Политический режим как система методов осуществления политической власти в государстве и условий, обеспечивающих свободу и права человека, нежестко коррелирует с формой государственного устройства. Теоретически федерация должна создавать больше условий для демократического и меньше для авторитарного режима:
«С конца XVIII столетия до сегодняшнего дня от имени федерализма делались два основных политических заявления. Первое утверждает, что федерализм обеспечивает большинство благоприятных правительственных установлений для примирения конкурирующих политических благ больших и малых республик. Второе подчеркивает его роль в предотвращении концентрации правительственной власти и обеспечении доступа общественности к принятию правительственных решений» (Beam, Conlan, Walker, 1983, p. 253).
Вместе с тем практика свидетельствует, что политический режим, установленный в федеративных государствах, может быть различным (см. табл. 40).
Федеративные государства, как видно из таблицы, характеризуются различными типами политических режимов, уровнем демократии и свободы. Частичное несовпадение оценок (например, ЮАР, Эфиопия, Пакистан) можно отнести на счет различных периодов измерения (Эфиопия с середины 1990-х гг. меняется и в отношении своего политического режима, и в отношении формы государственного устройства), а также особенностью измерительной техники. Конечно, на характер политического режима оказывают влияние множество факторов: уровень экономического развития, социальная дифференциация, неравенство, исторические традиции и т. д. Федеративное устройство создает условия для большей свободы, демократии, участия, но эти условия сами по себе не могут достаточно четко определять необходимость демократического режима. Как подчеркивал в свое время Уильям Райкер, «местное самоуправление и личная свобода могут оба сосуществовать с высокоцентрализованным унитарным правлением в Великобритании, а диктатура Варгаса в Бразилии может сосуществовать с федерализмом» (Riker, 1964, p. 140). Сравнение демократических политических систем также показывает, что федеративные государства не отличаются большим уровнем демократичности по отношению к унитарным. Можно, однако, сказать, что там, где страны имеют глубокие культурные, этнические или социально-территориальные различия, более демократическим будет федеративное устройство, а не унитарное. Именно оно позволяет решить проблему соединения единства и разнообразия в рамках одного государства. Не случаен был переход к федеративному устройству по конституции и, по сути, в таких государствах, как Бельгия, Испания, ЮАР. В этом же направлении развивается государственное строительство в Великобритании и в Италии. Федерализм исторически способствовал укреплению демократии, сегодня он также создает для нее больше условий и способствует ее сохранению в традиционных демократиях, испытывающих давление межнациональных или межкультурных различий. Принцип федерализма все более принимается как основа построения новой Европы, объединяющей различные культурно-исторические и национальные общности. Глобализация делает федерализм привлекательным для многих политических движений.
Вместе с тем федерализм как принцип объединения государственно-политических образований находится под прессом новых проблем. С одной стороны, федерализм, создавая условия для развития территорий и групп, способствует углублению кризиса современного национального государства, порождая сепаратизм и дифференциацию. Правда, некоторые исследователи подчеркивают, что «патология федерализма» скорее связана с особыми формами организации тех федеральных государств, в которых сепаратизм, дифференциация и поляризация проявились с особой силой, а не с федерализмом как таковым (Watts, 1999, p. 109). С другой стороны, отмечается такое явление, как регионализация, которое меняет картину взаимоотношений государства и территорий в современном мире.
Как пишет Майкл Китинг, «то, что эти новые территориальные движения имеют общего, состоит в их модели действия, которое больше не состыкуется с государством. Старые дуалистические отношения государства к региону, которые лежали в основе старых форм территориального управления, замещаются более сложной тройной зависимостью, в которой регион должен относиться к государству, международному рынку и развивающемуся европейскому порядку, хотя и не исключительно к Европейскому Союзу» (Keating, 1999, p. 75).
В этом смысле «асимметричное правление» выступает ответом на новые вызовы, перед которыми поставлены современные государства, испытывающие территориальные напряжения. По-видимому, недооценка этого обстоятельства мешает взглянуть по-другому на сформированный федерализм в России с его асимметричностью субъектов федерации, особенно касательно полномочий развития внешних отношений.