Эдмунд Гуссерль (1859—1938 гг.) родился в Моравии. По образованию он математик. Образование получал в Лейпцигском, а затем в Берлинском университете. Продолжил обучение в Вене. В Венском университете защитил диссертацию «К теории вариационного исчисления» и начал активно заниматься философией. Происходил из еврейской семьи, однако в 1886 году принял протестантское вероисповедание. Работу начал в университете в г. Галле, позже в Геттингене, а затем возглавил кафедру во Фрайбурге.
Первые научные работы Эдмунда Гуссерля были посвящены философским проблемам математики. Так, в работе «Философия арифметики» (1891) он исследовал проблемы оснований математики, а позже в двухтомнике «Логические исследования» (1900, 1901) он начал исследовать логику. Этот двухтомник стал первым произведением нового направления в философии — феноменологии, открытого и разработанного Э. Гуссерлем.
Во время работы в Геттингене он встретил весьма доброжелательный прием и обрел первых единомышленников. К этому периоду относится публикация Э. Гуссерлем статьи «Философия как строгая наука», которую историки философии определяют как программную, а также книги «Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии». Возглавив кафедру во Фрайбурге, он продолжал активную научную работу и опубликовал книги «Лекции по феноменологии внутреннего сознания времени» (1928), которую редактировал его самый способный ученик и один из создателей философии экзистенциализма Мартин Хайдеггер, затем «Формальную и трансцендентальную логику» (1929), «Картезианские размышления» (1931) и «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология» (1936).
Несмотря на еврейское происхождение, Э. Гуссерль не выехал из Германии в эмиграцию после прихода к власти А. Гитлера, как это сделали очень многие немецкие ученые. Он продолжал жить во враждебной по отношению к нему атмосфере нацистского режима во Фрайбурге. Умер по болезни в 1938 году. Его ученики, опасаясь антисемистских настроений властей, вывезли его библиотеку и неопубликованные работы в Бельгию. Рукописный архив Э. Гуссерля насчитывал почти сорок тысяч листов.
Влияние на становление Э. Гуссерля, на разработанную им феноменологию, несомненно, оказали лекции его учителя Франца Брентано, которые он прослушал в Венском университете, а также философия И. Канта и Рене Декарта.
Э. Гуссерль поставил перед собой задачу найти фундамент, основание человеческого познания. Он утверждал, что философ ничего не должен принимать за очевидное, должен быть готовым при необходимости даже отказаться от результатов собственных исследований и начать все сначала.
Его первое научное произведение «Философия арифметики» предшествовало феноменологии. В нем автор применил психологический анализ к основным понятиям математики и логики. Рецензентом этой книги выступил весьма известный математик Готлиб Фреге, который упрекнул автора в том, что он подменяет психологией логику. Дело в том, что Э. Гуссерль в своей книге утверждал, что объекты математики и логики являются продуктами человеческого разума, а следовательно, подчиняются законам психологии. Наш разум действует согласно таким законам, которые являются законами логики. Но если законы логики описывают законы психики, то они, следовательно, подтверждают факты психические.
Возможно, что критическое замечание Г. Фреге по поводу подмены логики психологией привело Э. Гуссерля к критическому осмыслению проблемы предмета математики и логики. К концу XIX века весьма широко признавалось, что предметы математики и логики (числа, отношения, правила преобразований, все закономерности) являются продуктами человеческого разума, поэтому подчиняются законам психологии и не могут везде иметь обязательную силу, т. е. быть всеобщими. Можно предположить, что иной организм, который функционирует не так, как мозг человека, будет их воспринимать по-другому.
При такой интерпретации любая истина математики не носила бы всеобщий характер, а была бы случайностью, зависела от рода человеческого и даже от любой личности. Такая позиция не принималась Э. Гуссерлем так же, как и неприемлемой она была для логиков и математиков, которые всегда были склонны верить в то, что даже если бы мир вообще не существовал, а с ним не существовали бы и все люди, то все равно было бы истинным, что дважды два равно четыре.
Критикуя психологизм, Э. Гуссерль опирался на взгляды своего учителя Франца Брентано о необходимости разграничивать в познании психические акты и предметы этих актов. Опираясь на эту мысль, Э. Гуссерль доказывал, что истины математические и логические являются предметами познания и как таковые не принадлежат психическому процессу и не касаются психических актов человека, а относятся к объектам идеальным, которыми являются все числа, законы, правила и понятия логики и математики. Отсюда он делал вывод, что истинность утверждений математики и логики не абсолютна, а сомнительна. Далее Э. Гуссерль приходит к выводу, что в целом наше знание, которое мы получаем во всех науках вместе взятых, относительно, оно проникнуто духом скептицизма и «несносной манерой, когда мы только скользим по поверхности явлений и не постигаем того, что находится в их глубине».
Науки — это нагромождение все большего качества фактов из исследуемых областей мира. Мы изучаем эти факты, классифицируем их, обобщаем во все новых теориях, но это не влечет за собой большего понимания мира, действительности. Умножая средства технической власти над миром, человек неустанно увеличивает дистанцию между собственными умениями оперировать вещами и способностью их понимания. Науки не способны сами создать эффективные средства понимания мира. Они способны измерять мир, им манипулировать, но не способны понять то, что измеряют и чем манипулируют, т. е. не способны достичь знания о сущности действительности. Э. Гуссерль не хотел мириться с такой ситуацией. Он пришел к выводу, что наука должна повернуться к исследованию самих вещей, т. е. быть наукой об исследовании источников, опираться на такой опыт, из которого следует все остальное, исследовать то, что мы созерцаем непосредственно. Для Э. Гуссерля существенно только то, что очевидно, т. е. феномен — это, прежде всего сущность, которая дается человеку в созерцании.
Уже в следующей работе Э. Гуссерль учёл замечание своего рецензента весьма последовательно. Он отказывается от психологизма, в котором его упрекнул Г. Фреге, и в «Основаниях логики» создает теорию, трактующую логику и математику как науки, независимые от опыта и потому полностью отличающиеся от психологии. Именно в этой работе он начал разработку феноменологического метода и программы нового философского направления — феноменологии. Эту работу он продолжил затем в труде «Идеи чистой феноменологии и феноменологической философии».
Э. Гуссерль сформулировал задачу построения универсальной науки (универсальной философии), относящейся к «всеобъемлющему единству сущего», которая бы имела строгое обоснование и служила бы обоснованием всем другим наукам и познанию вообще. Именно такой наукой должна стать его феноменология.
Феноменология исследует и приводит в систему априорное в сознании, сводя априорное к последним сущностным необходимостям, тем самым задавая основные понятия наукам. Задача феноменологии, по Э. Гуссерлю, познать полную систему образований сознания, конституирующих объективный мир. Э. Гуссерль считает методами феноменологического исследования непосредственное созерцание (очевидность) и феноменологические редукции.
Непосредственное созерцание как феноменологический метод означает, что феноменология является дескриптивной наукой и ее материалом служат исключительно данные непосредственной интуиции. Дескрип-тиализм — (от лат. descriptive — описание) — это метод описательного определения (характеристика) единичных объектов посредством общих понятий (имен, свойств и отношений, выполняющих ту же функцию, что и называние собственным именем). Объект дескрипции обязательно существует и всегда единствен, и это является достаточным условием для введения его описательного определения (дискрипции) в язык той или иной формальной системы или исчисления.
Э. Гуссерлю принадлежит призыв, который характеризует его философское кредо: «назад к самим вещам», призывающий к тому, чтобы в познании бытия иметь целью достижение точного знания о бытии, возвратиться к вещам, т. е. анализировать то, что непосредственно дано в созерцании и что в связи с этим несомненно.
Обращение феноменологии Гуссерля к «самим вещам» повлекло за собой отказ от натуралистической установки, противопоставляющей сознание и бытие в предшествующей рационалистической философии. Эта установка, присущая обыденному мышлению, сознанию, в философии привела к трактовке знания как однозначного и пассивного отражения реальности, данной в чувственных восприятиях, к господству позитивизма и к кризису европейской науки.
Гуссерль считает, что то, что непосредственно дается в опыте созерцания явлений — это не только первичный зародыш, который улетучивается и потому не может быть предметом точной науки. Феноменологический анализ показывает, что в фундаменте чувственного зародыша лежит зародыш нечувственный, который является сущностью, понятием, общей истинной данной вещи, и она, т. е. понятие, сущность, и есть тот феномен, который должен быть схвачен нашим познанием. Следовательно, феноменология, отвлекаясь от существующего, рассматривает сущность — возможное, априорное в сознании.
Э. Гуссерль подчеркивал, что феноменология — это наука, ограниченная непосредственной интуицией, т. е. её метод — прямое интуитивное содержание сущностей (идеация), более того, это наука о сущности трансцендентально чистых переживаний. Феноменология, по определению её создателя, — это анализ раскрываемых в непосредственной интуиции априори, фиксаций с её помощью непосредственно усмотримых сущностей.
В феноменологии Э. Гуссерля присутствует, можно сказать, дух философии Платона, утверждавшего, что истинной действительностью являются какие-то неизменные, необходимые общие идеи, эйдосы, с помощью которых только и может быть достигнуто истинное и полное познание. Аналогично и у Гуссерля в его феноменологии лежит убеждение о своеобразной двухслойности явлений. Первый слой — это то, что эмпирически реально и что мы познаем нашими чувствами. Под этим первым слоем скрыт второй слой, более важный, чем то, что над ним как бы надстроено. Этот другой слой — это слой существенных состояний вещи, вещей идеальных, это слой эйдетический, в соответствии с терминологией Платона.
Этот слой доступен исключительно актам духовным, которые Э. Гуссерль и его сторонники называют эйдетической интуицией. Эта эйдетическая интуиция и есть специальный способ, метод «схватывания», или, в терминологии феноменалистов, «очевидность» — правовой источник познания.
Рассмотрим теперь другую составляющую метода феноменологии Э. Гуссерля — феноменологическую редукцию. Э. Гуссерль рассматривает три вида феноменологических редукций.
Во-первых, чистая феноменология отвлекается от погруженности во внешний мир, а сосредоточивает внимание на самом акте (переживания) сознания, в котором нам мир дается. Это феноменологическая (психологическая) редукция.
Во-вторых, феноменология рассматривает эти переживания сознания не как конкретные факты, а как идеальные сущности. Это эйдетическая редукция.
В-третьих, феноменология не останавливается на редукции к переживаниям сознания (феноменологической редукции) и на редукции эйдетической — редукции к идеальным сущностям, а редуцирует к чистому сознанию, которое в феноменализме называется трансцендентальной редукцией, которая осуществляет переход от эмпирического сознания субъекта к чистому сознанию.
Рассмотрим три вида редукции, цель которых, по Гуссерлю, исключить из образов сознания объективные и субъективные компоненты и сосредоточить созерцание на внутренней структуре сознания — его феноменах. Таким образом, созерцание направляется не на образ, а на его суть. Например, образ цветка меняется в зависимости от освещения, от ракурса наблюдения, от психологической установки на цену, цвет, форму и пр., но все же сохраняется понимание того, что это именно данный цветок. Такое понимание и есть феномен чистого сознания. Отсюда не следует, что в феноменологии отрицается существование внешнего мира или духовных процессов, происходит лишь временное отвлечение от них, или, как писал Э. Гуссерль, мир как бы «заключается в скобки», чтобы отвлечься от стереотипов мышления, субъективизма и узреть феномены чистого сознания, т. е. предметы феноменологического анализа.
Термин редукция многозначен, он происходит от латинского reductio «сведение, возвращение, приведение обратно». Это и упрощение, сведение сложного к более простому, понимаемому. В логике под редукцией понимают раздел, где на основе истинности суждений делается вывод об истинности умозаключений. Мы, естественно, рассматриваем значение редукции в феноменологии. Феноменологическая редукция состоит в том, чтобы изменить естественную установку сознания, которое обычно обращено к внешнему миру, и направить все внимание на самое это сознание, на его «чистую» структуру, освободив сознание от всего эмпирического.
Феноменологическая редукция состоит из двух этапов. Первый — это эйдетическая редукция, которая заключается в том, что мы заключаем «в скобки» все реальные образы сознания, а также имеющиеся знания о них, в особенности — научное познание. Все редуцированное как бы приостанавливается. Феноменолог воздерживается от всяких суждений о реальном. Это воздержание Э. Гуссерль обозначает термином эпохе. В результате этой операции остается искомое — субъективность, вначале в виде субъекта как такового. Феноменолог на этом этапе не отрицает существование внешнего мира, а только отвлекается от него. Чтобы лучше понять его суть, можно сравнить первый этап с такой формой чувственного познания, как представление (воспроизведение); т. е. с мысленным образом предмета, который в настоящее время не воспринимается органами чувств человека.
Второй этап — это собственно феноменологическая редукция, очищение субъективного Я, Ego и движение к «чистому» потоку сознания как таковому. Гуссерль писал об этом этапе как о переживаниях, которые совершаются в нас, когда мы мыслим. Обычно мы, совершая мыслительную деятельность, не замечаем этих переживаний, не анализируем их внимательно. Задача феноменологии заключается в том, чтобы при помощи рефлексии (мышления о мышлении) зафиксировать эту деятельность в дескриптивных (описательных) понятиях.
C помощью феноменологической редукции Э. Гуссерль реализует задуманную им реформу познания и создания новой логики и философии, в основе которой лежит отделение идеального от реального, отделение результатов познания, истин от познавательного процесса. Для того чтобы феноменология стала фундаментом всех наук, она не должна быть зависима от естествознания, изучающего внешний мир; от психологии, изучающей сознание; от логики, изучающей мышление, так как феноменология изучает не внешний мир, не содержание сознания, не процесс мышления, а структуру сознания, принципы осуществимости мышления. Поэтому предмет феноменологии — непосредственно данные феномены сознания, а её метод — чистое описание при воздержании от содержательных утверждений.
Э. Гуссерль говорит об идеальности истин, которые, по его мнению, не имеют никакого отношения к реальному миру, к реальной деятельности человека и человечества в этом мире. Феноменологию не интересует, является ли данный предмет действительным или не является, так как для феноменологов сущность действительных и недействительных предметов одна и та же.
Вопрос о сущности — это вопрос «что?» Сущность относится к трем измерениям феномена: 1) сущность чего-то (например, крокодила); 2) сущность для кого-то (например, крокодил для меня, крокодил для моего брата); 3) сущность в отношении с другими существами (земноводными, хищниками).
Важное место в феноменологии занимают акты наблюдения. Если мы, например, наблюдаем в воде сломанную палку, можно сказать: «Вижу сломанную палку», однако согласно феноменологии правильно будет сказать: «Вижу палку как сломанную». В чем разница? В первом случае моя интерпретация наблюдения ошибочна, т. к. я ввожу мысленную конструкцию, которой в наблюдении нет. Во втором случае я говорю то, что действительно вижу, и начинаю становиться феноменологом. Мы переходим от исследования вещей к исследованию феноменов этих вещей: от исследования того, что есть, на уровень того, что вижу как существующее. То есть, я исследую мир, но не таким, как он есть «в себе», а таким, каким он есть для меня. Место реального мира занимает мир как бы появившийся в моём сознании, содержащийся в сознании смысл. Наше сознание интенционально, т. е. в нём исключено все, что для него является внешним. Сущность предмета и интенциональное сознание этого предмета связано: интенциональность переводит вещи в сферу чистого сознания. Вещи даются нам в феноменах, в явлениях. В явлении наиболее важной является сущность; сущность — это смысл явления. Явление, благодаря его смыслу, направляет нас к вещи, и оно — условие познания вещи. Исследование феноменов под углом зрения их сущности Э. Гуссерль называет исследованием феноменологического смысла.
Новая философия и новая логика, разработанная Э. Гуссерлем, должна быть сориентирована на изучение науки. Истинное знание и естественнонаучное знание не имеют ничего общего, это антиподы. Истинной является только априорно очевидное знание. Именно очевидность есть самый совершенный признак и критерий истинности.
Целью феноменологии, согласно Э. Гуссерлю, является построение науки о науке, или наукоучения, или «философии как строгой науки, научной теории, научного познания».
Подобно О. Конту, Э. Гуссерль в начале разработки феноменологии пытался исключить такие проблемы, как проблема существования внешнего мира, проблема противоречия социального бытия. Традиционная наука, по его оценке, ориентируется на познание внешнего мира, противоречий социального бытия, на познание законов мира, пытаясь выразить их в формулах. Гуссерль считает эти законы фикциями, так как ни один из законов не воспринимается как априорно очевидное знание, а только на основе индукции, выводе из единичных фактов опыта. Следовательно, ни один из них не может считаться абсолютно истинным.
Для того чтобы подчеркнуть различение между реальным и интенциональным содержанием сознания, Гуссерль вводит понятия ноэзиса и ноэмы.
Ноэзис — это само переживание сознания, взятое независимо от всякого стоящего за ним бытия, а но-эма — это смысл переживания, указывающий на этот трансцендентальный предмет (реальный или идеальный). Можно сказать, что ноэма — это мысленное представление о предмете, или предметное содержание мысли. Ноэзис, по другому говоря, — это то, что осталось бы, если бы не было бытия, но было только сознание. Ноэме присущ смысл (она обладает «содержанием»), посредством которого она сопрягается со своим предлагаемым предметом. Гуссерль таким образом поясняет отличие самого интенционального предмета от его представления в ноэме: дерево не имеет ничего общего с восприято-стью дерева как таковой, которая как смысл восприятия совершенно не отделена от соответствующего восприятия. Само дерево может сгореть, разложиться на свои химические элементы и т. д. Смысл восприятия — нечто неотделимое от его сущности — не может сгореть, в нем нет химических элементов, нет сил, нет реальных свойств. Ноэма — это смысл предмета как таковой, она не реальна, но и не ирреальна, это смысловое единство всех слоев предмета через ноэтические акты сознания, соответствующие различным сторонам предмета.
Феноменологию Э. Гуссерля вполне логично расценивать как крайний субъективный идеализм, хотя, когда он утверждает, что существуют реально общие понятия (по существу — универсалии, или идеи, эйдосы), проявляются в его мировоззрении и элементы объективного идеализма. Действительность в феноменологии Гуссерля рассматривается как нечто идеальное; предмет познания полностью зависит от нашего сознания, а его действительное существование при строгом следовании феноменологическому методу оказывается лишь видимым, иллюзорным.
Посредством восприятия для человека появляется Другой, т. е. отличный от меня субъект. Первоначально я воспринимаю его лишь как «живое тело» (психофизическое единство, тело в сочетании с субъективностью) — моё собственное. Обнаруживая другое тело, подобное моему, я — по аналогии с собой — приписываю ему и свойство быть психофизическим «живым телом», т. е. субъектом. Вслед за этим и мой мир «становится общим и для другого объективным» (интер субъективным миром).
Как открыть установить основания науки и достичь надежды на получение абсолютного знания? Как преодолеть аргументы скептиков, сомневающихся в возможности получить объективное знание, и релятивистов, утверждающих, что если истины существуют, то они, лишь относительны, а абсолютные истины недостижимы? Эти и другие вопросы поставил перед собой Эдмунд Гуссерль, создатель феноменологии. Он считал также, что поиск уверенности — непременный элемент европейской культуры. Рассуждая так, он разрабатывал новую методологию науки, опираясь на традиции Платона, Декарта, Лейбница, Канта. Наперекор позитивизму, скептицизму, релятивизму, сциентизму, которые считал причиной распада современной культуры, он искал такой метод, который будет гарантировать получение знания абсолютного, знания независимого от любых внешних причин, от биологических особенностей субъекта познания, от истории и от общества. Он осуществлял поиск критериев истины, которые всегда сохраняют свое значение, независимо даже от существования мира.
Мы живём в условиях сциентизма, прогресса знания, который вызывает у людей удивление. Однако, несмотря на этот прогресс знания, науки не смогли разрешить многие загадки действительности, в которой люди живут и действуют. Это, по мнению Э. Гуссерля, происходит потому, что каждая из наук опирается на основания, обоснованность которых сама не углубляет, каждая из наук исследует отдельные фрагменты или аспекты действительности, не задумываясь над их связями с иными фрагментами, а тем более со всем миром. Это обусловило то, что науки, как по отдельности, так и взятые вместе, дают нам знания сомнительные; такое знание, которое может быть оспорено.
Лавиной растут факты, гипотезы, классификации, теории, они часто даже помогают нам прогнозировать некоторые явления природы, совершенствовать технику, однако, по мнению Э. Гуссерля, не дают человеку и человечеству целостного знания о мире и его понимания как целостного; науки, описывая факты не способны интерпретировать их.
Существующая философия не только не способна интерпретировать мир, более того, опираясь на идеи, пришедшие из прошлых теорий, которые унаследовала от предшествующих философских школ, она ограничивается и удовлетворяется знанием приблизительным, она опирается на покрытые туманом взгляды. Такая философия привела к сомнению во всех научных установлениях, нормах и ценностях. В этой ситуации Э. Гуссерль пришёл к выводу, что необходима новая философия. Именно феноменология должна стать такой философией, наукой, лежащей в основании всех наук, обосновывающей их, а тем самым обосновывающей и себя самое. Тем самым феноменология — будет способна исполнить истинное призвание, каким является реализация идеала абсолютно обоснованного знания. Благодаря именно феноменологии произойдет полная мысленная реконструкция мира науки и философии, подведение нового фундамента под здание знания, более того, под всю человеческую культуру.
С чего необходимо начать эту реконструкцию знания? Надо, считал Э. Гуссерль, начинать с того, что нам дается непосредственно, напрямую, что само себя представляет. В этом смысле необходимо начинать с феноменов. Каждые психические переживания необходимо рассматривать не как факты психики, а с позиции выявления в феноменах сущности. Таким образом, речь должна идти не об анализе вида или формы этого психического переживания и исследовании его содержания, следует стремиться, чтобы из данного явления выделить общую, необходимую, в конечном счете, сущность какой-то вещи, или, следуя за Э. Гуссерлем — идею, eidos. Если бы феноменологическое описание ограничивалось исключительно единичными явлениями, то феноменология как наука была бы невозможна. Однако, по Гуссерлю, речь идет не только о единичных явлениях, но и об общих явлениях, общих предметах и общих состояниях вещей, которые могут быть даны как абсолютно самосуществующие. Гуссерль утверждал, что возможно непосредственное созерцание в общих объектах их сущности. Именно то, что акты эйдетические, в которых мы непосредственно созерцаем сущность исследуемого предмета, дают нам шанс постижения точного знания, не подлежащего никаким сомнениям.
Чистая феноменология как наука может быть наукой, исследующей сущность, но никогда не может быть наукой, исследующей существование.
Э. Гуссерль не оставил системного анализа изложения своей философии, не создал и собственной философской школы, хотя у него было немало учеников и единомышленников, однако они недолго находились рядом со своим учителем, быстро переставали быть его единомышленниками.
Мотивы феноменологии отчетливо видны в других направлениях неклассической философии.
Феноменология Э. Гуссерля оказала влияние на возникновение экзистенциализма (М.Хайдеггер был его учеником), на герменевтику, неотомизм. В частности, религиозная философия Иоана Павла II (Кароля Войтылы) испытала на себе влияние одного из последователей Э. Гуссерля — Макса Шелера.
Э. Гуссерль был уверен, что кризис европейской культуры обусловлен «заблудившимся» рационализмом. Надо отбросить доминировавшее до сих пор понимание научности и рациональности, которые были взаимосвязаны и приобрели характер односторонности. Сконструированный этой наукой «объективный мир» был преувеличен, абсолютизирован до уровня универсума всякого бытия. Со времен Возрождения рационализм преобразился в натурализм. Заслуга в этом в значительной степени принадлежала Галлилео Галилею. Этот гений одновременно и открывал, и закрывал природу, осуществив математизацию природы и идеализацию чувственных данных. Что же конкретно Галилей, открывая, закрывал? То, что открываемый нами мир признавал единственным, объективным, истинным; в сущности, этот мир — результат математизации науки, т. е. вторичный и относительный к деятельности, которую осуществляет исследователь. Гуссерль называет фундаментальным заблуждением рационализма наивность — конструкции мышления, разума о мире были признаны самим этим миром. Этот идеальный мир, сконструированный с помощью математики (геометрии, как указал Э. Гуссерль) потом возносится на фундамент нашей повседневной жизни, хотя и не является ни первичным, ни существующим сам по себе, ни объективным. Это ошибочное мнение стало общепризнанным у большинства философов XVII—XVIII веков.
Можно, завершая рассмотрение интеллектуального наследия Эдмунда Гуссерля, согласиться с теми историками философии, которые называли его феноменологию одновременно закрывающей и открывающей. Закрывала она период развития философии и в целом философию классическую, а открывала философию современную, неклассическую.
Неустанное, упорное стремление к истине, интеллектуальная чуткость и утонченность, открытость — все это способствовало тому, что Эдмунд Гуссерль до такой степени повлиял на европейскую культуру, что трудно ее понять, не будучи знакомым с его трудами, хотя, естественно, далеко не все читающие его произведения, становились сторонниками феноменологии.