Предположим, у вас появились психологические проблемы. Вы потеряли уверенность в собственных силах. Вам кажется, что вы совершенно не востребованы. В личной жизни полный провал. Дело дошло до развода. Теперь возникли трудности и на работе. Недавно шеф предупредил вас о том, что будет проведена аттестация всех работников. Кое-кому придется покинуть стены офиса. Другие сотрудники держатся уверенно. Это им помогает...Вы же выглядите угнетенной, жалкой. Что делать?
Первый вопрос: с кем вы готовы поделиться собственными проблемами? Вариант первый: ни с кем. В самом деле, кому интересно выслушивать чужие стенания? Отношения с подругами чисто прагматические. Вместе ходим в гости, если приглашают. Советуемся, если нужно что-нибудь купить. Рассказывать же про то, что скоро могут прогнать со службы — это выше моих сил. Может быть, соседке? Она, конечно, приветливая, участливая. Но ведь вам нужна психологическая помощь, а не отвлеченная благожелательность.
Вариант второй (первый — вам никому не хочется открываться) — вы идете в церковь, к другу, к любимому. Плохо, когда ближайшее окружение равнодушно к вам. Вам надо как-то «очеловечить» отношения между людьми. Разумеется, все человеческое общество не может откликнуться на вашу беду. Да вам это и не нужно. Пусть отзовутся те, кто вам близко знаком, кого вы знаете по имени, у кого с вами сложились дружеские и полудружеские отношения. Здесь мы подходим к понятию группы, как оно сложилось в социологии и психологии.
Философы, социологи и психологи говорят об исторических типах сознания. Оно может быть, прежде всего, индивидуальным, то есть принадлежащим конкретному человеку. Но ведь люди живут в обществе. Их конкретные представления образуют какую-то целостность. Философы назвали этот тип сознания коллективным, или общественным. Ученые весьма долго полагали, что основу любого сознания составляет мнение индивида. Предполагается, что если у него есть некие убеждения, то он всегда их высказывает, выражает одинаково. Дома он или на площади, в коллективе или выступает в качестве выразителя общественного мнения.
Еще два века назад, в эпоху Просвещения никто не сомневался, что окружение мало влияет на индивидуальные предпочтения. Если кто-то отстаивает некую точку зрения, то он легко делает это и в одиночестве и среди людей. Различия между наставниками и опекаемыми не рассматривались как непреодолимые. Предполагалось, что просвещаемые легко воспримут знание или истину, добыть которые они самостоятельно не могут, поскольку не свободны от житейских хлопот.
Уже в XX столетии обнаружились кое-какие парадоксы сознания. Не только в огромной толпе, но и в маленькой группе человек ведет себя не так, как в отдельности. Одним из ярких подтверждений феномена группового сознания явился классический эксперимент, проведенный Э. Мэйо (1880—1949) на предприятиях компании «Вестерн электрик» в Хоторне (близ Чикаго). Для эксперимента была выбрана работа по сбору телефонных трансформаторов, которая считается однообразной и обычно выполняется женщинами. Сборочный станок с соответствующим оборудованием, рассчитанный на пять женских рабочих мест, был поставлен в помещении, отделенном перегородкой от главного сборочного цеха. В этом помещении работали шесть женщин — пятеро у станка и одна — на распределении деталей между сборщицами. Все они были опытными работницами. Две из них отказались трудиться в таких условиях в течение первого года, и их места были заняты двумя другими с такой же квалификацией. В целом эксперимент продолжался в течение пяти лет и был разделен на различные периоды, в течение которых по-разному изменяли условия труда. Не вдаваясь в детали этих изменений, скажем лишь, что были установлены перерывы на отдых утром и после обеда, во время которых предлагались закуски и освежающие напитки, и что рабочее время было сокращено на полчаса.
В результате выработка каждой работницы значительно выросла. Ну, допустим, ничто не может быть вероятнее, чем предположение, что увеличение времени на отдых и попытки улучшить условия труда стали причиной повышения производительности. Однако нововведение в 12-м экспериментальном периоде не подтвердило эти предположения и показало удивительный результат. По договоренности с работницами группа вернулась к условиям труда, существовавшим в начале эксперимента. Перерывы на отдых, закуски, напитки и другие блага были отменены примерно на три месяца. Ко всеобщему изумлению, это не привело к снижению производительности труда, а наоборот: ежедневная и еженедельная выработки возросла больше, чем когда-либо ранее.
В следующий период были вновь введены привилегии, с тем лишь исключением, что девушки сами приносили еду, а фирма предоставляла им кофе во время перерыва на завтрак. Производительность труда продолжала расти. И не только производительность. Не менее важно, что заболеваемость среди работниц, участвующих в эксперименте, упала примерно на 80 процентов по сравнению с общей заболеваемостью, а также что в их среде возникла новая социальная обстановка дружеского общения.
Чем же можно объяснить тот удивительный факт, что «на постоянный рост производительности труда, видимо, никакого влияния не оказывали экспериментальные изменения»? (Mayo E. The Human Problems of an Industrial Civilisation. N.Y. 1946). Если не перерывы на отдых, чай и сокращение рабочего времени, что же побудило работниц производить больше, не болеть и дружески относиться друг к другу? Ответ очевиден: хотя с технической стороны работа осталась такой же однообразной и скучной, хотя даже некоторые улучшения условий труда, например перерывы на отдых, не сыграли решающей роли, социальный аспект положения на производстве в целом изменился и вызвал изменения в отношении работниц к процессу труда. Их поставили в известность об эксперименте и о том, что он будет состоять из нескольких этапов; к их предложениям прислушивались и нередко принимали их, и, что особенно важно, они сознавали себя участницами осмысленного и интересного эксперимента, важного не только для них, но и для остальных работниц фабрики. И если вначале они проявляли робость и стеснительность относительно намерений компании, то позднее их отношение характеризовалось доверием и искренним участием. В группе работниц появилось чувство причастности к работе, поскольку они знали, что делают, имели перед собой цель и могли воздействовать на ход эксперимента.
Ошеломляющие результаты эксперимента Э. Мэйо показывали, что заболеваемость, утомляемость и низкая производительность вызываются главным образом не техническим однообразием труда, а отчуждением рабочего от труда в целом во всех социальных аспектах. Как только это отчуждение было до определенной степени уменьшено вследствие того, что работницы почувствовали себя участницами осмысленного процесса, на который они могли влиять, их общее психологическое отношение к труду изменилось, хотя технически они выполняли ту же самую работу. За экспериментом Мэйо в Хоторне последовал целый ряд научных проектов, доказывавших, что социальный аспект труда оказывает решающее влияние на отношение рабочего к труду, даже если сам процесс труда с технической точки зрения остается неизменным.
В первые десятилетия прошлого века проводились исследования, в рамках которых анализировались психологические механизмы поведения людей в небольших (чаще всего производственных) коллективах. Группа в психологии и социологии — это ограниченная в размерах общность людей (школьный класс, футбольная команда, филателисты района и т.д.), выделяемая из социального целого на основе определенных признаков.
По своему историческому происхождению, по способу жизнедеятельности, по характеру развития от рождения до зрелости человек является обществнным существом. Эти свои социальные качества человек приобретает и реализует через совместную с другими людьми деятельность и общение, которые являются для каждого жизненной потребностью. А деятельность и общение возможны лишь в социальных группах. Вот почему личность и группа оказываются не только самыми распространенными, но, кроме того, и неразрывно связанными друг с другом понятиями социальной психологии.
Понятием «социальная группа» принято обозначать совокупности людей, составляющие элементы социальной группы. Группы, с которыми связана жизнь человека, различаются по ряду признаков. Они могут быть более или менее постоянными или, напротив, временными, организованными и неорганизованными. Один и тот же человек может быть одновременно членом семьи, производственного коллектива, профсоюзной или политической организации, а также игроком футбольной команды, виолончелистом в любительском концерте или членом общества филателистов. Кроме того, в отдельные дни он может стать участником демонстрации или митинга, зрителем спортивного зрелища или театрального представления, примкнуть к толпе, наблюдающей уличное происшествие, или стать пассажиром поезда или самолета.
В одно и то же время тот же самый человек является гражданином какого-либо государства, представителем определенной этнической общности, социального слоя. Он также относится к какой-либо возрастной, половой, профессиональной группе. И каждая из этих групп каким-то образом влияет на становление и функционирование его сознания, оказывает воздействие на его чувства.
Даже при простом перечислении далеко не полного списка групп, членом или представителем которых может быть один и тот же человек, обращает на себя внимание тот факт, что при всем их многообразии они делятся на два качественно отличительных типа — реальные и условные группы.
Реальная группа — это совокупность взаимодействующих между собой индивидов, объединенных совместной деятельностью или интересом. Реальная группа может выступать субъектом деятельности, которая осуществляется ее участниками в едином пространстве и времени, поддерживает прямые или опосредованные контакты между ее участниками. Важный признак реальной группы — наличие общих для всех ее участником целей и ценностей.
Условная группа — ее часто называют классификационной или статистической — это группа, искусственно выделяемая в целях теоретического анализа. Исследователь включает мысленно в эту группу людей, обладающих каким-то общим признаком или рядом общих признаков. Например, по половому признаку все население страны статистически делится на группу мужчин и группу женщин, по возрасту — на группу дошкольников, младших школьников, подростков, людей юношеского возраста, людей зрелого, пожилого и преклонного возраста.
В середине прошлого века, проводя различные исследования в области промышленной социологии, жизни современного города, социологического изучения армии, экспериментаторы — зачастую неожиданного для себя и даже вопреки собственным гипотезам — стали обнаруживать все новые и новые факты значительного влияния формальных и неформальных групповых отношений на усвоение единых для данной общественной системы норм и ценностей, влияния, о котором при первом подходе (в начале века) они знали очень немногое.