Государство появилось на исторической сцене 5—6 тыс. лет назад и с тех пор постоянно эволюционировало. Почему же раньше, причем очень долго, люди могли обходиться без раздутого госаппарата, полиции и армий? Причин тому много. Одна из них очевидна — небольшая плотность населения. В первобытное время небольшие группы людей по 40—60 человек разбредались по огромным территориям в поисках провианта. Они встречались лишь тогда, когда надо было осуществить торговый обмен, кого-то женить на представителе другой группы или оттеснить со своей территории.
Ученые говорят, что тогда на земле было не больше 5—6 млн человек. Наверное, волков и медведей было больше. Сегодня их 5— 6 млрд. Сравним две цифры. В тысячу раз население выросло за неполные 10—15 тыс. лет. Небольшой срок, если вспомнить, что первый человек появился 2—3 млн лет назад.
Когда у человека примитивные орудия труда, то для прокорма ему нужна огромная территория — группе из 40—60 охотников и собирателей необходимо несколько сот квадратных километров. Регулярные столкновения между ними, частый голод и объединение одних групп с другими для защиты своей территории становятся неизбежными. Завоевание одних народов другими стало следствием ускоренного формирования военных союзов племен то в одном, то в другом месте земного шара. Вскоре все люди вступили в такие союзы.
Некоторые ученые считают, что к созданию государства людей толкал страх перед агрессией со стороны других, опасение за жизнь и имущество. Но опасность со стороны разбойников, преступников внутри государства была не меньшей. Освободившись от одной угрозы, люди в государстве обрели другие заботы.
Видимо, опасение перед сородичами служило не меньшим аргументом для создания государства, чем страх перед врагом. Государство как арбитр могло объективно решать все споры и издавать общие для людей законы. Уже в античности под государством стали понимать организацию публичной власти, стоящую над гражданским обществом, но ему подконтрольную и его обслуживающую. Государственные чиновники мыслились как слуги народа. Не случайно министр на латинском обозначал слугу, а не начальника.
Насилие и зарождение государства
Согласно современным теориям в возникновении государства заглавную роль играл фактор силы. Определение государства как монополии на легитимное насилие дал М. Вебер в лекции 1918 г. «Политика как призвание и профессия». Он утверждал, что государство можно понять исходя из специфики применяемого им средства — физического насилия. Однако о формировании государства следует говорить только тогда, когда право на использование насилия эффективно закреплено лишь за одной организованной группой, которая способна устранить любые конкурирующие источники насилия внутри данной территории. Позже во втором томе «Хозяйства и общества» Вебер развивает идею о том, что установление контроля над применением насилия на определенной территории есть формирование политического сообщества^ В этом смысле организованная банда во главе с местным феодалом становится политическим сообществом, как только ей удается победить всех соперников, легитимировать свое вооруженное присутствие в терминах защиты населения и регулировать жизнь на данной территории.
Таким образом, сообщество, осуществляющее физическое насилие (княжеское войско или банда, что, в общем, одно и то же с точки зрения реальной практики), выходящее победителем из продолжительной войны с себе подобными, становится государством, постепенно обрастая организационно-бюрократическими структурами. Фактически Вебер высказывал простую мысль: различие между бандой и политическим сообществом состоит в легитимности последнего.
Посмотрите на современное рыночное общество. Каждая фирма, а их миллионы, окружена охранниками, следящей и подслушивающей аппаратурой, сигнальными и компьютерными системами. Их бы еще глубокими рвами отделить друг от друга — и полной аналогии с феодализмом уже не избежать.
Такая аналогия многое объясняет. Средневековая Европа — это множество феодальных княжеств, каждое со своей частной охранной армией, своими флагами, гербами, правительствами, языком, культурой. Города и замки, деревни и округи — под охраной. В путь купцы отправлялись под охраной, а часто и сами являлись профессиональными военными. Дань с подданных собирали с оружием в руках, споры выясняли на мечах, спали и ели с мечом, даже пахали иногда, не снимая оружия. Кто умел только пахать, а тогда это было сложнейшим искусством, требовавшим пожизненной специализации, приглашал к себе на службу тех, кто умел только воевать. Династия Рюриковичей на Руси пошла от приглашенных варягов. Все европейские короли нанимали или переманивали друг у друга профессиональных солдат. С помощью оружия добивались всего на свете: расположения прекрасных дам, обильных налогов со своих и огромных контрибуций с чужих территорий.
В своем двухтомном труде «Цивилизационный процесс» Н. Элиас взялся проанализировать средневековые феодальные войны в тех областях, где потом появились французское и британское государства. Оказалось, именно военные победы позволяли расширить контролируемую территорию и повысить эффективность налогообложения. Победивший король получал в свое распоряжение дополнительные ресурсы, укреплял военную мощь и готовился к новым столкновениям. Позднее функции насилия и налогообложения разделились, возник механизм мирного изъятия налогов — уже без насилия. Война и экономика, прежде единые, разделялись. Так вместо королевства возникало государство, которое состояло из военной организации (включавшей налоговую) и гражданского общества, занимавшегося мирной экономической деятельностью под охраной короля. По мере развития военно-административного аппарата король сам попадал во все большую функциональную зависимость от чиновников. Постепенно государственная организация, созданная под военные нужды конкретного человека, становилась самостоятельным институтом, обслуживавшим все население, т. е. публичные, а не частные нужды.
В политике не играют, а только без перерыва тасуют карты.
Король Ижнковскнй
Не только в эпоху Средневековья, но и гораздо раньше военные и экономические функции были объединены. Так, Саргон I, основатель Аккадского царства, в 2330 г. до н. э. расширил территорию своего государства до Средиземного моря. Экспансия Саргона и его потомков объясняется прежде всего экономическими причинами: Месопотамия нуждалась в дереве и металлах, поэтому их ввозили из других районов, например из Ливана. Военные отряды обеспечивали бесперебойную торговлю и регулярную уплату налогов.
Экономические законы вынуждали людей придумывать рациональные формы решения политических проблем. Военная кампания — это тоже разновидность делового предприятия. Чистый доход состоит из размеров дани, которую удается собрать с мирного населения, минус издержки на содержание армии. Армия — это главная рабочая сила. Она должна постоянно трудиться, дабы оправдывать свое содержание и приносить доход. Но если ее вылазки имеют разовый характер, то доход непостоянен, а сама армия больше походит на банду рэкетиров, обложивших оптовиков. Если же верховная власть устанавливает полную монополию над данной территорией и постоянно собирает дань, то издержки на содержание армии снижаются. Одновременно растет благосостояние мирного населения. Но почему? При регулярном сборе, об этом знают даже российские рэкетиры, дань с каждого хозяйства берется меньше, ему оставляют на вырост, о его благополучии заботятся, дабы и в будущем можно было бы собирать дань. Регулярные и хорошо собираемые налоги обычно меньше по размерам, нежели разовые, плохо отдаваемые и собирающиеся разными сеньорами. Вот почему и подданные заинтересованы в сильном государстве, распространяющем власть на большие пространства. При таком государстве и аристократии живется спокойнее, они обогащаются с меньшим риском потерять приобретенное.
Из идей, высказанных в книге Н. Элиаса, питерский социолог и политолог В. В. Волков делает три важных вывода. Во-первых, государство — не результат сознательного строительства или рационального контракта, как утверждали теоретики естественного права от Гроция до Пуфендорфа и Локка, не стремление к национальному единению и не развитие гегелевского Абсолютного духа к высшей цели. Наоборот, оно есть результат вражды, стремления к физическому уничтожению. Государство — непреднамеренный результат ведения войны, его генеалогия уходит в столетия кровавых войн. Во-вторых, приращению государственной мощи способствовало не процветание торговли и хозяйства, успешное применение насилия. Перенос насилия на международную арену приводит к его устранению из повседневной жизни (детально этот процесс рассмотрен в первом томе Н. Эллиаса «История манер»). Таким образом, эффективное приложение насилия ведет к тому, что оно получает, с одной стороны, маргинальный статус (является крайним и запрещенным способом действия, а не главным, как раньше), но, с другой стороны, потенциально может быть применено со стопроцентной эффективностью. Для уменьшения насилия требуется увеличение его потенциальной эффективности. И в-третьих, монополизация насилия как исход прямой физической борьбы открывает возможности мирной экономической конкуренции в тех пространствах, откуда устранено насилие. Военное государство дает жизнь гражданскому экономическому обществу.
Продолжая суждения Вебера и Элиаса, современный социолог Ч. Тилли, проанализировав связь между насилием с монополизацией защиты экономических субъектов за плату, т. е. монополией на налогообложение, пришел к выводу о том, что становление государства есть не что иное, как институционализация рэкета?. Государство — крупнейший пример организованной преступности, во всяком случае на ранних этапах.
Действительно, в XV—XVI вв. экономический механизм, стимулировавший развитие государства, заключался в том, что организованная группа, располагавшая средствами насилия (оружием, войском), продавала свои услуги по защите тем, кто занимался мирным трудом на подконтрольной территории. Продажа услуг, т. е. сбор налогов, была довольно своеобразной — ее нельзя было не купить. Местный феодал, войско которого мало чем отличалось от нынешних боевиков, угоняющих скот и забирающих людей в заложники, «предлагал» купцам, крестьянам или ремесленникам охранную услугу, не купить которую было нельзя. Ведь угрожающий и защищающий — одно лицо. Конечно, и феодалу жилось несладко. Другие феодалы, имевшие неменьшие отряды боевиков, также жаждали «защитить сирых и угнетенных». Так что конкуренция на рынке боевых услуг была нешуточной. В отличие от мирной, куда вовлекались купцы и ремесленники (крестьяне в меньшей степени), эта обычно заканчивалась кровавыми разборками. Недаром мода на шрамы, которые якобы украшают мужчину, пошла от средневековых рыцарей и пиратов (разница между ними только в том, что одни являлись сухопутными, а другие — морскими солдатами удачи).
Любопытные факты
Атилла — один из наиболее известных злодеев в истории. Его армия победила всю Азию в 450 г. н. э. — от Монголии до края Российской империи, уничтожая деревни и грабя сельскую местность. В 453 г. он женился на молодой девушке по имени Ildico. Несмотря на его свирепость на поле битвы, он любил много есть и пить на больших «банкетах». В его свадебную ночь он действительно налегал на продовольствие и спиртные напитки. Ночью у него пошла кровь из носа, но он был так пьян, что не обратил на это внимания. Он утонул в собственной крови и был найден мертвым следующим утром.
Дальнейшие ходы становления государства, следуя логике Н. Эллиаса и Ч. Тилли, проследить нетрудно. Феодал, вышедший победителем в кровавом состязании, устранял соперников и устанавливал монополию на сбор налогов со всей территории. Сверхдоходы помогали содержать огромный двор и бюрократический аппарат управления. Монополист-охранник превращается в легитимного защитника всей нации от внешних врагов, т. е. в государство. Внутренние конкуренты стали называться бандитами и преступниками, их деятельность квалифицировалась в качестве противозаконной. От внутренних врагов защищает специально созданный полицейский механизм. Отныне только победитель получает законное право применять насилие на всей территории. А что остается делать бывшим воякам, превратившимся в мирных бюрократов и респектабельных буржуа? Правительство занимается бизнесом по продаже защиты, хотят того люди или нет. «Впаривание» услуг населению, вплоть до самых безобидных, например страхования дачи, оформления загранпаспорта или оплаты проезда в транспорте, происходит теперь только от лица государства. Хотя жиреют на всевозможных сборах почему-то ведомства. Вы не заплатили — вам положены санкции. Сбор денег хотя и мирный, но обязательный.
Итак, государство — это специфическая фирма по продаже особого рода услуг — защитных. Иначе говоря, перед нами институциализованный рэкет.