Рот младенца — главный орган реализации его влечений, единственно доступный ему инструмент внешней деятельности, посредник в пищевом удовлетворении и фрустрации (плаче) при голоде, канал проявления любви к заботливому объекту и ненависти к отсутствующему и, что важнее всего, первый опыт и первое средство реального социального контакта. Многочисленные наблюдения за детьми в первые недели жизни показали, что если внешний мир, который символизируется на этом этапе развития матерью, не удовлетворяет желаний младенца, он исходно отвергается или воспринимается как чуждый и становится источником бесконечной (базальной) тревоги.
Понятием «оральный характер» объединяются типы личности, невротически фиксированные на оральной стадии развития, поэтому перед изучением этого раздела рекомендуется повторно просмотреть описание оральной
фазы психосексуального развития. Фиксация обычно возникает вследствие неудовлетворенности потребностей ребенка в пище, уходе и (или) эмоциональном взаимодействии с материнским объектом. Эта неудовлетворенность может относиться и к частичному объекту (форме соска или количеству молока), и к матери в целом, присутствие которой символизирует собой весь мир, защиту, эмоциональный комфорт и свободу от тревоги, а отсутствие — порождает довербальный страх небытия.
Концепция орального характера была детально разработана в 1924 г. Карлом Абрахамом и Эдвардом Гловером. Типичными поведенческими паттернами таких личностей являются страх утраты объекта (точнее — любви значимого объекта), ощущение внутренней пустоты, назойливость и демонстрация зависимости в межличностных отношениях. К достаточно характерным «симптомам» следует также отнести чрезмерную словоохотливость, склонность быть в центре внимания, нетерпеливость к удовлетворению собственных потребностей и болезненное влечение к еде, а также другие проявления оральной зависимости (любовь к поцелуям, курение, алкоголизм, привычка постоянно держать во рту жевательную резинку и т.д.). В совокупности все эти проявления иногда характеризуются как потребность в инкорпорации (включая потребность в полном «поглощении» другого). Когда та или иная типичная для таких личностей потребность не удовлетворяется, они демонстрируют беспокойство, выраженный пессимизм или даже подавленность и враждебность, которые легко сменяют еще минуту назад исходивший от них безудержный восторг. Амбивалентность их отношений проявляется не только в отношениях с другими, но и с самими собой — болезненное влечение к еде может внезапно смениться анорексией.
Некоторые авторы отмечали типичную для таких пациентов патологическую зависть и невротическую скупость — их основное желание «получать» (все, что есть у других и чего им так не хватает, включая любовь), не прилагая усилий и ничего не отдавая взамен. При этом у них всегда присутствует страх быть отвергнутым и утратить любовь объекта. В целом, жить с оральным характером достаточно трудно, такие люди вынуждены часто менять свои привязанности, объекты любви, место работы и т.д. При множестве проявлений оральных потребностей, их материальные и духовные запросы не отличаются широтой, а фраза «Я не знаю, чего хочу» неоднократно звучит в процессе терапии. Рассказывая о собственной личности, такие пациенты чаще всего характеризуют некий Эго-идеал, с которым они пытаются идентифицироваться, но без особого успеха. Приход к пониманию, что их главная проблема в них самих, что именно их характер и составляет основу всех психологических проблем — это всегда отдаленное будущее в работе искусного и терпеливого терапевта. Никакие интерпретации не допускаются (и не будут приниматься), пока не будет сформировано критическое Я пациента.