Скептики противостояли стоикам и эпикурейцам в Риме, как и ранее в Греции, и значение их возрастало по мере ослабления творческих потенций философии. Скептицизм является неизбежным спутником рациональной мудрости, как атеизм — спутником религиозной веры, и он только ждет момента ее ослабления, как атеизм — момента ослабления веры.
От древнегреческих скептиков остались только обрывки работ. Секст Эмпирик (конец II — начало III в. н.э.) дал законченное изложение скептицизма с развернутой критикой взглядов представителей других направлений. Он проделал такую же обобщающую работу, как Лукреций по отношению к Эпикуру.
В представлении об относительности добра и зла Секст находит свои преимущества. Отказ от представления о всеобщем благе делает человека более устойчивым к общественному мнению, но в отсутствие главной индивидуальной цели, подчиняющей себе все прочие, человек в суете обстоятельств теряет уверенность в себе и устает от выполнения мелких целей, зачастую противоречащих друг другу и лишающих жизнь смысла. Сам скептик как философ должен считать мудрость благом.
Секст дает исчерпывающую сводку скептических выводов и учений. Он приводит логические парадоксы, типа «я лжец», свидетельствующие о том, что мышление в принципе не может быть строго логическим и избежать противоречий. «Я лжец», — заявляет человек. Если это так, то его утверждение не может быть истинным, т.е. он не лжец. Если же он нелжет, то его слова справедливы и, стало быть, он не лжец.
Обнаруживаются у Секста и парадоксы, связанные с качественными изменениями вещей, например, «зерно и куча», приписываемый философу мегарской школы Эвбулиду из Милета (IV в. до н.э.):
«Если одно зерно не составит кучи, и два не составят кучи, и три и т.д., то никогда не будет кучи» (Секст Эмпирик. Сочинения : в 2 т. Т. 1. М., 1975. C. 387).
Здесь можно сказать о непонимании того, что для современной науки очевидно, — наличия эмерджентных свойств у вещей. Отрицая их, Секст доказывает, что если часть не обладает каким-либо свойством (буква не обозначает вещь), то не обладает этим свойством и целое (слово). Секста можно подправить в соответствии с современной наукой, но краеугольные камни скептицизма остаются.
Диоген Лаэртский считал скептицизм направлением, пронизывающим всю античную философию. Древние греки уделяли большое внимание логическим затруднениям, потому что для них наибольшее значение имели рациональные аргументы, и парадоксы вызывали желание их разрешить, что оказывалось порой безуспешным.
Однако если все отрицать, то ни о чем невозможно говорить. Это заставляет все же делать положительные утверждения. Если я не знаю, знаю ли я что-либо, то, может быть, я все же что-то знаю? Последовательный скептицизм открывает путь вере.
Заслуга скептиков заключается в попытке определить пределы рационального мышления, чтобы узнать, что можно ждать от философии, а чего нельзя.
Недовольные рамками, в которых функционирует разум, обращались к религии. Подрывая выводы разума, скептики тем самым подготовили наступление христианства, для которого вера выше разума. Несмотря на усилия Эпикура и стоиков, оказалось, что страх смерти не победить разумными доводами. Распространение христианства подготовлено логикой развития античной культуры. Людям хочется счастья не только здесь, но и после смерти. Ни Эпикур, ни стоики, ни скептики не обещали этого. Встав перед дилеммой: разум или вера — люди отвергли разум и предпочли веру, в данном случае христианскую. Отвернувшись от рациональной мудрости, более молодое и уверенное в своих силах христианство победило античную философию. Последняя почила, как мудрый старик, уступающий место новому поколению.
Примерно в то же время получает распространение неоплатонизм, который принимает религиозную направленность. Философия постепенно переходит к той роли, которую она будет играть в Средние века. Неоплатоники, можно сказать, подвели Древний Рим к принятию христианства.
«Увидя прекрасное в телах, не следует к ним устремляться, но знать, что они подобия, следы и тени: надо бежать к тому, подобием кого они являются» (Плотин. Эннеады. 1, 6, 8).
Эти слова могли бы принадлежать христианскому философу Августину. Разница между неоплатонической философией и христианской теологией сводилась, по существу, к формальным моментам. Например, неоплатоники считали, что мир создан путем эманации (истечения) Божества, а не творением из ничего.
Путь неоплатоников к просветлению — от явлений природы к себе, внутрь себя, чтобы затем, забыв о себе, соприкоснуться с Единым в области чистой интуиции.
При этом большое значение имеют душевный покой и созерцание. И стоицизм, и неоплатонизм пришли к Богу. Августин затем переформулировал этот синтез, и христианская философия начала свое существование.
С конца II в. христианство завладевает умами масс. Можно сказать, что христианство победило самую могущественную в истории человечества империю, а единственный в истории император-философ Марк Аврелий потерпел сокрушительное духовное поражение. Почему это произошло? Ослабление творческих потенций античной философии, изменение духовного климата и социальных условий жизни тогдашнего общества привели к триумфу христианства. Философия была сначала низвергнута, а затем использована для нужд религии, превратившись на полторы тысячи лет в служанку богословия.