соответствии с проповедью св. апостола Павла.
Во второй части трактата Иларион конкретизирует путь постепенного и равного приобщения народов к христианству и свободе. Он осуждает гегемонистскую тенденцию Византии и провозглашает право русского народа на свободное развитие.
В третьей части трактата содержится похвала крестителю Руси, равноапостольному князю Владимиру I Святославичу (948-1015). Иларион считает, что главные черты нравственного властителя — «благоверие» и «благочестие» — имеются у обоих прославляемых князей. Иларион первым поставил вопрос об ответственности князя перед подданными: князь обязан «без блазна же перед Богом данные ему люди управшу». Иларион высоко поднял престиж Русского государства, утверждая, что князья Владимир и Ярослав владычествуют не в «худой земле», а в той, которая «ведома и слышима есть всеми четырьми концы земли». Оба они, как и византийские императоры, — «единодержцы», покорившие себе окрестные народы. По мнению Илариона, власть их крепка, потому что основана на «правде». Источник верховной власти он усматривает в Божественном Промысле. Потому великий князь Киевский воспринимается всеми как «причастник Божественного царства», который обязан перед Богом отвечать «за труд паствы людий его», обеспечивать мир («ратные прогони, мир утверди, страны укроти») и мудро управлять страной («глады угобзи... боляры умудри, грады разсели»). Так Иларион первый в русской политической теории создает идеальный образ светского властителя христианского типа.
В четвертой, заключительной части «Слова» следует «Молитва» к князю Владимиру как к святому:
«И донеле же стоить мир, не наводи на ны напасти искушение, не предай нас в руки чуждиих, не прозоветься град твой „град пленен“, и стадо твое — „пришельци в земле не своей“».
Тем самым Иларион впервые в истории русской политической мысли поднимает проблему обеспечения мира как одну из главных внешнеполитических задач княжеской власти. Иларион полагает, что князь не должен развязывать кровавые войны, чтобы не прогневить Господа и чтобы Бог не наслал на Русскую землю «скорби, глада, напрасных смертей, огня и потопления». Двумя десятилетиями позже эту тему разовьет св. Феодосий Печерский. В целях сохранения мира русский князь должен быть «врагам грозен, а к своим милостив и щедр». Эту тему спустя два столетия подхватят Даниил Заточник и другие авторы XV-XVI вв.