Беглое рассмотрение структуры психологического знания позволяет не только собственно систематизировать его, но и сделать ряд выводов относительно его характера и строения.
1. В структуре этого знания можно выделить компоненты, являющиеся стандартными составляющими любого научного знания и служащие «каркасом» системы познания в любой науке. Вместе с тем в психологии и строение этого каркаса, и некоторые его элементы обладают определенной спецификой. Например, большое значение имеют базовые «идеологии» и знание контекста, которые для многих наук мало актуальны.
2. Психологическое знание достаточно бессистемно. Выстроить какую-либо единую «пирамиду» этого знания не представляется возможным. В принципе, можно построить несколько таких «пирамид» - на идейно-методологических основаниях бихевиоризма, когнитивизма, психоанализа и др., каждая из которых будет стоять особняком. Но любая из подобных «локальных пирамид», скорее всего, окажется очень неустойчивой, ибо даже знание, накопленное в рамках одной идейно-методологической ориентации, трудно уложить в единую систему. А некоторые элементы психологического знания, например инструментальные технологии, могут вообще остаться за пределами таких конструкций.
3. Психологическое знание релятивно, причем можно выделить три основных слагаемых этой релятивности. Во-первых, то, что считается знанием в рамках одних психологических школ и направлений, далеко не всегда признается таковым с позиций других, т.е. психологическое знание неотделимо от определенного идейно-методологического контекста его производства. Во-вторых, оно неотъемлемо от определенного объекта и той социокультурной (макро- и микросреды, в которую он погружен, а знание, полученное применительно к одной культуре, часто оказывается неприменимой к другим культурам. В-третьих, психологическое знание ситуативно, т.е. зависит от конкретной ситуации его получения: скажем, коэффициенты корреляции, измеренные на одной и той же выборке спустя некоторое время, всегда оказываются несколько другими.
4. Психологическое знание в значительной степени зависимо от процесса его социализации, т.е. от оформления психологического опыта в соответствии с определенными правилами. Не всякое психологическое знание признается собственно знанием: чтобы стать таковым, оно должно пройти достаточно длительную «социальную обработку», на которую далеко не у всех психологов, в том числе и у исследователей, хватает сил, времени и возможностей. В результате реальный массив психологического знания намного превосходит объем «официального» знания научной психологии. Во многом, поэтому создается впечатление (иногда верное, иногда нет), будто, например, практикующие психологи в своей работе опираются не на научное знание, а на смесь интуиции и обыденного опыта.
5. Все вышесказанное не означает, что психологическое знание эфемерно и мало похоже на знание точных наук. Психологическое знание - это тоже Знание (да простит читатель такую тавтологию), но, во-первых, знание плохо организованное, во-вторых, знание «скользящее», изменяющееся вслед за его постоянно изменяющимся объектом. В то же время неорганизованность, релятивность и бессистемность психологического знания не следует абсолютизировать.
В принципе любая книга по психологии - это определенным образом организованное психологическое знание. Однако это организованность особого рода, отличающаяся от типовой организации знания в точных науках и определяющаяся не столько онтологией изучаемых объектов (хотя и ею тоже), сколько потребностями познающего субъекта - в основном, потребностью психологического сообщества в облегчении понимания и изучения этих объектов.
Релятивность психологического знания тоже не следует переоценивать. Несмотря на его «скользящий» характер в нем остаются инвариантные и неизменные компоненты, например, психологические законы, хотя даже в этом случае инвариантность и неизменность понимаются несколько иначе, чем в естественных науках.
Исследователи, обеспокоенные состоянием психологического знания, могут избрать для себя одну из трех стратегий. Им придется либо смириться с «вечным кризисом» психологической науки, воспринимая ее как науку, находящуюся на допарадигмальной стадии развития и списывая все ее недостатки на недостаточный уровень ее развития, либо ждать формирования единой парадигмы, которая объединит психологическую науку и придаст психологическому знанию организованный, устойчивый и надситуативный характер, либо они могут попытаться найти нетрадиционные варианты организации психологического знания, не пытаясь выстроить его по образцу естественных наук.