В данной лекции развивается подход к анализу коррупции, основанный на гипотезе о том, что рост конкуренции может уменьшить выгоды от коррупции. Предполагается, что взятки не могут существовать на рынке, где превалирует конкуренция и, следовательно, нет сверхприбыли, с которой можно эти взятки давать. Однако такой подход, как мы увидим далее, является слишком упрощенным. Более того, практический опыт показывает, что государства, повысившие уровень конкуренции, все же сталкиваются с проблемой роста коррупции, другими словами, увеличение уровня конкуренции нельзя рассматривать как эффективную меру борьбы с коррупцией.
При построении модели взаимосвязи конкуренции и коррупции одной из основных проблем является то, как именно определять уровень конкуренции. Уровень конкуренции не обязательно является экзогенным параметром, поскольку коррупция сама по себе также может влиять на уровень конкуренции. Например, было бы неверно рассматривать количество фирм как индикатор конкуренции на рынке. Действительно, коррупция влияет на поток выигрышей от инвестиций, а следовательно, и на количество фирм в отрасли.
В этой лекции мы рассмотрим модель, в которой количество фирм и уровень взяток выступают эндогенными параметрами «глубокой конкуренции». Мы называем эти параметры параметрами «глубокой конкуренции» для того, чтобы отличать их влияние от других индикаторов конкуренции, таких, например, как количество фирм, которое само по себе может изменяться как под действием институциональных характеристик экономической среды, благоприятствующих развитию коррупции, так и под действием самой «глубокой конкуренции».
Уровень коррумпированности экономического агента во многом обусловливается его возможностями. Это может быть рыночная власть (например, когда монополист завышает свои издержки и при этом отсутствует возможность выявить это) или власть, обеспеченная законодательным путем (например, когда налоговый инспектор в обмен на взятку закрывает глаза на занижение уровня дохода в налоговой декларации или когда сотрудник санэпидемстанции в обмен на взятку разрешает открытие ресторана с нарушением санитарных норм. В этом случае закон, позволяющий инспектору закрыть ресторан, как раз и обусловливает его коррупционную власть). Можно также рассматривать власть, которая не обеспечена законом, а напротив, связана с его нарушением, например наличие защиты со стороны мафиозных структур.
Происхождение власти разное, но использование в нашем случае одинаковое. И гангстер, и инспектор требуют взятки, а жертва платит, так как боится в одной ситуации идти в полицию, в другой — закрытия ресторана. Инспектор использует свою власть не для проверки соблюдения санитарных норм в ресторане. Он даже может закрыть ресторан, где все соответствует нормативам. Из этих рассуждений кто-то может сделать вывод, что законодательство не ограничивает действия инспектора и, следовательно, он всегда может найти законное основание закрыть ресторан. Может показаться, что законодательство должно быть проще. Но тем не менее опыт показывает, что простые нормы тоже имеют свои недостатки. Неверно было бы считать, что коррупция всегда является следствием чрезмерного регулирования и что невмешательство государства решит проблему. С одной стороны, закон дает гарантии того, что, когда вы приходите в ресторан, на его кухне все в порядке. С другой стороны, он же и дает власть инспектору, которая используется им как инструмент коррупции.
В модели, рассматриваемой в этой лекции, власть агентов принимается как данная, т.е. мы не будем исследовать источники происхождения власти и мотивацию агентов.
Существуют разные возможности для коррупции. Коррумпированные агенты могут уменьшать издержки производителей, но требовать взамен платы (пример: налоговые инспекторы) — это коррупция, уменьшающая издержки. Другой случай, когда производители получают некий выигрыш, и лучше отдать его часть коррумпированному агенту, чем терять все, — это случай протекционизма. Будем называть это также коррупцией, изымающей сверхприбыль, выигрыш производителя. На этом виде коррупции мы и сконцентрируем наше рассмотрение.
Безусловно, привлекательной кажется идея о том, что при совершенной конкуренции выигрыша нет, а следовательно, нет и оснований для коррупции. Однако это верно только при условии, что все фирмы имеют одинаковые издержки. Если рассматривать совершенную конкуренцию, где покупатели принимают цену как заданную, то нет никаких гарантий выполнения этого условия. Следует также отметить, что производственная функция фирмы не должна характеризоваться постоянной отдачей от масштаба. Иначе фирма с наименьшими издержками займет весь рынок. В любом случае было бы неверно строить модель общего равновесия с коррупцией на основе предположений о прибыли, поскольку такие платежи, как взятки, относятся к издержкам. В данном случае получение каких-то средств для выплаты взятки не требует наличия ренты или недобросовестной конкуренции, поскольку можно добиться повышения прибыли и путем снижения издержек на вход в отрасль.
Гипотезу о том, что коррупция изымает сверхприбыль, можно продемонстрировать на двух примерах.
Пример 1. Предположим, что в некотором городе бедные люди продают спички на улице. Это занятие имеет свободный доступ и дает заработок, равный оплате самого низкоквалифицированного труда. Естественно, выигрыша нет. Далее предположим, что некий обладающий властью человек требует, чтобы продавцы отдавали часть заработка ему в обмен на протекцию. В результате некоторые продавцы уходят с рынка. В равновесии теперь меньше продавцов, каждый из которых зарабатывает больше, но платит сверхприбыль своему «покровителю».
Пример 2. Рассмотрим ситуацию, когда коррумпированный чиновник может дать лицензию на открытие бара или, наоборот, ее забрать. Существует множество одинаковых баров, и прибыли не будет, если чиновник честный. Но право давать лицензии делает чиновника монополистом. Пусть он имеет полную информацию, что прибыль монополии составляет П и на рынке существует N баров. Тогда чиновник потребует П/Nот каждого бара взамен на лицензию, и в монополистическом равновесии чиновник получает П. Коррупция превращает совершенную конкуренцию в монополию.
В этой лекции мы не будем моделировать агентские отношения. Будем считать, что чиновники могут изымать часть денег у существующих фирм, и основной акцент сделаем на процессе формирования спроса на взятки. Никаких снижений издержек в обмен на взятку также не предполагается. Рассмотрим простой случай: плати или будешь закрыт. Модель предполагает, что коррумпированные чиновники могут получать взятки от группы производителей, при этом возможны следующие варианты:
- чиновников много, и они не могут координировать свои действия;
- чиновники не уверены в типе фирмы, с которой они сталкиваются;
- нет ограничений на вход в отрасль.
Основная предпосылка модели заключается в том, что фирмы получают прибыль (выигрыш), так как различаются по структуре издержек, и коррумпированные чиновники имеют возможность забирать этот выигрыш. Это создает чиновникам условия для требования взятки, в результате чего неэффективные фирмы покидают отрасль, а оставшиеся повышают прибыль для выплаты взяток чиновникам. Но этот процесс не ведет к полному уходу фирм из отрасли, главным образом потому, что, как только поток взяток от фирм достигает максимального уровня, чиновник больше не хочет рисковать и терять источник дохода.
В предлагаемой модели также представлены три основных способа определения степени «глубины» конкуренции:
- влияние на прибыль фирмы;
- уменьшение расходов по сравнению с ростом прибыли;
- менее распределенные расходы.
Оказывается, что в общем случае трудно сделать однозначный вывод, действительно ли увеличение «глубокой» конкуренции приведет к снижению уровня коррупции. Результаты исследования показывают, что даже в самых простых моделях все зависит от степени неопределенности для коррумпированного чиновника и структуры издержек фирмы.