Фрейд неоднократно подчеркивал, что сны — не случайное явление; они не бессмысленны и не беспорядочны, а представляют собой способ исполнения невыполненных желаний. Будучи продуктом бессознательного, сновидения служат хорошим материалом для психоанализа. Фрейд различал явное и скрытое содержание сна. Явное — это то, что фактически галлюцинируется во сне; скрытое — то, что обнаруживается при свободной ассоциации сновидений и их толковании. «Явное сновидение, — пишет Фрейд, — теряет для нас свою значимость. Нам безразлично, хорошо оно составлено или распадается на ряд отдельных бессвязных образов. Даже если оно имеет кажущуюся осмысленной внешнюю сторону, то мы все равно знаем, что она возникла благодаря искажению сновидения и может иметь к внутреннему его содержанию так же мало отношения, как фасад итальянской церкви к ее конструкции и силуэту».
Фрейд выделял такие понятия, как работа сновидений и толкование сновидений.
Работа сновидений есть перевод скрытого смысла сна в явный. Толкование, напротив, — попытка добраться до скрытого смысла сновидений. Для того, чтобы грамотно толковать сновидения, необходимо знать основные закономерности их работы. Среди разнообразных закономерностей работы сновидений в качестве наиболее важных Фрейд отмечает три: сгущение, смещение сновидений и превращение мыслей в зрительные образы.
Под сгущением подразумевается тот факт, что явное сновидение содержит в себе меньше информации, чем скрытое, так как является сокращенным переводом последнего. Смещение — это результат работы «цензуры», замещение истинного смысла сновидения отдельными намеками и символами. Наконец, третий результат работы сновидений — это регрессивное превращение мысли в зрительные образы.
Главный метод исследования сновидений — метод свободного ассоциирования. При анализе сновидений Фрейд считает необходимым соблюдать три основных правила.
1. Не следует обращать внимание на внешнее содержание сновидения независимо от того, понятно оно больному или же кажется абсурдным, ясным или путаным, так как оно все равно ни в коем случае не соответствует искомому бессознательному.
2. Сновидения следует разбивать на элементы,- каждый из которых исследуется в отдельности. При этом пациента просят «объяснять» каждый элемент сновидения первыми пришедшими в голову словами, то есть свободно ассоциировать.
«Если я прошу кого-то сказать, — пишет Фрейд, — что ему пришло в голову по поводу определенного элемента сновидения, то я требую от него, чтобы он отдался свободной ассоциации, придерживаясь исходного представления». Действительно, получается нечто, подобное «ассоциативному эксперименту», с той лишь разницей, что в сновидении «слово-раздражитель» заменено чем-то, что само исходит из душевной жизни видевшего сон, из неизвестных ему источников, то есть из того, что само может быть «производным от комплексов».
Таким образом, задача аналитика в данном случае сводится к тому, чтобы при помощи свободного ассоциирования с каждым отдельным элементом сновидения вызвать ряд других — «заменяющих» — представлений, которые дают возможность расшифровать скрытый смысл сновидений. Вскрывать бессознательное пациента, вызывать «заменяющее» представление каждого элемента сна врач должен, не раздумывая над скрытым их содержанием и над тем, подходят ли они или отклоняются в этом смысле от самого сновидения.
3. При анализе сновидений исследователь должен набраться терпения и подождать, пока «скрытое, исконно бессознательное не возникнет само».
При анализе сновидения аналитик наталкивается на сопротивление, особенно когда речь идет о вещах, с точки зрения пациента малозначительных, не относящихся к делу, или о предметах, о коих говорить неприлично. Фрейд считает, что как раз те мысли, которые пациент обычно пытается подавить, оказываются наиболее важными, наиболее значимыми для раскрытия содержания бессознательного. «Мы постоянно наталкиваемся на сопротивление, — пишет Фрейд, — когда хотим от заместителя, являющегося элементом сновидения, проникнуть в его скрытое, бессознательное. Таким образом, мы можем предположить, что за заместителем скрывается что-то значительное. Иначе к чему все препятствия, стремящиеся сохранить скрываемое? Если ребенок не хочет открыть руку, чтобы показать, что в ней, значит, там что-то, что ему не разрешается иметь».
Из сказанного следует еще одно условие, которое непременно следует разъяснить анализируемому: не замалчивать ни одной из пришедших ему в голову мыслей, даже если они не соответствуют здравому смыслу и его понятиям о приличии.
Ключом к расшифровыванию скрытого смысла сновидений Фрейд считал символы, по его мнению, глубоко уходящие своими корнями в мифологию, антропологию, языкознание и имеющие свои «устоявшиеся переводы», то есть в какой-то степени унифицированные и пригодные для расшифровки любых сновидений у разных людей. Символика сновидений у Фрейда носит почти всегда сексуальную окраску. Дома с совершенно гладкими стенами подразумевают мужчин; дома со свисающими выступами и балконами, за которые можно держаться, — женщин. Все длинные и торчащие вверх предметы, такие, например, как палки, зонты, шесты, деревья, обозначают мужской половой член.
«Женские половые органы, — утверждает Фрейд, — изображаются символически при помощи всех предметов, обладающих свойством ограничивать полое пространство, что-то принять в себя, то есть при помощи шахт, щелей, пещер, сосудов и бутылок, коробок, табакерок, чемоданов, ящиков, карманов и т. д. Судно также относится к их разряду. Многие символы имеют большее отношение к матке, чем к гениталиям женщины, таковы шкафы, печи и, прежде всего, комната. Символика комнаты соприкасается с символикой двери, и ворота становятся символом полового отверстия».
Подобная пансексуальная символика сновидений вызвала несогласие и аргументированную критику даже самых близких учеников Фрейда — А. Адлера и К. Юнга. Выраженная пансексуальная интерпретация сновидений, отмечают В. Т. Кондрашенко и Д. И. Донской, заслуживает критического к себе отношения, но это не снижает роли Фрейда в исследовании механизмов сновидений, а главное — ни в коей мере не умаляет значения разработанного им метода анализа сновидений как составной части психоанализа.