Социальная политика в СССР зависела от двух ведущих факторов — идеологии и экономики. В социальной политике социалистическая идеология выражалась прежде всего в патернализме, декларировании подчеркнуто скромных потребностей, государственной монополии в социальной сфере, четком контроле доходов населения со стороны государства. Население было уверено, что «все социальные проблемы обязано решать государство (во многих случаях, особенно у старших поколений, такого рода патернализм сочетался с ударной работой и политической благонадежностью).
Цель социальной политики формулировалась как рост народного благосостояния, которое, в свою очередь, является одним из направлений достижения этапа развитого социализма. При этом расходы на социальную политику в СССР были одними из самых низких среди развитых стран — около 14 %\ что сопоставимо с либеральными социальными государствами. Приоритет имело развитие оборонной и других отраслей промышленности; для социальной политики действовал остаточный принцип финансирования.
Ядро системы социальной политики в СССР составляло социальное обеспечение. Это пенсии и пособия по старости, временной нетрудоспособности, инвалидности, утере кормильца и другое, для пожилых, инвалидов, детей-сирот; многочисленные льготы, охватывавшие так или иначе почти все население страны. Инвалидность рассматривалась только как длительная (постоянная) утрата трудоспособности, поэтому социальная политика в отношении этой категории населения была направлена на материальное возмещение утраченного заработка. Аналогично и для пожилых — использовались только пенсии как компенсации, которые оплачивает работающее поколение. Для детей-сирот, детей-инвалидов, детей с отклоняющимся поведением существовал широкий спектр образовательных учреждений. Соответственно, такие явления, как безнадзорность и детское бродяжничество, отсутствовали. Административными методами были практически решены такие проблемы, как бездомность, безработица; в гораздо меньших масштабах, чем в капиталистических странах, были выражены проблемы проституции, наркомании, распространения ВИЧ/СПИД-инфекции.
Кратко социальную политику СССР в рамках политико-системного анализа можно охарактеризовать следующим образом:
- социальная политика как «выход» политической системы характеризуется патернализмом, находящим многообразное выражение в виде многочисленных льгот;
- обеспечение низкого, контролируемого, но гарантированного дохода (заработной платы, пенсии); жесткого административного контроля социально негативных явлений (девиаций); государство — ведущий актор социальной политики — не поддерживает развитие социального партнерства;
- общество слабо выполняет «входные» функции — в том смысле, что интересы уязвимых категорий населения (меньшинств) не артикулируются, не агрегируются;
- поведение населения как «обратная связь» ориентировано на принятие государственного патернализма взамен аполитичности (политическое неучастие, но не абсентеизм) — голосование.
Социальная политика в России
Современная социальная политика в России движется в направлении развития социального государства. Государство провозглашает себя таковым в Конституции РФ (ст. 7), то есть берет на себя обязательства заботиться о благополучии граждан, но не гарантирует доход выше уровня бедности, что является одним из важнейших признаков социальных государств.
В 1991-2004 гг. осуществляется реформирование социальной политики. Так, в первые годы реформ в России были созданы Пенсионный фонд РФ (1991), Фонд социального страхования РФ (1992), Государственный фонд занятости населения РФ (1993), система фондов обязательного медицинского страхования (1993);
- формируется система социального обслуживания (1995);
- системный характер приобретает адресная государственная социальная помощь (1999);
- развивается система социальной реабилитации для инвалидов (1995);
- функционирует система профилактики безнадзорности (1999); осуществляется пенсионная реформа — от перераспределительной к накопительной (2001);
- реализуется реформа монетизации льгот (2004-2006);
- развиваются «национальные проекты» в социальной сфере (2005-2006).
Реализация социального государства в российской государственно-правовой практике представляет собой сложный механизм, объединяющий в себе как динамические, так и статические элементы. В современной России становление социального государства началось с легитимации ценностей социального государства в Конституции страны 1993 г.
Действие механизма реализации социального государства прошло два этапа:
- правовой регламентации деятельности государства в социальной сфере;
- обеспечения реализации социального законодательства.
При всех особенностях и своеобразии российского пути к современному социальному государству здесь действуют общие принципы его зарождения и формирования, следование которым является необходимым условием реализации заявленных целей. Экономической предпосылкой является социальная ориентация экономики и постепенное формирование социального рыночного хозяйства. Общественно-политические предпосылки связаны с формированием гражданского общества, правового государства и социального права, которые, в свою очередь, оказывают обратное воздействие на экономические и другие общественные процессы, обусловливая их постепенную социализацию. Но особенностью данного процесса стало то, что он протекал (и продолжает идти) в кризисном социуме, в условиях переходного периода при отсутствии опыта формирования современного социального государства и без гарантированной программы осуществления данного масштабного проекта.
Заметную роль во второй половине 1990-х гг. сыграла программа экономической модернизации, включавшая среди других мероприятий осуществление «Программы социальных реформ в Российской Федерации на период 1996-2000 гг.». Впервые в постсоветской России социальная политика государства получила более-менее четкое и разветвленное «дерево целей». В известной мере социальной ориентации отвечал бюджет 1998 г., в котором было предусмотрено не только увеличение финансирования социальной политики, но и рост статьи расходов на «бюджет развития». В июне 1999 г. был принят Федеральный закон «Об основах обязательного социального страхования», заложивший первый камень принципиально нового для России цивилизованного института социальной защиты населения.
Но в целом непоследовательные экономические реформы повлекли за собой резкое ухудшение условий жизни большинства населения и появление новых категорий граждан, нуждающихся в оперативной социальной помощи. Расширение перечня и стремительный рост социальных рисков привели к краху советской системы социального обеспечения. За период с 1991 по 2000 г. сложилась довольно противоречивая, эклектичная, сохраняющая старые механизмы и включающая новые элементы система государственной социальной защиты. В итоге к концу 1990-х гг. не только российская и мировая общественность, но и новая политическая элита России вынуждены были признать, что социальная цена реформ оказалась чрезвычайно высокой и препятствующей дальнейшим преобразованиям.
Опыт российских реформ-контрреформ и российской модернизации учит, что односторонняя либерализация без сильной социальной политики государства, без поддержки малообеспеченных слоев ведет к поляризации и расколу российского общества, за которыми следуют достаточно тяжелые и не слишком продуктивные контрреформы. Чтобы смягчить неизбежные колебания, грозящие серьезными внутренними и внешними конфликтами, необходимо выравнивать перекосы стихийно развивающихся рыночных отношений, осуществлять многоплановую и сбалансированную модернизацию общества.
И. К. Пантин утверждает, что «нищета — такой же серьезный враг социального прогресса и демократии, как и привилегированное богатство, что глубокое чувство самостоятельности и ответственности можно воспитать только у свободных людей, которые, в свою очередь, единственно в состоянии обеспечить развитие современной экономики и современной политической системы». Специфика России заключается в том, что люди могут жить в бедности и поддерживать политическую элиту, если у них сохраняется вера в дееспособность власти, в повышение уровня жизни общества.
Однако пассивность и терпение любой группы населения не беспредельны, что может привести к различным формам социального протеста как ответной реакции на неоправдавшиеся ожидания народа. Россия проходит именно такой период, когда политическая элита экзаменуется народом на способность эффективно управлять обществом. От способности власти проводить позитивную политику в значительной степени зависит будущее инновационного развития в современной России. Ошибки, допущенные российскими реформаторами в 1990-х гг., связанные с уходом государства из экономики и социальной сферы, образно охарактеризовал американский политолог Стивен Холмс, который сравнил российское общество со сломанными песочными часами: «верхи не эксплуатируют и не угнетают низы, даже не управляют ими — они их просто игнорируют»2.
Исследователи чаще всего отмечают две модели социальной политики: рыночную и социально-ориентированную.
В первом случае государство является посредником между рынком и населением, поддерживая социальную сферу субсидиями, налоговыми льготами, страхованием, тем самым оказывая целенаправленную помощь социальным группам, которые не могут удовлетворить свои основные жизненные потребности.
Во втором случае преобладает регулируемый рынок с мощной системой социальной поддержки. Государство в этой схеме выступает гарантом удовлетворения важнейших социальных потребностей общества, а рынок является дополнительным средством обеспечения возрастающих потребностей граждан. Причем основным субъектом социальной политики в обеих моделях выступает государство, которое служит также инструментом баланса в реализации социального, экономического и правового принципов с учетом общественных потребностей.
Кроме государства как ведущего актора социальной политики, в России функционируют и коммерческие и благотворительные организации; дифференцируются источники финансирования социальных расходов; диверсифицируются виды и направления социальной политики; развивается плюрализм в социальной сфере — множественность направлений социальной политики и множественность ее субъектов, а следовательно, свобода выбора (идеал, лежащий в основе демократии).
Общественные, некоммерческие организации будут в то же время институтами развивающегося гражданского общества, могут выражать интересы меньшинств (инвалидов, вынужденных переселенцев, например), которыми демократия пренебрегает. Гражданское общество как субъект социальной политики функционирует, хотя «контакты власти с лидерами общественных организаций зачастую превращаются в имитацию диалога». Основным же субъектом социальной политики остается тем не менее государство. Ни бизнес, ни общественные организации не претендуют на субъектную роль, только — на акторную.
Таким образом, в нашей стране суть трансформации социальной политики от советской модели к российской — переход от распределительного типа социальной справедливости («равенство результатов») к идее «равенства возможностей». Происходит, иначе говоря, неолиберализация социальной политики, воспринимаемая большой частью общества негативно — новая система управления социальной сферой не кажется ей справедливой. Во многом именно в силу этого обстоятельства дискуссии о социальной справедливости в России остаются актуальными.