Направленность на благо другого человека, других людей, общества представляет собой основополагающее свойство морали. Эта направленность обеспечивается определенными ценностями и воплощается в действиях. Действия выстраиваются в линию поведения, а на социальном уровне — в политику.
Субъектом действия, или агентом (от лат. agentum, от agens — производящий эффект, движение, действие, могущий), выступает индивид — Я в своем индивидуальном (не групповом или общественном) качестве, соотносящее себя с Другим — индивидуальным, коллективным или символическим Другим, который предстает в качестве объекта, или реципиента (от лат. recipientis — принимающий), коммуникативной и/или поведенческой активности Я. Чтобы действия, направленные на благо другого, были успешными, их агент должен обладать определенными качествами и способностями. Как таковые эти качества и способности также представляют собой ценность.
Действия обладают позитивной моральной ценностью, если посредством их агент подтверждает признание другого, по меньшей мере, не притязая на чужое благо и, конечно, не допуская ущерба в отношении другого. Деятельное признание другого выражается в действиях, направленных на содействие чужому благу. При благоприятных коммуникативных или социальных обстоятельствах действия, направленные на собственное благо агента, могут иметь положительный эффект и для чужого блага. Но, как правило, содействие благу другого возможно при условии, что действия агента непосредственно, специально направлены на это.
Действия такого рода ценны, т.е. желательны, полезны, значимы, важны. Опыт переживания и осмысления таких действий отражен в ценностях (как идеях, представлениях). Эти ценности — непричинение вреда (невреждение), солидарность и забота. Вследствие этого ценными являются действия, утверждающие невреждение, солидарность, заботу в противовес каким-либо попыткам их попрания.
Эти ценности инструментальны, поскольку они соотнесены с благом, ориентируют на благо, формируют действия, выражаются в действиях. Они не просто обретают смысл, будучи воплощенными в действиях. Имея внешне «отвлеченную», «идеальную» форму, они закреплены в определенной, а именно, императивной* форме (и представлены в разнообразных текстах). Моральные ценности не только вербализованы, но положены к практической реализации в поступках и отношениях людей. Они вменяются посредством требований: не вреди, сотрудничай, заботься о других.
Само наличие названных ценностей, которые предъявляются к практическому осуществлению, определяет необходимость другого вида ценностей. Таковы добродетели как качества характера, позволяющие индивиду соответствовать названным ценностям и требованиям, т.е. содействовать благу других, быть солидарным, поддерживать единство с ближними.
Содействие благу другого, поддержание солидарности-единения в отношениях с другими и развитие добродетельного характера совмещаются в еще одной ценности — ценности личного совершенства. Совершенство — показатель качества и результативности усилий, предпринимаемых в соответствии с названными требованиями. Содержательно определенно идея совершенства раскрывается, например, в евангельском наставлении: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48), которым подытоживается ряд заповедей (примиренности, нелюбодеяния, непротивления злу, снисходительности, правдивости, любви к врагам), касающихся должных отношений с другими как ближними.
Данные ценности образуют ценностную структуру морали, отражающую ее основные функции — коммуникативную (обеспечивающую эффективное и благотворное взаимодействие между людьми) и перфекционистскую* (обеспечивающую моральное возвышение человека).
В общих чертах эта ценностная структура универсальна в том смысле, что названные ценности прослеживаются в различных ценностно-императивных комплексах всех известных культурных традиций (главным образом, священных текстах религий, которые образуют фундамент этих традиций). Как можно судить по материалу этих традиций, моральные ценности осмысляются и утверждаются в противовес самоугождению, корысти, тщеславию и другим осуждаемым мотивам и качествам, вследствие которых индивид оказывается поглощенным самим собой и проявляет свое Я в противовес и ущерб Другому, утверждает себя за счет Другого.
Эти ценности нашли последовательно развитое нормативное выражение в этике любви, утверждающей милосердие и заботу в отношении к ближнему. Они раскрывают предполагаемые смыслы заповеди любви к ближнему: обратное любви есть причинение вреда; солидарность (выражающаяся в сочувствии и помощи) есть переходная форма морального отношения к другому от невреждения к заботливости и любви.
Как видно из истории мысли, любые попытки позитивного осмысления морали (в отличие от критики нравов и моральных взглядов) приводили к идее общности, гармонии человеческих отношений, межличностного и коммунитарного* единения, шире, единения человека с миром и его объединяющим началом, как бы последнее ни представлялось.
О человечестве как предмете моральной ориентации. В моральных учениях и поучениях в предмет ценностной ориентации морали порой включается все человечество. Это указание можно понять и принять во внимание в качестве возвышающей, идеализирующей метафоры, но на практике задача содействия благу всего человечества возникает крайне редко, а если и возникает, то в виде задач по выполнению специальных видов деятельности, например создания лекарства против смертоносного вируса, открытия нового и дешевого вида энергии, экологически чистой и доступной технологии выращивания некой сельскохозяйственной культуры с особыми питательными свойствами. В отношениях между отдельной личностью и человечеством дистанция (физическая, социальная, морально-психологическая) слишком огромна, чтобы могло установиться непосредственное взаимодействие. Даже среди великих пророков человечества — тех, кто приходил с Благой Вестью, не было ни одного, который мог актуально обратиться ко всему человечеству, а, обращаясь, был бы услышан.