За последние двадцать лет произошел переход системы власти в России от советского состояния «мыслить от имени народа и для народа» к состоянию «мыслить от себя и в пределах своей юрисдикции». Таким образом, власть становится самостоятельным актором, а народ перестает быть единым социальным субъектом и преобразуется в гражданское общество.
Однако переход к такой ситуации произошел не сразу. У российской власти 1990-х гг. было достаточно много проблем с легитимностью, несмотря на появившиеся перспективы у населения обрести долгожданную свободу и повысить свой жизненный уровень.
Важным фактором легитимности стало признание «мировым сообществом», «цивилизованными странами» того порядка, который создавался в постсоветской России. Этот порядок отличался распространением либеральных ценностей и рыночной экономики. Поддержка западными странами такого курса воспринималась большинством населения как необходимое условие дальнейшего успешного развития.
Путь шоковой терапии, выбранный властью, большинством населения был принят как неприятный, но необходимый шаг. Легитимность политической власти и, прежде всего, президента Б. Ельцина была достаточно высока, что позволяло правительству проводить «болезненные» реформы. Согласно опросам общественного мнения, осенью 1991 г. около половины россиян готовы были ради будущего процветания страны и изобилия потребительских товаров терпеть на начальном этапе преобразований и рост цен, и безработицу, и «временное» снижение уровня жизни. Лишь пятая часть опрошенных была настроена решительно против реформ правительства Е. Гайдара.
Приступая к перестройке социальных отношений, политическая власть пыталась учесть патерналистский настрой населения, желавшего сохранить широкий круг социальных гарантий и при этом удержаться в рамках либеральной традиции. Государство, по крайней мере на уровне деклараций, стремилось быть одновременно и либеральным, и социальным с гигантской патронажной системой советского типа.
Однако финансовых ресурсов и особенно товаров массового спроса у государства не хватало. Более того, по мере стремительного роста цен, проведения жесткой бюджетной и денежно-кредитной политики и сворачивания социальных программ, приватизации, «обвального» сокращения производства, роста безработицы, резкого падения жизненного уровня значительной части населения легитимность политической власти падала, а к середине 1993 г. ее охватил системный кризис.
Кризис легитимности политической власти в современной России был вызван несколькими факторами: использованием реформаторами такой модели модернизации, которая ориентируется на положительные примеры других стран, без выяснения того, какие ценностные ориентации, духовные интенции людей скрываются за их достижениями; проведением реформ на основе нормативистского, программно-целевого подхода в управлении, слабо учитывающего социокультурные возможности управляемой системы; иллюзией о всесильности власти.
В начале 1996 г. рейтинг президента Российской Федерации, ассоциированный в сознании россиян с выбранным политическим и социально-экономическим курсом, достиг критически низкой отметки, что свидетельствовало о кризисе легитимности государственной власти в стране. Однако выбор социальных приоритетов экономического развития, «заверения» в верности курсу демократических реформ, кадровые перестановки в верхних эшелонах государственной власти, осуществленные в ходе предвыборной президентской кампании 1996 г., и антикоммунистический настрой значительной части российского электората позволил реформаторам совместно с центристами-государственниками удержаться у власти.
Кризис легитимности политической власти в России с цивилизационной точки зрения был вызван кризисом этатизма и патернализма как основных принципов нормативно-ценностного порядка, сливающегося в российской цивилизации с государственностью.
В социальном плане кризис легитимности политической власти в России обусловлен, с одной стороны, скептицизмом и недовольством значительной части населения деятельностью государственной власти, а также политических партий, представляющих конкретные группы интересов; с другой стороны, неподготовленностью самой власти, ее неспособностью эффективно решать актуальные проблемы современной российской действительности.
Как отмечает А. В. Лубский1, в России сложилась ситуация, описанная в теориях «государственной перегрузки» (Бриттэн и Нордха-уз), «узаконения кризиса» (Хабермас). Эти теории объясняют падение легитимности политической власти двумя обстоятельствами: во-первых, тем, что государственная власть берет на себя гораздо больше обязательств, чем способна выполнить; во-вторых, тем, что правительство и партии, особенно в ходе предвыборных кампаний, дают гораздо больше обещаний, чем могут выполнить. Безответственность правительства, партий, политических лидеров ведет к разочарованию и скептицизму населения, а следовательно, и к утрате политической властью легитимности.
Политическая власть в России, чтобы быть легитимной, должна соответствовать в той или иной мере разным культурно-историческим типам: архаическому — древнерусскому народному типу; традиционалистскому — православно-славянскому; патерналистско-социалистическому; современному — либерально-западному типу культуры.
В современной России существует потребность в нравственной политике. В стране складывается ситуация, когда в общественном мнении начинает преобладать представление о том, что все трудности, переживаемые страной, напрямую связаны с нечестностью, обманом, коррупцией и воровством на всех этажах социально-политической иерархии. Это подтверждается коррупционными скандалами во властных структурах. Тогда на волне массового негодования рождается мысль, что стоит положить конец «разворовыванию» страны и «грабежу» народа, как все наладится и все проблемы разрешатся сами собой.
Ряд обстоятельств побуждает людей рассматривать политическую власть сквозь призму нравственных ценностей: низкий жизненный уровень значительной части населения, вызывающий дискомфорт, раздражение и озлобленность; уверенность в том, что политическая власть утрачивает способность что-либо изменить «сверху»; убежденность общества в непричастности к «бедам» и «неурядицам» в стране; наличие в обществе демагогических политических сил и деятелей, обличающих безнравственность политиков, находящихся у власти. Значительная часть населения в нашей стране начинает поворачиваться к идее «честности» власти как единственно возможному средству наладить жизнь и навести порядок в стране.
«Сущностным свойством демократии как формы правления является непременная обязанность власти постоянно (пусть и не всегда одинаково) откликаться на требования общества», — заявляет американский ученый Джон Мюллер.
Демократизация страны, являющаяся составной частью концепции инновационного развития общества и становления современного российского государства, невозможна без поддержки со стороны большей части общества. Поэтому для того чтобы политическая власть была успешной, она должна быть легитимной. Власть легитимна в том случае, если «управляемые» признают за ней право управлять. Обязательным условием для успешного проведения преобразований является обратная связь с обществом.
Попытка реформировать без такой обратной связи, как образно формулирует Александр Аузан, — «это попытка сшить костюм на нестандартную фигуру, не встречаясь с заказчиком».
Представляется, что основной причиной неспособности власти выполнять свои общественные функции является разрыв между властью и народом. Но этот разрыв происходит не только по причине одностороннего отчуждения управляющих от управляемых. Власть объективно отчуждается, когда от нее отворачивается человек, когда люди перестают надеяться на осуществление своих чаяний и понимать суть действий власти, в частности смысл проводимых реформ.
Власть, чтобы не терять легитимность, должна управлять адекватно тем требованиям, которые предъявляются к ней «снизу», адекватно динамичным, качественным изменениям, происходящим в современном мире. Сегодня Россия переходит к новому этапу социальной самоорганизации, с возросшими требованиями к личности, государственным и общественным институтам. Вследствие новых задач система власти должна быть построена таким образом, чтобы не подавлять инициативу граждан, уважать многообразие интересов в обществе, стремиться к согласию и солидарности всех его членов. В построении и воспроизводстве этой системы власти желательно участие подавляющего большинства граждан. Итак, легитимность власти может быть укреплена путем взаимодействия, встречного движения демократического государства и гражданского общества.
В большой мере легитимность политической власти в современной России приобретена благодаря легальному способу формирования властных институтов. Таковыми стали президентские выборы 1996, 2000, 2004, 2008 гг., в ходе которых в известной мере произошло дистанцирование должности от ее носителя, личного авторитета от авторитета должности, ибо в сохранении должности президента многим россиянам видится гарантия успешной реформации России. Парламентские выборы 1993, 1995, 1999, 2003, 2007 гг. при всех их недостатках способствовали развитию политической культуры избирателей, сформировали более или менее эффективную законодательную ветвь власти, выдвинули целый ряд способных политиков. Государственная власть, подтвердившая свою легитимность на прямых и свободных выборах, имеет шанс быть более эффективной в своей политической, экономической и социальной деятельности, поскольку она пользуется поддержкой большинства и не встречает открытого и яростного противодействия меньшинства.
Другое направление легитимации связано не столько с постановкой и обоснованием «великих целей», сколько с поиском эффективных способов решения насущных проблем российского общества. Предпринятые политической властью меры, связанные с реализацией национальных проектов, преодолением бедности, борьбой с коррупцией чиновников, повышением эффективности работы государственного аппарата, способствуют восстановлению ее легитимности. Но поскольку подобные инициативы исходят, как правило, от президента, рейтинг доверия населения у которого стабильно высокий, то уровень легитимности других ветвей власти невысок.
Такую ситуацию можно объяснить разными основаниями легитимации. Президентская власть как власть верховная легитимируется в основном культурным архетипом и соотносится, прежде всего, с нравственным идеалом Правды, основанном на патриархальном этатизме, вере в «чудо» со стороны умеренно-авторитарного лидера, наделяемого в определенной мере харизматическими чертами. Рядовые граждане судят о президенте, исходя не из его реальных личностных характеристик, а исходя из того, какими качествами должна обладать высшая власть по их мнению. В силу этого уровень легитимности президентской власти в России всегда будет выше уровня легитимности других ветвей государственной власти.
От исполнительной власти (правительства) в России ожидают социальной эффективности, которая санкционируется менталитетом и носит сознательно-оценочный характер. В настоящее время за этим понятием скрывается способность правительства проводить политику, соответствующую ожиданиям различных групп населения, и поддерживать в обществе социальный порядок. После 2008 г. в отношении исполнительной власти появилась новая тенденция — разделение легитимности непосредственно председателя правительства, которая является стабильно высокой по причине популярности В. В. Путина, и самого правительства, рейтинг которого значительно ниже. Причем просчеты правительства в обществе не связываются с именем его председателя, а переносятся непосредственно на министров, отвечающих за соответствующие направления экономической и социальной деятельности. Так, по результатам опроса, проведенного ВЦИОМ 1516 января 2011 г., 69 % опрошенных одобряют деятельность премьер-министра РФ, в то время как деятельность правительства одобряют 49 %1.
Легитимация представительных учреждений государственной власти в русской ментальности осуществляется через соотнесение их деятельности с принципом соборности как «воли к согласию», а не «воли к власти». Большинство населения не связывает с законодательными органами власти своих надежд. Так, по результатам того же опроса деятельность Совета Федерации одобряют 29 % опрошенных и не одобряют 34 %, у Государственной думы показатели аналогичные: одобряют 31 %, не одобряют 42 %.
Легитимность судебной ветви власти является низкой по причине ее ангажированности, подверженности коррупции, вследствие чего надежды граждан на справедливое правосудие невелики. Так, по данным социологического опроса Левада-центра (17-21 декабря 2010), только 10 % опрошенных считают судебную власть независимой, 37 % говорят, что она контролируется исполнительными органами, а 34 % заявляют о ее коррумпированности1.
Легитимность политической власти в современной России базируется, в первую очередь, на ожиданиях народа, связанных с личностью президента, председателя правительства, с установлением политической стабильности, с демонстрацией властью своих шагов, направленных на повышение уровня жизни людей, с ускорением экономического развития страны, с перераспределением денежных средств от богатых к бедным слоям населения, с созданием законодательной базы, необходимой для проведения этих преобразований в обществе, с эффективной работой законодательной и исполнительной ветвей власти.
Такие шаги, подкрепленные реальными результатами, являются необходимым условием для признания со стороны граждан России права власти руководить государством.