Диалектика предстаёт в материалистическом и в идеалистическом облачениях. Это является следствием несовпадения дифференциации философских направлений по линии «материализм — идеализм» с их разделением по линии «диалектика — метафизика». В частности, если сопоставить двух выдающихся немецких философов, идеи которых оказали определяющее влияние на формирования диалектико-материалистической философии, один из них, Георг Гегель, являлся объективным идеалистом и диалектиком, а другой, Людвиг Фейербах, был материалистом, но метафизиком.
Правомерно утверждать, что многочисленные дефиниции диалектики на первый план неизменно выдвигают реальный мир — бытие природы и общества. В связи с этим возникает необходимость распознавать объективную диалектику, как развитие самого материального мира, и отличать её от субъективной, учитывающей ещё и свойства познающего субъекта, то есть логику мышления.
К фундаментальным проблемам диалектики природы относятся:
- противоречивость природных процессов как их сущностная характеристика, как движущая сила их развёртывания и становления;
- соотношение качественно различных типов изменений в природе и их обусловленность количественными изменениями;
- иерархия различных уровней организации материи;
- формы движения материи и базирующаяся на этих формах классификация наук о природе;
- возникновение жизни и мыслящей материи, становление человека и процесс перехода от природы к обществу.
Содержание перечисленных проблем является основанием для заключения, что диалектическое учение, получив как наука определённую самостоятельность и будучи предельным проявлением субъективной диалектики, призвано изучать диалектическое мышление (диалектическую логику понятий) постольку, поскольку оно (она) есть выражение теоретической рефлексии наиболее общих законов объективного мира. Диалектика, как таковая, потому только может существовать в человеческом мышлении, что природа предшествует возникновению социальной формы движения материи. Этот вывод является своеобразным краеугольным камнем, на котором в истории философской мысли базируется вся материалистическая конструкция теории познания.
С середины V до середины IV века до н. э. наиболее влиятельным философским течением в Древней Греции была софистика. Самые видные представители старшего поколения софистов (Антифонт, Протагор, Горгий, Продик, Трасимах, Алкидамант, Критий, Ликофрон) отстаивали принцип релятивизма (лат. relativus — относительный). Положенный в основу их философско-методологической концепции он нашёл своё классическое выражение в известном постулате Протагора:
«Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и не существующих, что они не существуют».
Суть утверждения «короля софистов» заключается в том, что если субъект выступает реальной и единственной точкой отсчёта, то для каждого истинно и действительно только то, что ему представляется таковым. Исходя из этого, истина имеет субъективный и относительный характер, но отнюдь не объективный и общеобязательный.
Любое явление, подвергающееся исследованию, имеет множественное, фактически бесконечное число свойств, однако все они не равнозначны. Одной из особенностей диалектики, отличающей её от метафизики в целом, а от софистики и эклектики — в частности, является выделение главного признака, определяющего бытие объекта. Софистика же, являясь одной из форм метафизического мышления, определяет сущность предмета через второстепенный признак либо через отождествление главных и второстепенных признаков (например, путём подмены понятий и смыслов).
Яркой иллюстрацией софистической «продукции» являются софизмы (от греч. оофюца — мастерство, умение, хитрая выдумка, уловка). «Что ты не терял, то имеешь. Рога ты не терял. Значит, у тебя рога», «Лекарство употреблять полезно. Чем больше пользы, тем лучше. Значит, чем больше употреблять лекарства, тем лучше», «Вор не желает приобрести ничего дурного. Приобретение хорошего есть дело хорошее. Следовательно, вор желает хорошего», — эти и другие содержащие логические ошибки рассуждения имели целью продемонстрировать умственное превосходство в споре и ввести в заблуждение оппонента. По этой причине софист в одноимённом диалоге, приписываемом Платону, выставлен антиподом мудреца: «Будучи подражателем мудреца (sophoy), он ... получит производное от него имя, ... он действительно должен называться во всех отношениях подлинным софистом (sophisten)». В финале диалога один из персонажей (Чужеземец) формулирует итоговое определение:
«Этим именем обозначается основанное на мнении лицемерное подражание искусству, запутывающему другого в противоречиях, подражание, принадлежащее к части изобразительного искусства, творящей призраки и с помощью речей выделяющей в творчестве не божественную, а человеческую часть фокусничества: кто сочтёт истинного софиста происходящим из этой плоти и крови, тот, кажется, выразится вполне справедливо». Его собеседник (Теэтет) целиком согласен: «Сущая правда».
Параллельно с критикой софистики заметим, что софизм как своеобразный литературно-философский жанр не умер. Рождённый древними греками он был «импортирован» римлянами, споры между которыми порой завершались кровавыми драками, а в средневековье получил новый импульс и стал известен как философский парадокс, или дилемма — ситуация с проблемой выбора из двух равноценных альтернатив. Хрестоматийные примеры таких парадоксов:
«Бритва (лезвие) Оккама», «Буриданов осёл», «Вилка Мортона». Многие писатели и философы использовали их в своих сочинениях, нередко утрируя (например, Лейбниц, благодаря которому загадка с Буридановым ослом получила широкую известность, хотя при этом и была квалифицирована как невозможный случай, ибо иначе «осёл издох бы от голода»). Примечательно и то, что отдельные приёмы, уходящие корнями в эру греческих софистов, впоследствии стали частью литературы. Так, в поэме Н. В. Гоголя «Мёртвые души» помещик Ноздрёв назван историческим человеком, потому что где бы он ни появлялся, с ним обязательно случалась какая-нибудь история...
Интерес к логическим парадоксам, задачам и упражнениям, развивающим интеллект и культуру ведения спора, не иссякает и в наши дни. Об этом со всей определённостью можно судить по обширной литературе: научно-популярной и специальной, букинистической и современной, для детей и взрослых.
В повседневной практике люди нередко мыслят диалектически, хотя и не слишком осознанно, стихийно, интуитивно. В этой связи отметим, что постигать парадоксальность научных истин рассудочное сознание способно лишь в первом приближении к ним. Достаточное количество примеров диалектического мышления можно привести из художественной литературы различных исторических эпох, так же как из повседневных высказываний людей, даже не подозревающих о существовании научной диалектики. Парадоксальность сочетания взаимоисключающих друг друга качеств мы можем, в частности, найти в произведениях английского поэта и драматурга Уильяма Шекспира: «Чтоб добрым быть, нужна мне беспощадность». Подлинными шедеврами стихийного диалектического мышления, аккумулирующими народную мудрость, предстают и обезличенные пословицы, поговорки, фразеологизмы: «Язык мой — враг мой», «С ним водиться — в крапиву садиться», «Не умеешь шить золотом, так бей молотом», «Семь пятниц на неделе» и др. Взаимосвязь противоположностей прекрасно выражается при этом афористичностью формы.
Итак, диалектика выступает в двух формах: объективной и субъективной. Первая является диалектикой развития объективного мира, то есть материальной основы общественной жизни и природы, вторая — диалектикой развития субъективного мира, прежде всего — мышления человека.
В процессе длительного исторического развития, начало которого было положено во времена античности, диалектика, будучи системным знанием о мире, последовательно конституировалась как метод мышления и познания. Она занимается исследованием диалектики процесса познания в целом и диалектики мышления — в частности. Являясь наукой о наиболее общих законах связи и развития объективного мира и познания, диалектика пронизывает учение о процессе познания — гносеологию, а также науку об абстрактном мышлении — логику. Неразрывную связь названных разделов философского знания именуют единством диалектики, гносеологии и логики, имея в виду их неполное совпадение.
Целесообразно отметить, что метод мышления совпадает с методом познания лишь частично. Последний правомерно считается несколько шире, так как представляет собой способ перехода от известного к неизвестному. Представляя собой способ общения с понятиями, диалектика в качестве метода мышления охватывает только его абстрактную сферу, а как метод научного познания она включает в себя и практические действия, в частности, исследование с помощью приборов или эксперимента.
Выступая в качестве теории познания, т. е. сложного процесса проникновения ума людей в сущность вещей, диалектика основывается на принципе отражения и рассматривает проблемы, связанные с познаваемостью мира, видами знания, движущими силами познавательной деятельности, практикой, соотношением чувственного и рационального уровней процесса познания и др. Вся теория познания буквально пронизана диалектикой, которая требует рассмотрения процесса человеческого познания в развитии, обусловленном противоречиями.
Диалектика, как и логика, оперирует не только принципами и категориями, равно как действующими в природе, истории и мышлении, но и теми, которые присущи только процессу познания. Предмет исследования диалектической логики определяется принципами и закономерностями формирования, изменения и развития знания, средствами и методами их получения и, что особенно важно, проверки (верификации). Определённая типизация разрешения противоречий, которую использует диалектическая логика, не способствует однозначному определению результатов исследования, поскольку ведёт к изменению содержания знания в теориях и гипотезах.
Ещё одним важным для уяснения моментом является соотношение диалектики как науки о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления с диалектической логикой. Они связаны как целое и часть, диалектическая логика — необходимая составная часть и аспект материалистической диалектики.
Диалектическая логика, в её применении к мышлению, познанию, практике, рассматривает всякие понятия и их сочетания в суждениях как изменяющиеся аналогично тем явлениям в мире, которые в них отражены. Вместе с тем установлено, что за этими явлениями диалектика признаёт их известное относительное постоянство и устойчивость. Это даёт нам возможность заключить, что в диалектической логике должно и можно обращаться с понятиями, используя все правила формальной логики. Помимо этого, как логика мышления, диалектика отвлекается от конкретного содержания мыслей, являясь в этом отношении равным образом «формальной» наукой, невзирая на то, что обладает при этом принципиально иной мерой формализации.
Формальная логика вовсе не исключается диалектикой и её неотделимой составной частью, к которой мы относим диалектическую логику. Ошибочно считать, что отношение диалектической логики к логике формальной идентично отношению диалектики к метафизике, более того, в корне неверно полагать метафизическим мышление, соблюдающее правила формальной логики. Отличие метафизического мышления от диалектического состоит не в том, что первое выступает за формальную логику, а второе якобы против неё. Соблюдение правил формальной логики при всех обстоятельствах — необходимое условие верного мышления. При всём этом, метафизическое мышление ограничивает себя узким горизонтом формальной логики, абсолютизирует её правила и законы. Иначе говоря, существующую в мире относительную устойчивость, определённость явлений метафизика превращает в неизменность вещей. В соответствии с этим, метафизическое мышление рассматривает понятия как застывшие, окостеневшие, абсолютно отграниченные друг от друга. Диалектическое мышление, в противовес метафизике, выдвигает требование гибкости понятий в качестве важнейшего условия совпадения (тождества) конструируемого нами конкретного духовного образа с действительностью.
Учитывая вышеизложенное, правомерно утверждать, что диалектика как наука шире учения о познании по объёму, поскольку включает его в себя, при этом заметим, что учение о познании входит в диалектику не полностью. Что же касается диалектической логики, то она выступает как составная часть и необходимый аспект диалектики как науки. Следовательно, совпадение этих трёх наук по предмету изучения является относительным. В то же время рассматриваемые в качестве метода познания они предъявляют к мышлению общие («триединые») требования, соблюдение которых отличает подлинно диалектическое мышление.
Как ранее утверждалось, диалектика как наука представляет собой систему принципов, законов и категорий. Принципы объективности и всеобщности, всесторонности и развития занимают в данной системе особое место; они являются системообразующими, в связи с чем будут рассмотрены несколько подробнее.
Принцип объективности и всеобщности логично вытекает из материалистического решения основного вопроса философии, материального единства мира и из восприятия сознания как отражения бытия материи. Сознание не только способно отражать реальный мир. При помощи сознания человек образно мыслит, создаёт идеальные конструкции, которым нет аналогов в реальном мире, выдвигает различные гипотезы. Однако в ходе собственной деятельности человеку нужно сначала сосредоточить внимание на бытии самого предмета, на процессе, и лишь затем исследовать объективные законы движения и развития. При этом целесообразно помнить о единстве противоположностей материи и сознания: объективное по содержанию сознание является субъективным образом объективного мира. Требование всеобщности и универсальности связано с единством природы, общества и мышления.
Принцип всесторонности ликвидирует важнейший недостаток метафизики — односторонность. Диалектика исходит из того, что любая вещь, явление — это множество связей и отношений. В корне неверно рассматривать принцип всесторонности упрощённо, как возможность и необходимость познать явление сразу: усвоенные человеком знания всегда относительны и постоянно развиваются (причём не только «вверх», прогрессируя, но и «вниз», деградируя). Учёт этого принципа помогает всем желающим избавиться от догматизма, при котором анализ теоретических и практических проблем осуществляется без учёта конкретных обстоятельств, места и времени.
Принцип развития — это, по существу, главный принцип материалистической диалектики, синтезирующий и объединяющий все остальные её принципы. Его сущность заключается в том, что всё находится в беспрерывном движении, возникновении, уничтожении, развитии, для которого характерны изменения от простого к сложному, от низшего к высшему (прогресс) и, наоборот, от высшего к низшему и простому (регресс). Развитие носит необратимый характер. Следовательно, его можно определить, как упорядоченное и закономерное, необратимое и направленное изменение объекта, связанное с возникновением новых тенденций существования системы. Понятие развития даёт возможность проследить источники возникновения тех или иных явлений, их генетическую связь с другими явлениями, и посредством этого осуществлять прогнозы жизнедеятельности человека, развития общества и т. д. В то же время, разнообразие мира отражается в разнообразии развития, которое бывает прямолинейным, зигзагообразным, ускоренным и замедленным. «Чистое» (идеальное) протекание процесса можно себе представить только абстрактно. Принцип развития получает логическое обоснование в категориях и законах диалектики.
Таким образом, диалектика обладает мощным потенциалом разностороннего осмысления сотканного из противоречий бытия и не позволяет абсолютизировать достигнутые в процессе научного познания результаты, ибо грядущее всякий раз готовит человечеству принципиально иные реалии и таит в себе новые открытия. В ходе многоэтапной эволюции философского знания оформились и развились несколько исторических форм диалектики, среди которых доминирующее положение занимали идеалистическая и материалистическая.