Межличностные конфликты между людьми, или болезнь общения. К ним относятся: шоковая психотравма, острая психотравма относительно кратковременного действия, хроническая психотравма, фактор эмоциональной депривации и фактор вакуума.
Шоковая психотравма. Указанная разновидность межличностных конфликтов характеризуется большой силой и внезапностью действия. Она, как писал известный советский психиатр В. В. Ковалев (1979), обычно связана с угрозой жизни или благополучию человека и встречается при стихийных бедствиях, авариях, нападениях с целью грабежа или насилия.
У детей шоковая психотравма нередко имеет место при внезапном изменении внешней обстановки (внезапное появление незнакомого человека или животного, резкие звуковые сигналы, быстрый уход из комнаты ухаживающих за ребенком лиц и др.), когда у детей, особенно раннего и дошкольного возраста, наступает кажущаяся угроза жизни и благополучию. Они не могут быстро найти выход из создавшейся ситуации и испытывают выраженное чувство страха. Вспоминаю один характерный случай, который часто привожу врачам во время лекции по неврозам.
Ко мне на консультацию привели мальчика 5 лет, у которого в течение трех дней возникли непроизвольные подергивания в области мышц лица (тики), заикание, ночные страхи и недержание мочи во время сна. Это был единственный ребенок в семье от позднего брака. И родители, и дедушки, и бабушки по линии отца и матери выполняли все его прихоти и желания, каждый старался удивить его чем-то необычным. Однажды перед сном в его комнату вошел дедушка, надев на себя шкуру медведя. Увидев его, мальчик вздрогнул, заморгал глазками и заплакал, а потом долго не мог уснуть. В эту же ночь плакал, дрожал, звал родителей, не узнавал их, помочился в постель. Причиной случившихся невротических нарушений было внезапное изменение внешней обстановки и кажущаяся угроза жизни. Подобные состояния часто бывают у детей дошкольного возраста при виде животных (кошки, собаки), особенно если те внезапно подбегают к ребенку.
Острая психотравма относительно кратковременного действия в отличие от шоковой психотравмы не является такой внезапной и неожиданной. Она нередко в определенной степени вытекает из предшествующих событий, свидетелем которых был данный ребенок. Примером могут служить тяжелая болезнь и смерть близкого человека, распад семьи с предшествующими ссорами и выяснением отношений, конфликты в школе с учителями или товарищами, незаслуженная обида от любого человека и т.д. Подобные состояния встречаются преимущественно у детей школьного возраста и у подростков. Психотравма при этом (по мнению В. В. Ковалева, 1979) действует не на врожденные инстинктивные физиологические механизмы деятельности ребенка, а на более высокие, сознательные уровни жизни личности.
Хроническая психотравма. Применительно к детскому возрасту хроническая психотравма в основном встречается при неправильном или противоречивом типе воспитания вообще и трудового в частности. Бывают случаи, когда с ребенком не проводится никакая воспитательная работа, что имеет место в социально неблагополучных семьях, когда оба родителя или один из них страдают алкоголизмом. Если раньше основное внимание уделялось алкоголизму отца, то в последние годы женский алкоголизм уверенными темпами догоняет алкоголизм мужчин.
В семьях алкоголиков ребенок даже раннего возраста предоставлен самому себе. В дальнейшем его воспитывает улица, прививая обычно антисоциальные наклонности в виде воровства, бродяжничества, которые в последующем превращаются в грабежи и насилие. Такие дети растут черствыми, эгоистичными, лживыми, самолюбивыми, в ответ на замечания родных и близких дают истерические реакции и даже типичные истерические припадки. В настоящее время это особенно проявляется у жителей сельской местности, где количество алкоголиков обоего пола неуклонно растет.
В социально благополучных семьях неправильное воспитание может иметь двойственный и противоположный характер. Это, с одной стороны, деспотизм родителей, а с другой — воспитание в духе «авторитета доброты». В первом случае от детей требуется неукоснительное выполнение всех распоряжений, нередко превышающих их возможности. Постоянно слышится «нельзя» и «нужно», без объяснения, почему требуется запрет. Это вызывает реакцию протеста у ребенка, которая быстро подавляется наказанием, в том числе и физическим. Кстати, вопрос о возможности физического наказания за неправильные поступки и непослушание остается спорным. Если в русскоязычной литературе к физическим наказаниям относятся в основном отрицательно, то некоторые американские психиатры допускают и этот метод воздействия. Он вроде бы имеет определенную аргументацию.
Если, например, ребенок случайно прикоснулся к горячему утюгу или плите и ощутил боль, то в другой раз будет избегать контакта с этими предметами. Подобное будет и тогда, когда ребенок полечит «больно» от нескольких шлепков по ягодице за непослушание родителям или неправильный поступок, зная, что этого делать нельзя. Трудно отрицать полезность такого наказания, если оно совершено не в порыве ярости и озлобленности, а в относительно спокойном состоянии родителей. Главное, чтобы наказуемый знал, за что его ударили, и не совершал подобного в будущем. Несомненно, к мере физического наказания следует прибегать исключительно редко. Прежде чем его использовать, необходимо взвесить все «за» и «против». Вспомните также свое детство и физические наказания ваших родителей, ибо небитых (вернее, нешлепанных в детстве) бывает очень мало. А пошла ли вам на пользу такая форма воспитания?
Противоположный деспотизму тип воспитания также может способствовать возникновению неврозов. Такой ребенок не знает слов «нельзя» и «нужно». В его лексиконе преобладают «дай» и «хочу». Он растет изнеженным и заласканным, все его прихоти выполняются немедленно, прощаются непозволительные действия и поступки. Такого ребенка считают самым умным и самым талантливым, существенно преувеличивая его способности. Однако материальное благосостояние семьи может измениться в худшую сторону и все «хочу» выполнить станет невозможно. Вот тогда и возникают конфликтные ситуации, которые обычно усугубляются при поступлении ребенка в школу. А школа, как известно, требует трудолюбия, собранности и организованности.
Когда ребенок, изнеженный домашним воспитанием и считающий себя кумиром семьи, вдруг попадает в детский коллектив, ему непросто найти взаимопонимание со сверстниками. Он хочет командовать другими и подчинить их "своей воле, но те, другие, нередко оказываются более сообразительными и физически сильными, могут просто насмехаться над таким «вундеркиндом», обидеть его, отнять игрушку или просто побить, что нередко встречается в детском коллективе. Начинается конфликт, в который вовлекаются родители и педагоги.
Согласно психологическим исследованиям Д. Карнеги, человеческой натуре больше всего свойственно страстное стремление выдвинуться, стать великим и добиться всеобщего признания и уважения. Ребенок младшего школьного возраста больше стремится к признанию, ибо истинный смысл уважения им осознается не совсем правильно. При невозможности добиться признания себя лучшим в учебе ребенок старается показать себя особенностями своего поведения, обычно не с положительной стороны. Таким путем готовится почва для возникновения невротических расстройств.
При анализе причин возникновения неврозов у 340 наблюдаемых нами детей было установлено, что у 85% обследованных имело место неправильное трудовое воспитание. В раннем детском возрасте это проявлялось подавлением физиологических потребностей ребенка к самостоятельности и различным видам деятельности. Вместо помощи ребенку в овладении навыками самообслуживания (одевание, туалет, прием пищи и др.) родители делали это сами, порой насильно. Им просто не хватало терпения видеть медлительность и неловкость ребенка. В результате у детей возникала вначале осознанная реакция протеста в виде плача, крика, а затем протест стал носить неосознанный характер — дневное и ночное недержание мочи, недержание кала (энкопрез), элементарные истерические припадки. Дети более старшего возраста не были приучены к полезному труду, не имели конкретных обязанностей в семье.
Крайней формой дефектов трудового воспитания является резкий контраст в требованиях к ребенку б—7 лет на грани дошкольного и школьного возраста. Неограниченная свобода до школы сменяется повышением нагрузки при обучении. Сейчас появились гимназии, школы с различными уклонами для высокоодаренных детей (а поступают туда нередко среднеодаренные и даже менее того). Давно стало престижным обучение детей не только в общеобразовательной, но и в музыкальной школе. При этом не учитываются ни желание, ни способности ребенка. Верх-берет мода.
Среди обследованных нами больных с неврозами 85 человек (26%), в основном девочки, посещали также музыкальную школу. При беседе с этими детьми выявлено, что почти половина из них не имели желания обучаться музыке. Все решало желание родителей, а нередко и деспотизм.
Вспоминаю случай, когда мама привела ко мне на консультацию 11-летнюю дочь, которая в течение нескольких лет стала повышенно раздражительной и ранимой, у нее ухудшилась память, что заметно отразилось на оценках в школе. При осмотре у девочки не выявлено органических признаков поражения нервной системы и психических расстройств, но выглядела она бледной, уставшей и какой-то безразличной. Сказала, что учится в четвертом классе, а мама гордо добавила, что уже второй год занимается также в музыкальной школе. На мой вопрос, какие успехи в музыкальной школе и любит ли она музыку вообще, девочка вначале несколько потупилась, посмотрела на мать и спросила: «Как, мама?» Мама же ответила, что она способная к музыке, но ленивая. Оказалось, что эта способность к музыке была выявлена настройщиком пианино, который послушал несколько мелодий, сыгранных ребенком.
Постепенно с девочкой удалось найти контакт и на мой вопрос: «Скажи честно, как пионерка, хочешь ли ты ходить в музыкальную школу?» вначале пыталась ответить мама (чувствовалось, что это женщина крутая и властная), а девочка буквально ответила: «Мне вот как надоела ваша музыкальная школа и ваше пианино» и провела пальцем по шее. Такой ответ изумил и несколько ошеломил маму, которая лишь смогла невнятно сказать что-то вроде: «Ты что, девочка, одумайся», взяла ребенка за руку и посадила возле себя. Мне многое стало ясным. Девочка была просто перегружена в школах, а занималась музыкой лишь по требованию матери. Пришлось дать необходимый в таких случаях совет, рекомендации по режиму и выписать некоторые психостимулирующие средства.
Мне могут возразить музыкальные работники. Ведь занятия музыкой расширяют кругозор человека, делают его более чувствительным к добру и злу, повышают культуру и интеллект, успокаивают душу. Все это, несомненно, правильно. Однако заниматься музыкой необходимо при наличии конкретных врожденных данных и если ребенку еще до посещения соответствующей школы привита любовь к музыке. У нас, к сожалению, все это решается внезапно, после приобретения музыкального инструмента. И если он уже стоит в квартире, а никто из взрослых им пользоваться не умеет, то дети обязательно будут определены в музыкальную школу.
Естественно, если у ребенка имеются желание и способность к какому-то виду деятельности и он тяготеет к определенному аспекту общечеловеческой культуры, он может посещать несколько школ и заниматься в нескольких кружках, если это не вредит его здоровью и не вызывает заметной усталости.
Противоречивый тип воспитания проявляется отсутствием единых требований к ребенку различными членами семьи. Например, отец является сторонником строгого типа воспитания и наказывает ребенка различными видами ограничений за непослушание и плохие поступки, мама же проявляет свою любовь к сыну или дочери, особенно в дошкольной период их жизни, различными поблажками и выполнением всех желаний ребенка. На этой почве в семье иногда возникают конфликты. Более умеренной позиции придерживается дедушка или бабушка, чтобы сгладить противоречивые тенденции в плане воспитания. Такой ребенок с выгодой для себя использует создавшуюся ситуацию. Он путем послушания добивается поблажек от отца и путем требований — от матери. Он начинает приспосабливаться к требованиям разных членов семьи, перестает делиться своими трудностями и невзгодами с более требовательным родителем, может стать лживым, т.е. у него формируются отрицательные черты характера, что затем может обернуться проблемами в зрелом возрасте.
Трудно в таком случае винить только мать, как и полностью оправдывать отца. Требовательность к ребенку должны сочетаться с любовью к нему, чтобы сын или дочь могли доверить каждому из родителей свои трудные проблемы и ошибки, получая в ответ не наказания, а правильный совет.
Одна разведенная мама так объясняла свою чрезмерную любовь и гиперопеку к единственной дочери, которая в 5-летнем возрасте стала выдавать истерические реакции на невыполнение ее прихотей.
«В сложной жизни человека есть лишь один беззаботный период— это дошкольный возраст. Как только ребенок пойдет в школу, начинается трудовая деятельность, которая не всегда приносит радости и успехи. Бывают трудности и невзгоды, падения и взлеты, огорчения и разочарования, физическая и психическая усталость и изнеможение. Так пусть остается приятное воспоминание о светлом и беззаботном периоде детства».
В этом, по-видимому, есть какая-то доля правды, но полностью с такой философией согласиться нельзя. Нередко беззаботно проведенное детство, во время которого ребенок не был приучен к труду, создает предпосылки к серой и неинтересной жизни без падений и взлетов.
Все мы вспоминаем наше детство, которое у людей пожилого возраста не было легким и беззаботным в трудные послевоенные годы, помним реакцию на наши ошибки своих родителей, которые не всегда ограничивались только разъяснениями, благодарны им за раннее приучение к конкретным обязанностям и наказаниям, которые долгое время воспринимались как обида, но закаливали волю и характер.
С учетом приведенных данных можно сделать заключение о том, что профилактика хронических психотравмирующих ситуаций в семье должна проводиться путем раннего трудового воспитания детей, начиная с малых лет, что является основой здорового образа жизни.
Это будет способствовать не только предупреждению неврозов, но и искоренению потребительских тенденций подрастающего поколения, гармоничному развитию личности в эпоху демократизации общества.
Факторы эмоциональной депривации. Дословный перевод термина «депривация» означает потерю, лишение. В литературе по биологии и медицине слово «депривация» следует понимать как лишение и ограничение возможностей удовлетворить какие-либо потребности организма. Эмоциональная депривация ребенка — это такое состояние, когда он полностью или частично лишен необходимых ему родительской заботы, тепла, ласки и любви. Это состояние особенно выражено у отказных детей, которые живут и воспитываются без родителей. Многие из них растут черствыми, грубыми, агрессивными и совершают ряд противоправных действий и антисоциальных поступков.
Фактор эмоциональной депривации часто встречается в социально не защищенных и неполных семьях, когда ребенок воспитывается с одним из родителей, который не уделяет ему должного внимания и не обеспечивает необходимым в жизни.
Вот конкретный пример. Мама привела на прием девочку 10 лет, которая стала упрямой, непослушной, часто плачет, конфликтует, грубит, плохо успевает в школе. «Чувствую, что скоро она полезет ко мне драться. Берите ее в больницу или определяйте в сумасшедший дом» — так мать резюмировала в присутствии девочки свое отношение к ребенку. А та, бледная и худенькая, стояла, опустив голову, подрагивая телом, готовая расплакаться. Предлагаю ребенку снять платье и ложиться на кушетку для осмотра. Она посмотрела на меня каким-то жалостным и просящим взглядом, еще больше опустила голову и продолжала стоять. После короткого уго: вора, что это необходимо, она нехотя стала раздеваться. Обратил внимание, что колготки у нее заштопаны, а выше колен в сплошных дырках, которые уже нельзя зашить. Трусики и майка просвечиваются от частой стирки, с многочисленными заплатками. Мимоходом спрашиваю: «Сама штопаешь?» — «А кто же еще», — услышал ответ. При неврологическом осмотре не было выявлено органических признаков поражения нервной системы. В беседе адекватна, порой улыбается сквозь слезы. Посмотрев пристально на маму, женщину в возрасте около 40 лет, обратил внимание на ее дорогую, не по возрасту мини-декольтированную одежду, модные импортные сапоги, выщипанные брови, накладные ресницы, яркие тени на веках. На пальцах рук этой женщины красовались по меньшей мере б—8 колец из благородного металла, за исключением обручального. Мне стало все понятно и одновременно жалко эту девочку, не получающую от матери заботы и внимания.
У нее явные признаки невроза, обусловленного фактором эмоциональной депривации. Я пытался ее успокоить, прописал настой успокаивающих трав и попросил подождать маму в коридоре. В беседе с последней высказал ей причину невроза у дочери, на что она вначале отреагировала отрицательно и недружелюбно (ребенок не успел переодеться), но в конечном итоге согласилась. Затем рассказала кратко о своей жизни с мужем-алкоголиком, с которым развелась, как трудно жить одной и хочется настоящего счастья. В конце беседы она расплакалась и пообещала в самое ближайшее время купить дочери все необходимое.
Фактор вакуума. Слово «вакуум» в переводе — пустота.
В данном случае речь идет об эмоциональной, или психической, пустоте. Фактор вакуума как одна из причин неврозов был предложен и изучен профессором Г. Н. Обуховым. Преимущественно встречается у подростков и лиц молодого возраста, хотя может быть и у детей. Сущность данной причины сводиться к следующему. Перед человеком стоит конкретная цель, для достижения которой необходимо приложить максимум усилий и стараний, ограничивая себя во многом, что присуще данному возрасту. Сделано все необходимое, но цель не достигнута. И не потому, что недостаточно затрачено труда, а из-за нелепой случайности или по вине других людей.
Более наглядно данную разновидность психотравмы можно представить в следующих ситуациях. В недалеком прошлом большинство подростков после окончания средней школы ставили перед собой цель поступить в высшее учебное заведение, желательно престижное или по профилю работы родителей. К примеру, многие дети из семей врачей хотели поступить в медицинский институт. Желание, естественно, хорошее, но конкурсы были большие и не все желающие могли достичь этой цели. Некоторое преимущество имели медалисты, сдающие лишь один вступительный экзамен. Чтобы получить медаль, необходимо было в течение 2— 3 лет все свои силы отдавать учебе, нанимать репетиторов, отказывать себе во многом. Но нашими высокочтимыми руководящими в то время работниками было дано указание руководству мединститутов делать все необходимое, чтобы дети из семей ученых-медиков не поступали в эти вузы. Почему-то поощрялась семейственность в сельском хозяйстве, особенно на трудоемких участках работы (трактористы, доярки, свинарки, птичницы и др.)г но кому-то взбрело в голову, что для медицины это противопоказано. Вот и «резали» на экзаменах этих бедных абитуриентов, спрашивая их до первого нечеткого ответа. Задания руководящих органов выполнялись. А что ожидало непоступивших, особенно девушек, которые многие годы мечтали о профессии врача, видели себя в белых халатах, спасающими жизни людей? У них остались только обида, душевная боль, неосуществленная мечта, которая потребовала стольких усилий.
Мне приходилось консультировать таких подростков, многие из которых стали пассивными, замкнутыми, не видя цели в жизни. В ряде случаев их состояние было на грани психического расстройства, что потребовало длительного лечения..В одних случаях цель была достигнута в дальнейшем, в других — душевная боль осталась на многие годы, если не на всю жизнь.