Согласно концепции Balint'a, Langs'a (1992-1996), то, что содержится в бессознательном, существенно влияет на коммуникацию между пациентом и аналитиком уже во время их первой встречи. Эта сторона процесса, как правило, ими не улавливается. По мере «врабатывания» и интенсификации коммуникации влияние бессознательных процессов возрастает.
Выделяют два уровня коммуникации. Один происходит поверхностно и выражается определенными словами и фразами. Второй находится более глубоко. Знакомство со стенограммой психоаналитического сеанса не даст полной картины происходящего из-за отсутствия возможности перцептировать во всем многообразии сложившуюся ситуацию. В связи с этим возникает основа для непонимания или неправильного взаимопонимания. Какие-то, казалось бы, малозначимые слова или активности аналитика могут быть важны для пациента, фиксирующего их на бессознательном уровне. Эта фиксация приводит к оживлению и стимуляции бессознательных процессов. Оба субъекта коммуникации могут вначале не замечать эти нюансы, но через какой-то период времени оказывается, что они были крайне важны для течения коррекционного процесса.
Langs в связи с этим указывает на значение так называемых триггеров-пусковых стимулов, включающих ключевое слово, паузу, элемент обстановки, появление какого-то нового фактора в виде звука, человека, запаха, шума, шагов в коридоре и пр. Автор придает значение необходимости поиска триггера в каждой конкретной аналитической ситуации. Триггеры могут исходить от самого пациента, который может быть носителем бессознательных всплесков, нацеленных на привлечение внимания аналитика.
Стремление информировать врача формируется на бессознательном уровне, поэтому пациент не отдает себе отчета в том, что происходит. Возникает изменение эмоционального состояния в виде неожиданных колебаний настроения и потери мотивации к дальнейшим сеансам. Всё вдруг становится плохо, хотя несколько секунд тому назад наблюдалась противоположная картина. Поэтому процесс выслушивания пациента достаточно сложен.
Процесс выслушивания и понимания информации, когда аналитик просто фиксирует слова и предложения пациента такими, как они есть с точки зрения синтаксикса и грамматики, Langs назвал манифестным выслушиванием.
Смысл деривативного избирательного выслушивания заключается в том, что аналитик слышит не только то, что говорит ему пациент, но старается услышать нечто большее, скрывающееся за произнесенными словами, поскольку то, что стоит за ними, имеет гораздо более важное значение. Речь идет о необходимости акцентуации внимания на значении бессознательной коммуникации, которая носит обоюдный характер, т. к. пациент точно так же может деривативно выслушивать аналитика, обращая внимание не на формальную сторону воспринимаемой информации, а на то, что спрятано за ней. Langs использует термин закодированность слова, фразы. На сознательном и бессознательном уровнях человек склонен к стереотипным повторениям, которые могут носить закодированный характер. Задача анализа заключается в хотя бы частичной расшифровке этого закодированного смысла.
Кроме манифестного и деривативного выслушивания, аналитик в процессе общения с пациентом отыскивает и анализирует триггеры. У каждого пациента существует своя система триггеров.
Langs считает бессознательную коммуникацию между аналитиком и пациентом более продуктивным и идеальным вариантом общения. В работах автора можно встретить трудно переводимое выражение core madness (core-нуклеарный, ядерный, стержневой; madness - безумие, сумасшествие). Выход аналитика на бессознательный уровень контакта сопровождается развитием внутреннего, ядерного безумия. Если глазами стороннего наблюдателя посмотреть на то, что происходит во время сеанса, может сложиться впечатление, что аналитик сошел с ума, т. к он может произносить несвязные фразы, не позволяющие понять, о чем вообще идет речь. При этом происходит перескакивание с одного незаконченного предложения на другое, используются слова, значение которых не ясно наблюдателю, но понятно аналитику и пациенту.
Langs выделяет несколько типов такой коммуникации, как важного способа общения. К ним относятся:
- Тип А - коммуникация, во время которой аналитик старается, например, выявить правду, обращает внимание на последствия и взаимовлияния событий и фактов в разговоре. Это способствует установлению доверительных отношений.
- Тип В - аналитик пытается понять закодированный скрытый смысл происходящего и стремится добиться возникновения у пациента self-processing, при котором процесс начинает происходить самостоятельно. Пациент должен войти в эту вторую форму коммуникации таким образом, чтобы она не казалась ему необычной и странной.
- Тип С - молчание. Молчание может быть разным: пустым, угрожающим, интимно очаровательным, релаксирующим (успокаивающим), анализирующим. Этот важный молчаливый элемент психоанализа, естественно, невозможен при первом контакте и возникает на одном из последующих этапов общения. В процессе анализа используются разные техники молчания. При целенаправленном молчании пациенту предлагается помолчать и подумать о том, что происходит. Обоими субъектами коммуникации берется пяти-десятиминутный тайм аут. Молчание имеет большое значение для переосмысления жизненных взглядов, появления новых идей, умозаключений, концепции. Молчание присутствует не только в обычном разговоре с пациентом, но и во всех аналитических процедурах, о которых упоминает Langs.
Многие аналитики применяют эти техники при анализе сновидений и свободных ассоциаций с той лишь разницей, что классические психоаналитики в процессе свободных ассоциаций не вмешиваются в поток сознания пациента, а специалисты, использующие техники Langs'а, прерывают его уточняющими вопросами, замечаниями для того, чтобы «запустить» какой- то процесс или усилить его. В связи с этим абсолютно иначе выглядит анализ сновидений, в процессе которого аналитик старается выделить, «схватить» что-то не просто символическое, а недоговоренное пациентом, неразвитое им в достаточной степени.
В современном психоанализе придается особое значение использованию нарративного метода - рассказа. Формируется нарративное направление. Речь идет о том, что пациенту предлагают рассказывать о себе, своих родственниках, о событиях из жизни, воспоминаниях детского периода и пр. Несомненным достоинством нарратива является то, что во время рассказа пациенты много фантазируют. Их фантазии «идут» из бессознательного и отражают те темы, чувства и эмоции, которые очень важны для них и о которых они ни с кем раньше не говорили.
Нарратив предоставляет аналитику существенный материал, который может быть использован для лучшего понимания проблемы пациента. Некоторые специалисты уже на первой встрече предлагают ему рассказать о том, что он хотел бы обсудить. Практика показывает, что большинство людей, даже интровертированных, любит рассказывать и обсуждать свои проблемы. Значительное их количество не имеет возможности сделать это в другом месте. На работе говорить о своих проблемах не принято, дома все заняты своими делами. Психоаналитик не только предоставляет пациенту возможность рассказать и выговориться, но и с интересом выслушивает его.
Нарратив является хорошей психологической разгрузкой. В процессе рассказа пациент не только продуцирует скрытые закодированные мысли и чувства, у него возникает мышление по желанию, во время которого факты и события его жизни трактуются в желаемом для него аспекте. Мышление по желанию имеет свою структуру и свою повторяемость в различных ситуациях. В этой связи важен анализ того, в каких ситуациях и что именно повторяет пациент, какие внешние триггеры, какие слова аналитика провоцируют повторение фрагмента рассказа. Часто пациенты забывают о том, что они уже об этом говорили. Эти повторения не являются случайными, а свидетельствуют о значимости для пациента повторяемой информации.
Пример анализа сновидений в перспективе бессознательной коммуникации приводит Petersen (1999).
Женщина обратилась к аналитику с целью получения психотерапевтической помощи. Аналитик не имеет медицинского образования. Согласно правилам немецкого здравоохранения, в случае предстоящей длительной психотерапии специалист обязан подготовить запрос о страховке, частично оплачивающей сеансы. Если бы психоаналитик имел медицинское образование, он мог бы ограничиться запросом только в медицинскую компанию. Но, поскольку речь идет о специалисте, не имеющем медицинского образования, возникла необходимость отправления информации специалисту в области психиатрии и получения от него необходимого заключения с последующим обращением в страховую компанию.
Во время первой встречи пациентка предъявила жалобы на трудности в установлении контактов с мужчинами, страх вступления с ними в более тесные отношения за исключением обсуждения проблем профессионального характера. Психотерапевт предложил ей лечение и рассказал, как соответствующим образом оформить необходимые для этого документы. Пациентка согласилась, и соответствующий контракт был подписан. Затем произошла небольшая пауза, она улыбнулась и упомянула, что её мать является близкой подругой секретарши психиатра, который будет готовить комментарии, касающиеся её состояния. Кроме того, она сообщила, что в течение определенного времени проходила курс лечения у этого врача, которое оценивает как безрезультатное и добавила, что секретарша врача может распространять о ней негативную информацию. В заключении она выразила удовлетворение предстоящим лечением.
Во время следующей встречи ей сообщили, что страховка подтверждена, и она может приступать к психотерапии, т. к. сеансы будут оплачены. Во время встреч с психотерапевтом пациентка много раз указывала на трудности в контакте с психоаналитиком. Контакт, действительно, был затруднен, о чем свидетельствовали возникающие время от времени периоды длительного молчания, во время которых она замыкалась в себе. В связи с этим у аналитика возникло состояние внутреннего беспокойства. Она пыталась понять, что происходит и как можно вывести пациентку из периодов такого отказа (молчания). Ситуация стала для аналитика несколько скучной, она поймала себя на том, что отвлекается на посторонние мысли, которые выходят за пределы аналитической ситуации. Тем не менее, она хотела наладить более тесный контакт с пациенткой и предложила ей рассказать о сновидениях, которые помнит. После некоторой паузы пациентка стала рассказывать о своем сновидении.
Мужчина назначил ей свидание в кафе. Это приглашение вызвало у неё чувство радости, т. к. в кафе были люди, а она боялась остаться с ним наедине. Когда пациентка пришла в назначенное место, она увидела, что не может попасть в ту часть кафе, где он её ждал. Чтобы добраться до места встречи, она должна пройти через большой зал. У неё возникло ощущение, что все те, кто сидел в кафе, следили за ней глазами. Комната, где она встречалась с этим человеком, была комфортабельной. В ней были столик и два стула. Одновременно у нее возникли чувства злости и разочарования, поскольку она поняла, что в этом помещении невозможно изолироваться. Нельзя закрыть дверь, поскольку её не было. Комната напрямую сообщалась с общим залом. Когда она решилась заговорить, она внезапно обратила внимание, что в зале, полном людей, воцарилось абсолютное молчание, которое означало, что каждый из присутствующих пытался прислушаться к тому, что она будет говорить. Она лишилась дара речи и внезапно осознала, что она и мужчина, который её ждал, обнажены. У нее возникли чувство стыда и желание немедленно покинуть это место, но она не могла сказать об этом, т. к. подумала, что её слова будут услышаны всеми, кто сидел в зале.
Пациентка сообщила аналитику, что во время просыпания у нее возникло ощущение удушья, она не могла вдохнуть. Далее добавила, что мужчина, который пригласил её в кафе, существует в реальности. Она достаточно хорошо его знает, поскольку неоднократно встречалась с ним на теннисном корте, куда приходила вместе со своей сестрой. Его всегда сопровождал другой человек, и она отметила, что ей всегда хотелось поговорить с ним, и, возможно, предложить встретиться, но она не могла взять на себя эту инициативу. Задумавшись, пациентка сказала, что, возможно, это также было связано с присутствием второго мужчины, которого она стеснялась. Мужчины были членами одной теннисной команды, и ей бы не хотелось, чтобы они обсуждали её поступки. Будет уничижающе и постыдно, если он не проявит к ней внимания и интереса. Кроме того, её смущало присутствие рядом её сестры. После этого она замолчала.
Аналитик предлагает возможные интерпретации этой ситуации в качестве гипотез, принимая во внимание, что объяснение должно включать в себя ряд аспектов для того, чтобы быть валидным.
Первое объяснение. Сновидение является выражением интрапсихического конфликта пациентки, связанного с трудностями в установлении личностных контактов. Конфликт заключается в том, что, с одной стороны, ей хочется установить более тесные контакты с этим человеком, а, с другой, - её беспокоит тревога, препятствующая желанию поговорить с ним. Тревога связана со страхом остаться с ним наедине и боязнью наблюдения со стороны окружающих, что может интерпретироваться как параноидные аспекты состояния. Подозрительность может быть чертой характера пациентки, её истоки следует искать в детском периоде жизни. Обнаженность можно интерпретировать как символ того, что она позволяет себе слишком раскрываться перед другими, или как сексуальная составляющая главного конфликта-стеснения. На основании такой интерпретации сновидения представляется возможным дальнейшее проведение терапии с обсуждением других тем.
Второе объяснение. Сновидение может быть интерпретировано как бессознательный анализ пациенткой поведения аналитика. Т.е. в самой психоаналитической ситуации содержалось что-то, что вызывало у пациентки эмоциональный стресс, в частности, затруднение в разговоре и соматические ощущения сжатия в области горла. Эти реакции были триггированы первым контактом с аналитиком.
Пациентка обратилась к аналитику по совету врача, который знал его имя и адрес. Врач, так же как и аналитик, работает в секторе государственного здравоохранения. Они контактируют друг с другом, с секретаршей, службой страховки, которая дает предварительное заключение. В этом процессе участвует большое количество людей. Аналитик предлагает лечение при условии наличия заявления, об этом сообщается врачу, что становится известным его секретарше, которая является хорошей знакомой матери пациентки. Сновидение в этом смысле можно трактовать как изображение аналитической ситуации. Аналитик фактически предлагает пациентке уже при первом контакте раскрыть себя перед многими людьми. Сначала он успокаивает пациентку, предлагая ей помощь, потом разочаровывает её, поскольку как бы стимулирует её к самораскрытию перед врачом, страховой компанией, экспертом. Ситуация напоминает открытый зал в кафе, через который она должна пройти. Люди в кафе могут слышать, о чем она говорит с мужчиной. Пациентка выразила чувство озабоченности и настороженности раскрытием интимной информации, что можно сравнить с обнаженностью в кафе перед большим количеством людей. Это чувство стыда проявилось в момент комментирования сновидения. Возникли повторения, она снова начала говорить, что все взаимосвязано, и она чувствует себя крайне неуютно. Она чувствовала бы себя лучше, если бы имела возможность избежать такого поворота событий и иметь контакт с частным психотерапевтом, который не работает в системе, требующей распространения информации о ней.
Более глубокий анализ может показать, что в процессе контакта с психоаналитиком пациентка бессознательно улавливала страх специалиста остаться с ней наедине без того, чтобы застраховать себя от возможных неприятностей. Паузы во время контакта объяснялись напряжением, связанным с тем, что новая информация оказала сильное влияние на состояние пациентки.
Современный психоанализ обращает большое внимание на декодирование сновидений как важный принцип их интерпретации. Декодирование сновидений - это декодирование триггеров, которые вызывают сновидение. Толкование сновидения начинается с анализа манифестного сновидения, о котором рассказывает пациент. В процессе анализа делается попытка нахождения взаимосвязи содержания сновидения с тем, что происходит во время аналитической сессии. Практика показывает, что этому следует посвящать большое количество времени. Пациентам значительно легче обсуждать содержание сновидений, чем отвечать на какие-то конкретные вопросы или свободно ассоциировать. Поэтому сновидения могут быть исходной базой, отталкиваясь от которой пациент «собирает» дополнительные ассоциации, связанные с содержанием сновидений.
Все спонтанные, собранные аналитиком ассоциации, которые связаны с манифестным содержанием сна, Langs (1988) называет сеткой сна или целостным сном. В случае наступления момента, когда пациенту больше нечего сказать, и он не продуцирует дальнейших ассоциаций, процесс можно считать исчерпанным. Можно предложить пациенту подождать возникновения следующего сна, который может быть продолжением первого или совершенно самостоятельным по содержанию. Второй сон анализировать легче, поскольку аналитик обладает опытом анализа первого сна, информацией об определенной системе ценностей пациента.
В дальнейшем следует перейти от «коллекционирования» ассоциаций к работе над этим материалом с выделением тем, затронутых в сновидениях.
Langs обращает внимание на вопросы, на которые нужно ответить во время работы над манифестным содержанием сновидения:
- Кто вовлечен в сновидение?
- Что представляет собой манифестная тема? Если сон состоит из нескольких частей, какова манифестная тема каждой из них.
- Где происходит сновидение, на какой сцене?
После этого представляется возможным анализировать латентное содержание сновидения. Аналитик должен прийти к определенным заключениям, обнаружить связи с ситуацией анализа, событиями в жизни пациента, декодировать символы, найти символические действия.
Специфическим в интерпретации сновидений в коммуникативной перспективе является нахождение триггера и его связи с содержаниями символами.
Считается (Petersen, 1999), что:
- сновидения стимулируются событиями, происходящими в реальности («резидуальности дня») и являются посланиями из более глубокого бессознательного уровня;
- глубинный уровень значений может быть достигнут только при вовлечении триггеров.
По выражению Langs'a (1988 в): «Знание ситуации триггера создает естественные и адекватные границы тому, что мы считаем бессознательным содержанием какой-то проблемы или ряда проблем».
Таким образом, интерпретация сновидений невозможна без нахождения триггеров, а триггеры следует искать, прежде всего, в самой аналитической ситуации.
Триггер всегда эмоционален. Его содержание небезразлично человеку, хотя оно может быть безразлично для окружающих. По мнению Langs'a, глубокий уровень значений достигается только при включении триггера, содержание которого часто не опознается аналитиком.
В психоанализе бессознательных коммуникаций сновидения подразделяются на две группы:
- Сновидения, которые возникали в прошлом до обращения к аналитику и вспоминаются пациентом в аналитической ситуации.
- Сновидения, которые появились между аналитическими сессиями, особенно между двумя последними сессиями.
Если речь идет о сновидениях, которые возникли до анализа, и пациенты предъявляют их во время аналитической сессии, аналитик должен найти триггеры для этих спонтанных воспоминаний и определить, почему вспомнилось то или иное событие или сновидение
Сновидения второй группы интерпретируются с учетом триггеров, появившихся в предпоследней сессии. Необходимо стараться воссоздать обстоятельства возникновения прошлых сновидений, выявить их связь с переживаниями во время анализа.
Например, пациент рассказывает о сновидении детского возраста. Ему снится, что он находится в детской комнате, ему очень одиноко, и он хочет пойти к матери, которая что-то делает на кухне. Он встает и идет к матери, но внезапно обнаруживает, что не может пройти в кухню из-за расщелены между его комнатой и кухней. Он проваливается в расщелину, а мать настолько занята, что этого не замечает. Далее он отмечает, что всегда просыпался с ощущением падения. Сновидение может информировать о трудностях в установлении контактов с матерью, о её недоступности, отбрасывании ребенка и холодности по отношению к нему. Ответ на вопрос, почему пациент продуцирует именно это сновидение, показал, что это была последняя сессия перед длительным отпуском психоаналитика. Уход в отпуск послужил триггером, оживившим значимые детские переживания. Страх покидания аналитиком, лишиться контакта с ним напомнил детский страх оказаться вне контакта с матерью. У пациента оживает воспоминание об этом сновидении, и он вновь переживает его. Яркость переживаний обусловлена повторением прошлой ситуации, но в другой ситуации.
Если какая-то эмоционально значимая ситуация, пережитая в прошлом (обычно в детстве), в последствии возвращается и в каком-то видоизмененном виде появляется снова, ее влияние вызывает состояние, называемое психической аллергией. Повторная встреча с травмирующим переживанием может вызвать внешне необъяснимые, неадекватные, непонятные действия, импульсивность. Причину такой реакции с точки зрения текущей ситуации объяснить трудно. Она заключается в болезненном повторном восприятии комплекса, существующего в бессознательном с детского периода жизни.
Сновидения, которые возникают между последней и предшествующей сессией, могут быть спровоцированы различными триггерами. Анализ этих триггеров имеет значение, как для пациента, так и для аналитика. Аналитик может анализировать собственные сновидения, развивать понимание себя, активизировать самоорганизующийся и саморазвивающийся процесс личностного роста. Практика показывает, что декодирование и более или менее адекватный самоанализ могут иметь значение для улучшения общего психического состояния, снятия эмоционального напряжения и улучшения психосоматических показателей (Gatti-Doyle, 1999).
Langs (1995) обратил внимание на то, что у ряда пациентов с затрудненным нарративом (они плохо рассказывают о себе), наблюдается своего рода алекситимия (невозможность выразить свои чувства словами) и склонность к развитию психосоматических болезней. Обучение умению декодировать сны улучшает нарратив, позволяет высказаться, рассказать и разрядиться, что укрепляет психосоматическое здоровье и улучшает психический комфорт. Примером, иллюстрирующим подобное заключение, является следующий (по Gatti-Doyle, 1999).
Пациентка работает над собой после окончания психоанализа. Работа заключается в попытках декодировать свои сновидения. Обычно это происходит в свободное время в промежутках между сновидениями. Те, кто декодирует свои сновидения, как правило, видят много снов. Пациентка работает в рекламной компании. Возвращаясь однажды домой, она чуть не попала в серьезную автомобильную катастрофу, что привело к тому, что в течение последующего дня она чувствовала себя возбужденной, раздраженной и неспособной восстановить эмоциональное равновесие. Появились колющие боли в области груди и страх инфаркта. Она вспомнила, что подобные болевые ощущения отмечались и раньше и появлялись параллельно с обеспокоенностью различными проблемами. Когда она обращалась к специалистам, они говорили, что боли носят психосоматический характер и не имеют органической основы. Анализ событий прошедших двух дней обнаружил серию раздражающих её фактов. Например, в ночь после автомобильной катастрофы она поругалась по телефону со своим лучшим другом, что было ей несвойственно. После ссоры она вспоминала об этом событии и пыталась понять его причину. Ей приснился сон следующего содержания.
Она находилась в машине с человеком, который был одновременно знаком и незнаком ей. От него сильно пахло алкоголем. Было темно, они ехали на большой скорости. Вдруг из темноты появилась фигура женщины, которая перебегала дорогу. Было ясно, что столкновения избежать невозможно. Закрыв глаза и услышав глухой звук удара тела о машину, она закричала, чтобы водитель остановился. Он игнорировал её требования, и продолжал вести машину на большой скорости, как будто бы ничего не случилось. В момент пробуждения ожили впечатления, связанные с её собственным дорожным инцидентом. Она поняла, что триггером, запустившим сновидение, явилось недавнее происшествие.
По дороге домой мимо неё промчался большой белый грузовик, который нарушил правила движения, на большой скорости врезался в дерево, разбив бампер и стекло. Она старалась запомнить номер стремительно удаляющегося грузовика, чтобы сообщить в полицию. Потом она решила этого не делать, т. к. свидетелей происшествия не было. Она преисполнилась чувством радости от того, что не пострадала.
Поверхностный анализ сновидения показал, что оно дублирует инцидент предшествующего дня. Он испугал её и спровоцировал выраженную злость, поскольку водитель грузовика не обратил на её реакцию никакого внимания и даже не остановился. Эмоциональное состояние во время инцидента было очень похоже на то, что она испытала во сне. Она предположила, что водитель грузовика не остановился потому, что был пьяным. Человек, который сидел рядом с ней в её сне, мог быть пьяным и поэтому не остановился, но эта мысль не пришла ей в голову. Тем не менее, бессознательно это было зафиксировано и помогло объяснить поведение водителя. Когда она поняла, что начинает осознавать те элементы, которые раньше находились в бессознательной сфере, они ожили. Одновременно стали возникать различные ассоциации, связанные со сновидением. Вдруг она осознала, что малознакомый человек в машине (Джон), напоминал её помощника и заместителя в конторе, где она работала. В связи с этим сразу же возникла следующая ассоциация.
Несколько дней назад в фирме состоялась встреча по поводу рекламы новых товаров. Сотрудники выдвигали разные предложения. После этого она была на ланче с Джоном, где они часто встречались и обменивались мнениями. Она уважала его точку зрения и доверяла ему. В этот момент она внезапно ощутила слабость и сильную сонливость. Воспоминания об отношениях с Джоном, о встрече с ним сопровождались ощущением усталости, как команды о прекращении дальнейших размышлений на эту тему. Как будто бы что-то внутри неё говорило: «Оставь это, отдохни, иди спать, выспись и прекрати думать об этом». Поскольку у неё имелся определенный опыт декодирования, она осознала наличие психологической защиты, которая её от чего-то ограждала. Это вызвало появление тревоги как признака наличия серьезной угрозы. Она даже осмотрела комнаты и убедилась, что двери и окна были закрыты и ей ничего не угрожало. Она вспомнила, что появление проблем во время психоаналитических сеансов сопровождалось страхом закрытого пространства, который обычно о чем-то сигнализирует. Она поняла, что нужно продолжить самоанализ и усилием воли заставила себя вернуться к анализу элементов сновидения. Это привело к следующим ассоциациям.
Женщина, которая выбежала на дорогу из темноты, ассоциировалась в её сознании с пожилой женщиной, которую она периодически навещала. Несколько дней тому назад женщина была очень расстроенной и сердитой в связи с тем, что дочь заставляет её продать дом, в котором она жила. Она сказала пациентке, что дочь хочет получить её деньги до того, как она умрет, и возложить на государство заботу о матери. Затем пациентка снова подумала о женщине на дороге и вспомнила содержание телевизионных передач о войне в Югославии. Это были жуткие истории о предательстве и жестокости. В одной из них рассказывалось о человеке, у которого были удалены ногти на пальцах рук. Человек, который пытал его, когда-то был его другом. В детстве они посещали одну школу и вместе играли во дворе.
Затем она вспомнила, что в одиннадцатилетнем возрасте симулировала заболевание, чтобы не идти в школу. Она боялась школы из-за поведения учителя, который издевался над ней, унижал в присутствии всего класса, демонстрируя, что она глупа, беспомощна и несамостоятельна. Никогда в детстве она не рассказывала об этом родителям потому, что стеснялась. Каждый раз перед походом в школу она ощущала ужас и поэтому иногда прикидывалась больной. Мысли о водителе, который игнорировал ее требование остановить машину, привели к воспоминанию о недавнем собрании фирмы. На этом собрании она предложила новую идею, которую прежде обсуждала со своим другом Джоном. Во время дискуссии он проявлял энтузиазм по отношению к новому подходу, и она решила, что на этой встрече он поддержит её. Но на самом деле, во время открытого голосования, он проголосовал против. Ее предложение было отклонено большинством голосов. Она разочаровалась, но подумала, что все не так плохо и можно будет доработать идею. Появился стимул для дальнейших размышлений, но первое возникшее у нее чувство, было неприятным, и она постаралась от него избавиться. Во время следующего завтрака Джон вел себя как обычно дружески и располагающе, что казалось несколько неестественным. У нее возникла мысль, что сотрудники вовсе не обязаны одобрять её предложения, и она пресекла дальнейшее развитие негативных мыслей. Но сейчас это начало высвечиваться несколько по-другому. Она вспомнила ситуацию другого характера, когда она увидела себя косвенным свидетелем неприятного разговора одной из сотрудниц с Джоном. Сотрудница после этого разговора имела крупные неприятности с начальством и была вынуждена оставить службу. В этой связи отношения с этим человеком приобрели другую окраску. У нее возникло ощущение, что он может подводить других людей. Она вспомнила, что рассказала ему интимную вещь из своей биографии, которую никому раньше не рассказывала. Она касалась отношений с отцом, который умер несколько лет назад. Её отец жил в Европе и она должна была вылететь к нему в тяжелое для него время болезни, но это совпало с тем, что она получила должность менеджера в фирме. Начальник отказался предоставить ей отпуск. Поскольку она была достаточно амбициозной, она отдала предпочтение карьере, невзирая на сложившуюся ситуацию. Отец умер в одиночестве, это угнетало её, и она рассказала об этом Джону. Возникли мысли о покидании, предательстве, личных амбициях и сожаления по поводу того, что она рассказала об этом человеку, который вряд ли заслуживал информации об интимных переживаниях. Когда она осознала ситуацию, она почувствовала, что проговорила это вслух. С плеч спал тяжелый груз, исчезли колющие боли, и уменьшилось ощущение тревоги. Она начала плакать о прошлом, и это было хорошей разгрузкой. От слез становилось легче. Она разочаровалась в этом человеке и поняла, что он не заслуживает доверия. Осознав, насколько значимыми могли бы быть отношения с ним, она почувствовала облегчение в связи с тем, что они не превратились в нечто большее.
Возникли воспоминания восьмилетнего возраста, когда она влюбилась в человека, который служил в армии, и приезжал в гости к эмигрантке, которая жила по соседству. Встретив девочку на улице, он всегда проявлял по отношению к ней знаки внимания, и хорошо к ней относился. Она вообразила, что на самом деле он приезжает не к соседке, а к ней. Когда он перестал приезжать, она поняла, что ошибалась, и это явилось причиной большой детской травмы. Она впервые почувствовала себя покинутой. Эти воспоминания впервые появились именно сейчас.
Коммуникативный анализ сновидений, таким образом, происходит посредством декодирования закодированных значений и идентификации триггеров, которые стимулировали этот процесс. Процесс анализа способствует осознанию пациентами ряда проблем, лежащих в основе эмоциональных нарушений.