Личность происходит от слов «лицо», «личина». Старорусское «личина» обозначало «роль», т. е. некую социальную маску, которую надевает человек, взаимодействуя и общаясь с другими. Латинское persone обозначает то же самое. Per sonare — говорить сквозь маску. В древнегреческом, а затем в древнеримском театре актер выходил на сцену в маске, на которой крупными мазками (так, чтобы было видно из последних рядов амфитеатра) наносились черты того или иного характера — злодея, лизоблюда, пророка, героя. Раскраска маски указывала набор нравственных меток человека, игравшего ту или иную роль, выполнявшего социальную функцию.
В древнегреческом языке существовало несколько слов, с разных сторон и в разных ипостасях указывавших на человека: idiotes (частное лицо), etes (сородич, соплеменник), hetairos (соратник, товарищ), atomos (неделимый), soma (тело) и, наконец, prosopon (лицо, маска). Древнегреческое слово «просопон», встречающееся уже у Гомера и этимологически родственное латинскому «персона», замечает И. С. Кон, обозначало сначала ритуальную маску, затем — маску, которую надевал актер в театре, и, наконец, исполняемую им роль. Лишь в поздней античности, у Полибия и особенно у Эпиктета, причем, как полагают исследователи, под влиянием латыни, слово «просопон» стало обозначать также социальный аспект индивида — то, чем он является для других, а потом и его самого как индивидуальное целое.
В языке римлян для аналогичных целей предназначались слова: suus (свой), sodalis (компаньон, собрат, коллега), individuum (неделимое), persona (лицо, маска). В классической латыни слово ego употреблялось, чтобы подчеркнуть значительность лица и противопоставить его другим. Раб не рассматривался как персона, для этого надо быть свободным человеком.
Античная Греция еще не выработала термина, соответствующего понятию «личность». Личности с ее неповторимой судьбой Платон не знал и знать не хотел. Ее место занимает душа. Трактат Аристотеля «О душе» (по гречески «псюхе») проложил дорогу современной психологии.
Шаг вперед сделал Древний Рим. В римском праве на место греческого prosopon, обозначавшего лицевую часть головы, внешний вид, а кроме того, действующее лицо в трагедии, приходит латинское слово persona, которое поначалу, как и греческое, обозначало роль и маску актера в трагедии. Однако позже закрепилось как название отдельного индивида. Римский гражданин определяется как юридическая и религиозная персона, обладатель предков, имени и собственности.
Люди западноевропейского Средневековья были знакомы с латинским термином persona (персона), который в контексте спора о личности в Средние века вызывает интерес многих исследователей. Дело в том, что слово «лицо» (греч. prosopon) в древнегреческом языке означало не личность, а скорее личину или маску, т. е. нечто внешнее, случайное. Первым этот терминологический барьер разрушил святитель Григорий Богослов, который в своих сочинениях отождествил слова «ипостась» и «лицо», понимая под ними личность3. Только после Второго Вселенского собора было достигнуто согласование богословского языка Востока и Запада: ипостась и лицо были признаны синонимами.
Итак, античность дала человечеству понятие человека и индивида, но не обозначила их духовную особенность.
Иначе обстояло дело, примерно в то же самое время, на Востоке. В индуизме и буддизме личность отрицается, признается лишь безоговорочная «самость». В восточных деспотиях индивид вообще не рассматривается как ценность.
Человек — индивидуальное животное, способности которого ограничены, желания же бесконечны.
Уильям Гэзлитт
Любопытно, латинский термин homo восходит к понятию «гумуса» (почвы, праха), из которого произведен человек, а в европейских языках man производится от manus (рука). В русском языке слово «человек» имеет корень «чело», т. е. лоб, верхняя часть человеческого существа, приближающая его к творцу.
Согласно психоаналитической теории Юнга понятие «персона» связано с социальной ролью человека в обществе. В процессе жизни он обучается вести себя в соответствии с социальными ожиданиями. Каждой профессии, например, свойственна определенная маска, которую носит член общества. Персона не является составляющей собственно характера, но тесно с ним связана и действует как своего рода защита внутреннего «Я».
Выражение «потерять лицо», которое есть во многих языках, означает утрату своего места и статуса в определенной иерархии. В русском языке издавна употребляется термин «лик» для характеристики изображения лица на иконе.
Нужно отметить, что в восточных языках (китайском, японском) понятие личности связывается не только и не столько с лицом человека, но и со всем его телом. В европейской традиции лицо рассматривается в оппозиции с телом, так как лицо символизирует душу человека, а для китайского мышления характерно понятие «жизненность», куда входят и духовные, и телесные качества индивида.
Как в восточном, так и в западном мышлении сохранение своего «лица», т. е. личности, — это категорический императив человеческого достоинства, без чего наша цивилизация потеряла бы право называться человеческой. В конце XX в. это стало подлинной проблемой для сотен миллионов людей ввиду тяжести социальных конфликтов и глобальных проблем человечества, которые могут стереть человека с лица земли. Следовательно, даже этимологические личностные характеристики человека несут разную смысловую нагрузку в зависимости от той или иной культуры и цивилизации.
Таким образом, с самого начала в понятие «личность» был включен внешний, поверхностный социальный образ, который индивидуальность принимает, когда играет определенные жизненные роли — некая «личина», общественное лицо, обращенное к окружающим.