Разрабатывая проблемы «Я»-концепции, психологи открывали новые возможности для анализа человеческого поведения. Если «Я»-концепция — информационная модель, регулирующая поведение, то она не является таким же «свойством» тела, как цвет волос или объем легких. Позволительно представить и другие модели, соотносимые с ней.
Это самые разные модификации «Я» от реального к идеальному:
- «наличное» «Я» (каким я себя вижу сейчас);
- динамическое «Я» (каким я посильно стремлюсь стать);
- возможное «Я» (каким я могу, а может быть, и имею несчастье стать);
- идеализированное «Я» (каким приятно себя видеть);
- фантастическое «Я» (верх возможного) .
Чем идеальнее представление о «Я», тем менее оно реалистично, тем труднее его достигнуть. Но соотнесение улучшенного и реального «Я» задает вектор поведения для личности. Личность не просто реагирует на наличные потребности, но и выстраивает свое поведение с учетом возможного своего совершенствования, равно как и опасности стать хуже.
Такой подход получил реализацию в исследованиях школы К. Левина. Левин принадлежал к когорте гештальт-психологов (от нем. Gestalt — образ), которые исходили из того, что при восприятии человеком окружающих явлений в его психике сперва создаются целостные образы, а затем уже в рамках этих образов уточняются отдельные детали. Познание целого предшествует познанию его частей. Поэтому и «Я»-концепцию гештальтисты готовы были интерпретировать как целостный «Я» -образ (или целостную их совокупность). По аналогии с физической картиной Левин объяснял действия человека тем, что его психическая деятельность реализуется в поле взаимодействия внутренних тенденций, имеющих разную силу. Внешние и внутренние условия создают именно эту, а не другую конфигурацию сил (одно очень важно, другое — меньше, причем именно в данном состоянии поля). Возникшая «разность потенциалов» и определяет «траекторию» психического движения, обеспечивает разрешение существующего ситуационного конфликта.
Прост и убедителен эксперимент, который провел Ф. Хоппе — ученик Курта Левина. Испытуемым предлагали набор карточек, на которых были поставлены различные цифры, и сообщали: номер карточки означает степень сложности задачи, написанной на обратной стороне. Испытуемый может брать любую карточку. При правильном ответе учитываются баллы, помеченные на карточке, при неудаче ставится нуль. После ответа на первое задание экспериментатор сообщает испытуемому, правильно или нет решена задача, и испытуемый сможет выбрать следующую карточку, подумать, сообщить результаты рассуждений экспериментатору, узнать его реакцию и т. д. Но можно будет по очереди взять лишь несколько карточек. Испытуемый находится в конфликтном положении: больше шансов решить легкую задачу, но за нее не получишь много баллов. Личность стоит на перепутье двух стратегий: стремления к успеху и избегания неудачи. Нормальным поведением считается такое: при правильном решении человек берет более сложную задачу, при неправильном — задачу попроще. Но оказалось, что есть немало людей, которые странно «последовательны» в своем выборе: одни и при успехе берут задачу полегче, другие и при неудаче выбирают более трудное задание.
Сложность выбранного задания Хоппе назвал уровнем притязания испытуемого. Если человек при неудачном решении брал задание легче, то это можно было объяснить изменениями в актуальном психическом поле. Но как объяснить упорство при сохранении стратегии вне зависимости от успешности—неуспешности? Была выдвинута идея о наличии реальной и идеальной целях. Личность ориентируется не только на решение непосредственной задачи (реальная цель), но и на утверждение себя в целом (идеальная цель). Если человек оценивает себя как неспособного к решению сложных задач, то и при успешном результате берет следующее задание проще: и здесь налицо заниженный уровень притязаний. Иная картина складывается у тех, кто внешне самоуверен, но бессознательно боится не справиться с заданием, тогда даже при неудаче выбирается еще более сложный вариант. Если произойдет неудача вновь, можно сказать себе: зато я пытался играть по крупному, а не размениваться по мелочам.
Нормальное развитие личности связано с пониманием различия реальной и идеальной цели (так считал К. Левин). Правильная реакция на конкретные результаты своей деятельности помогает избегать ситуации, когда идеальная цель как бы отменяет реальную. Самонадеянная личность «обречена» на успех в том смысле, что любой реальный результат готова истолковывать в свою пользу. Но шансы на объективный успех от этого только снижаются.
Особенно ярко внутренний конфликт проявляется у талантливых людей с завышенным уровнем притязаний. Любой свой успех они приписывают себе, а неуспех — обстоятельствам, последовательно губя свое дарование.
Классическим примером тому служит история скрипача Ефимова, с которой начинается повесть Ф. М. Достоевского «Неточка Незванова». Ефимов был посредственным кларнетистом в домашнем оркестре одного помещика. Познакомившись с одним итальянским музыкантом, Ефимов стал учиться у него игре на скрипке, проявив при этом незаурядные способности. Помещик, узнав об этом, дал Ефимову 300 рублей (по тем временам очень большие деньги), чтобы тот ехал учиться в Петербург. Промотав деньги по трактирам, Ефимов стал играть в провинциальных оркестрах и, наконец, окончательно опустившись, оказался в Петербурге. Там Ефимов познакомился с начинающим скрипачом Б„ у которого и стал жить на положении приживальщика.
«Но, — рассказывал Б., — я не мог не удивляться странной натуре моего товарища. Передо мной совершалась въявь отчаянная, лихорадочная борьба судорожно напряженной воли и внутреннего бессилия. Несчастный целые семь лет до того удовлетворялся одними мечтами о будущей славе своей, что даже не заметил, как потерял самое первоначальное в нашем искусстве, как утратил даже самый первоначальный механизм дела. А между тем в его беспорядочном воображении поминутно создавались самые колоссальные планы для будущего. Мало того, что он хотел быть первоклассным гением, одним из первых скрипачей в мире; мало того, что он уже почитал себя таким гением, — он, сверх того, думал еще сделаться композитором, не зная ничего о контрапункте. Но всего более изумляло меня, — прибавлял Б., — то, что в этом человеке, при его полном бессилии, при самых ничтожных познаниях в технике искусства, — было такое глубокое, такое ясное и, можно сказать, инстинктивное понимание искусства... Однажды Б. заметил ему самым кротким образом, что не худобы ему было не слишком пренебрегать своей скрипкой, чтобы не отучить от себя своего инструмента; тогда Ефимов совсем рассердился и объявил, что он нарочно не дотронется никогда до своей скрипки, как будто воображая, что кто-нибудь будет упрашивать его о том на коленях. Другой раз Б. понадобился товарищу, чтоб играть на одной вечеринке, и он пригласил Ефимова. Это приглашение привело Ефимова в ярость, он с запальчивостью объявил, что он не уличный скрипач и не будет так подл, как Б., чтоб унижать благородное искусство, играя перед подлыми ремесленниками, которые ничего не поймут в его игре и таланте» .
У. Джемсу принадлежит оригинальная формула человеческого самоуважения:
Самоуважение = Успех / Ожидание
Допустим, два студента получили на экзамене по «четверке», но первый рассчитывал на «пятерку», а второй — на тройку. «Дробь» самоуважения у них будет различной: первый будет недоволен (4/5), а второй — в восторге (4/3).
Эффект уровня притязаний в свете теории «Я» дает этому объяснение. Уровень притязаний отражает внутриличностный конфликт между двумя тенденциями: стремлением к успеху и избеганием неудачи.
Каждый конкретный результат ситуативен. Но отношение личности к нему не ситуативно. Формируется генерализованная оценка сделанного. Снизив уровень притязаний после неудачи, человек получает возможность реалистично посмотреть и на свою идеальную цель. Стремиться к ней следует через реальную работу. Тогда любое продвижение, любой успех будут укреплять то, что называется потребностью достижения. Пушкину принадлежат такие слова: «Несчастья — хорошая школа, но счастье — лучший университет». Хоппе писал: «Изменения уровня притязаний становятся полностью понятными, только когда мы обращаемся к крупным, всеохватывающим личностным целям, которые выходят за пределы заданий. Они относятся к самосознанию испытуемого, которое, в противоположность уровню притязаний, относящемуся к отдельному действию, называется «уровнем "Я" испытуемого» .
Конфликт между наличным и потребным в конкретном случае выступает как источник формирования у личности уровня притязаний. А тот в свою очередь связан с самооценкой личности, с «разностью потенциалов» между наличным «Я» и перспективным (возможным, идеализированным) «Я». Неспособность «Я» к самоусовершенствованию мучительна, поэтому в такой ситуации включается действие защитных механизмов. Но реальные успехи от этого не увеличиваются. Готовность личности к росту и облагораживанию «Я» с помощью подвижного уровня притязаний реализуется через деятельный и реалистический переход от одной самооценки к другой в соответствии с действительными успехами.
Как гласит мудрость, желающий сделать ищет возможности, а нежелающий — объяснение.