Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646-1716) является ярким представителем немецкого Просвещения. Он был одним из первых, кто предпринял попытку соединить естественнонаучные знания с гуманитарными понятиями и моральными принципами христианского миропонимания. Созданная им философская система — монадология, как учение о совершенном порядке и всеобщей гармонии универсума (вселенной), определяет его позицию оправдания существующего мира, признавая его наилучшим из всех мыслимых миров. Неслучайно его знаменитая «Теодицея» выступает как средство легитимации современного ему общества и существующего в нем неравенства в отношении условий жизни и распределения власти. В этот период Лейбниц выступает защитником политического равновесия Европы, сторонником гармоничной организации европейских наций, политики имперской (высшей) и княжеской (верховной) власти. Он поднимает на уровень политической дискуссии такие темы, как сохранение всеобщего мира, обеспечение целостности и безопасности Германии, упрочение европейского равновесия, восстановление христианского церковного единства. Весь пафос своих политических воззрений Лейбниц направляет против насилия и беззакония французского короля Людовика XV, против все возрастающего французского могущества и угроз европейскому миру. В своих письмах, меморандумах и статьях он дает рекомендации государственным политикам и королям, способные, по его мнению, сгладить господствующие противоречия в обществе и открыть перспективы поступательному развитию и просвещению Европы и, в частности, Германии. Он поддерживает связи с различными королевскими дворами, давая им свои политические предложения и рекомендации в духе собственной мировоззренческой системы.
Так, например, по просьбе Петра Первого он разрабатывал проект образования и государственного управления в России. Реформаторские идеи и политические проекты Г. В. Лейбница выражались в его стремлении к универсальной философии, универсальной религии, универсальной политике. Однако реальная политическая жизнь Европы XVII-XVIII вв. всякий раз демонстрировала превосходство иных идей и исторических тенденций, вызванных промышленными революциями и неизбежными буржуазно-демократическими преобразованиями.
Считается, что в истории политической мысли Лейбниц не был фигурой первого плана, поскольку не создал ни одного политического труда, где бы изложил свое политическое кредо и ясно очертил его принципы. Основываясь на фактах его биографии, а также на его собственной мировоззренческой системе, можно составить относительно полное представление о политических взглядах и политических позициях Г. В. Лейбница.
Идею абсолютной власти королей Лейбниц выводит из теории предустановленной божественной гармонии и принципов разума. Он глубоко уверен, что только абсолютная власть, исходящая от мудрых и просвещенных монархов, которые могут свободно служить Богу и «действовать с сознанием, подражая божественной природе», совершенна в своей справедливости.
Тем не менее историческая эпоха Лейбница конца XVII столетия в просветительском смысле была эпохой «реабилитации» и попыткой объединения прежних механистических философских систем с современным ему точным естественнонаучным знанием, знания разумного с вероисповедальным действием. Трактуя актуальные политические вопросы своего времени с позиций рационального христианства, он проявляет «политическую мудрость и уступчивость», соответствующие его мировоззрению.
В своих представлениях об общественном договоре с позиций предустановленной гармонии Лейбниц категорически не приемлет в политических отношениях логику дисгармонии, классовой борьбы, характерной для условий становления буржуазных отношений. В отношении человеческой свободы Лейбниц полагает, что Бог определяет волю человека «к выбору того, что представляется наилучшим», но не принуждает ее. Возможно, он предвосхищал новый политический и экономический порядок, в котором никто из его участников не действует на основе принуждения, но стремится к взаимному согласию, пользе и справедливости.
Согласно учению Лейбница, все формы властного объединения, основанные на общественном договоре, ставятся в зависимость от степени человеческой свободы и уровня его правосознания. Общественный договор, вытекающий из естественного права человека, по мнению Лейбница, включает три степени справедливости: справедливость обоюдная, справедливость оделяющая и справедливость абсолютная. Справедливость обоюдная основана на строгом соблюдении правил, вытекающих из интересов договаривающихся, справедливость оделяющая — на правдолюбии и благожелательстве, справедливость абсолютная — на христианских принципах благочестия и праведности.
Свое критическое отношение к первому опыту демократического государственного устройства и правления Лейбниц основывал на теории естественного права. Естественное право проистекает из природы самих вещей даже до объявления божественных законов и до человеческих установлений (например, право на жизнь, самосохранение, защиту себя, своей семьи, имущества и т. п.). Лейбниц считал, что поскольку все люди от природы равны как с точки зрения божественного, так и с точки зрения их естественного права, то они должны найти путь примирения с властью на основе взаимного согласия, которое является источником позитивного права и в нем находит свое выражение.
В происках компромисса в понимании этого вопроса Лейбниц исходит из того, что верховный правитель должен быть наделен правом власти с волеизъявления своего народа. Народ передает свои естественные права суверену, заключая с ним социальный договор. В этом случае само право на власть является благом, так как оно основано на доверии народа.
Таким образом, мы видим, что историческое время поставило Лейбница перед конкретными социально-политическими проблемами, необходимостью поиска новых форм познания на основе развивающегося естествознания. Под влиянием научной революции его политические воззрения эволюционируют в качестве знания, выстраиваемого в соответствии с нормами и стандартами точной науки. Проблемы политического обновления, духовного равенства и духовной свободы выводят его на исследование творческих возможностей человека как божественного творения, но теперь уже в связи с практической жизнью обновляемого социума.