Для трансформации данных и создания продуктов в воображении, как и в мышлении, используются операции — слияние (комбинирование), агглютинация, гиперболизация, типизация.
Слияние подразумевает произвольное комбинирование, сравнение и объединение качеств и характерных черт разных объектов в одном образе. Так, Пастернак говорил о том, что в образе Лары в его романе «Доктор Живаго» соединены черты Зинаиды Пастернак и Ольги Ивинской. Толстой писал о том, что в образе Наташи Ростовой слиты качества Сони и Тани (т.е. его жены и ее сестры). Точно так же слияние может осуществляться в новой мелодии, соединяющей мотивы нескольких, в чертеже здания, в котором комбинируются несколько архитектурных стилей и т.д.
Особый вид слияния — это агглютинация, при которой соединяются несоединимые в реальности черты. Наиболее распространенными примерами агглютинации являются образы сфинкса и кентавра, в которых соединены черты человека с чертами льва (сфинкс) и коня (кентавр). Агглютинации также часто применяются в аллегорических изображениях, в стихах (полумудрец — полуневежа), подчеркивая сложность, противоречивость созданного образа.
Гиперболизация повышает яркость и выразительность образа, выдвигая на первый план какие-то определенные его. Так, в классических комедиях (например, в комедиях Фонвизина) Недоросль, Правдин, Скотинин не похожи на реальных людей, но созданы для отражения (и осмеяния) определенных черт характера, стиля поведения. Гиперболизация применяется и в сказках, в которых описывается, например, необыкновенная сила или рост богатырей, что подчеркивает их силу и отвагу. Ум и ловкость ребенка (мальчик-с-пальчик) особенно велики по контрасту с величиной и глупостью людоеда — это тоже результат гиперболизации.
Акцентирование, так же как и гиперболизация, связано с намеренным усилением какой-то одной черты описываемого образа. Особенность этой операции в том, что в этом случае выделяется какая-то часть или деталь, которая становится доминирующей. Наиболее распространенной формой акцентирования являются шаржи и карикатуры.
Другим придания дополнительной выразительности образу, является типизация, связанная с обобщением наиболее типичных для данной группы людей черт. Естественно, что при этом полностью игнорируются все специфические личностные качества, хотя, в отличие от гиперболизации, правдоподобие в описании героев сохраняется. Типизация использована, например, А.Н. Островским в описании купцов в его пьесах, Мольером, раскрывшим наиболее распространенные черты выскочек, разбогатевших и стремящихся попасть в другую социальную группу.
Воображение тесно связано с другими сторонами психики — эмоциями, памятью, мышлением.
Любая сильная эмоция стимулирует работу воображения. Испытывая страх, люди воображают себе различные опасности, часто существенно их преувеличивая. Чувство неуверенности в себе часто связано с воображаемыми «косыми взглядами» окружающих, упреками в абсолютно нейтральных замещениях и т.д. Положительные эмоции, например ожидаемая радость, также вызывают в воображении разнообразные картины реализации желания.
Однако не только чувства вызывают воображение, но и воображение усиливает переживания. Пациент, ожидающий своей очереди у зубного врача, воображает себе предстоящее испытание, а голос врача или звук бормашины делают образы еще более живыми и отчетливыми, усиливая страх. Воображаемая реакция близкого человека на подарок усиливает радость от его приобретения, а возможная оценка окружающими неблаговидного поступка способна вызвать стыд и удержать от его совершения.
Не менее тесной является и связь воображения с памятью, с опытом людей. Существует весьма распространенный стереотип о том, что у детей воображение более живое и богатое, чем у взрослого человека. Однако это мнение в корне неверно, так как у детей, несмотря на их более гибкую психику и способность быстро откликаться на события, крайне низка продуктивность воображения. Их фантазии отражают их эмоциональные переживания и желания. В своих рассказах дети не стремятся создать что-то, но хотят снизить эмоциональное напряжение. Поэтому ни содержание, ни форма рассказа их не волнуют, и переживания выливаются в традиционный набор фраз и фабул, заимствованных из разговоров взрослых, фильмов или сказок. Упомянутый стереотип отражает только тот факт, что дети чаще делятся своими воображаемыми желаниями и страхами, чем взрослые, а их содержание более оторвано от жизни (так как нет опыта этой жизни).
Роль памяти, знаний особенно отчетливо видна в репродуктивном воображении, так как многие факты, не известные человеку, он просто не может себе представить. Это проявляется, например, в реакции людей, не переживших войну, на рассказы или поведение беженцев из Чечни, описания исторических событий. Сходный механизм проявляется и при образовании личностных смыслов, однако в этом случае важны не только память, опыт, но и эмоциональное отношение к пережитому, которое может отсутствовать в репродуктивном воображении. В этом плане характерен пример Б.М. Теплова, рассказавшего о мальчике 7—8 лет, который, описывая события Смутного времени и пострижение князя Шуйского, сказал, что он сначала пошел в парикмахерскую, а затем был вынужден запереться в монастыре. Понятие «пострижения в монахи», не знакомое ребенку, было в воображении заменено более знакомым образом стрижки в парикмахерской. Этот крайне наглядный пример иллюстрирует механику и менее ярких, но весьма распространенных ошибок при построении воображаемых образов.
Можно отметить, что воображение заменяет мышление в затруднительных случаях при решении проблемных ситуаций, помогая дополнить недостающие данные воображаемыми.
Творческое воображение, как и творческое мышление, связаны с креативностью, т.е. творчеством, стремлением к продуктивной деятельности, ставшей устойчивой чертой личности.
Выделяют образную и вербальную креативность, т.е. преимущественную способность создавать новое в образном или словесном (вербальном) планах. Первой в онтогенезе проявляется креативность, которая до 7—8 лет существенно опережает вербальную у всех детей. Ранее уже речь шла о работе Вертгеймера, доказавшего сензитивностъ творческого мышления к схеме. Развитие креативности подтверждает этот факт, так как вербальный план в творчестве, как правило, не развивается, если ему не предшествовал образно-схематический. У старших детей и взрослых появляются уже индивидуальные склонности к виду творческой деятельности, причем ее продуктивность редко бывает одинаково высокой в обоих планах.
Важным моментом является и несовпадение уровня креативности с уровнем интеллекта, прежде всего с уровнем мышления. Как показали исследования, интеллект только до определенного уровня стимулирует развитие творчества, а высокоразвитое мышление (особенно словесно-логическое) может даже ему препятствовать, направляя интеллектуальную деятельность на быстрое достижение правильного, но не оригинального, результата. Более тесной является связь творческих способностей с памятью, а не с мышлением, при этом хорошая механическая память может быть показателем творческих способностей, но ее отсутствие не говорит о низком уровне креативности.