Понятие «духовный кризис» еще не стало общеупотребимым в психологии, и поэтому его нередко трактуют как синоним понятия «экзистенциальный кризис». Но тем не менее анализ трактовок духовного кризиса позволяет выявить некоторые отличия его от экзистенциональных кризисов.
Согласно классификации В. В. Козлова, в которой основанием считаются три базовые подструктуры личности (Я-материальное, Я-социальное и Я-духовное), выделяются три вида кризисных состояний: материальные, социальные и духовные (Козлов В. В., 2007).
Ведущими паттернами при переживании духовных кризисов являются обращение к Богу, размышление о смысле жизни, кардинальное изменение системы ценностей, переживание одиночества и ощущения несправедливости жизни.
В большинстве описаний духовные кризисы связывают с переломными этапами жизни и эмоционально трудным процессом глубокого психологического преображения, затрагивающего все уровни существования индивида. Чаще всего они проходят в форме неординарных (измененных) состояний сознания, сопровождаются сильными эмоциями, яркими видениями и другими изменениями чувственного восприятия, необычными мыслями, а также разнообразными физическими проявлениями. Темы таких эпизодов часто включают в себя последовательности (или метафоры) психологической смерти и возрождения, переживания, которые трактуются как воспоминания прошлых жизней, сопровождаются чувством единства с Вселенной, встречи с различными мифологическими существами, и другие сходные мотивы. Характер эмоциональных переживаний часто обладает большой амплитудой — от чувства блаженства до ужаса и отчаяния. Интенсивность переживаний и их специфика нередко имеют признаки психопатологической симптоматики. Содержание переживаний, как правило, включает в себя представления о добре и зле, правильности или неправильности отношений и поведения, мыслей и чувств. Выраженность эмоций интенсифицирует оценочную функцию и может создавать основу для видения эталонов человеческой жизни и проявлений духа.
Амбивалентность эмоций усиливает переживания несоответствия с этими эталонами своей реальной жизни, мыслей, чувств, поступков и провоцирует угрызения совести, чувства вины, греховности. Именно данные чувства и их интенсивность и глобальность являются первым из трех отличий духовного от экзистенциального кризиса.
Второе отличие — присутствие трансцедентальных и трансперсональных переживаний человека, в частности — религиозных.
Третье отличие заключается в акценте на эмоциональной модальности неординарных состояний сознания (измененных состояний сознания). Это модель «Рая и Ада» или описанная Эрихом Фроммом модель «синдрома роста» и «синдрома распада». В концепции Э. Фромма есть два противоположных мира, в которых субъективно находится человек. Первый из них — холодный, безжизненный, темный, безразлично жестокий и механический, в нем человек ощущает себя мелким неодушевленным «винтиком» мира. Другой — теплый, живой и светлый, изменчивый и неожиданный, в нем человек ощущает себя небольшой, но важной и живой его частью, неразрывно связанной со всеми его частями, где любое его движение отзывается во всей вселенной (Фромм Э., 1992).
Так как в остальном духовный кризис практически идентичен экзистенциальному, то условия и причины его возникновения такие же. То есть, если основные смыслы человеческого существования не разрешаются на каком-то этапе и в каком-то приближении, то возникает экзистенциальная пустота и человек вплотную сталкивается с абсурдом существования. В такой момент жизнь становится попыткой превозмочь абсурд человеческого существования.
Основой преодоления духовного кризиса является процесс понимания и принятия человеческих переживаний и страданий как естественной и необходимой составляющей жизни, которая именно и позволяет человеку чувствовать себя живым и дает ему возможность по-настоящему быть счастливым.
Наиболее вероятен выход из кризиса через принятие религии и опыта религиозных переживаний (Джеймс У, 1993).