Многие концепции социального капитала построены на идее о его общественной природе и исходят из того, что носителем капитала является коллектив или общество в целом. Такому пониманию способствовали противоречивые определения, которые предлагали родоначальники концепции. Например, Дж. Колман с самого начала допускал существование общественной формы социального капитала, определяя его как «аспект социальной структуры». Главными индикаторами общественного социального капитала являются межличностное доверие, членство в общественных объединениях и социальные нормы, измеряемые на индивидуальном уровне и усредняемые для получения характеристик общностей. Как следствие, связи между разными формами капитала (физическим, финансовым, социальным и человеческим) хорошо прослеживаются на агрегированном уровне (при сравнении регионов, стран и эпох), но не на индивидуальном.
Доверие выступает одновременно в качестве ресурса (источника) и результата социальной активности. То же касается гражданского участия индивидов: оно рассматривается и как источник, н как индикатор социального капитала. Как показал А. Портес, это приводит к смешению причин и следствий. Не случайно модель общественного социального капитала используются в политизиронанных исследованиях, где сравниваются страны с развитой демократией и постсоветские государства фактически с уже предзаданными выводами. Большинство индикаторов общественного социального капитала имеют смысл только в усредненной форме Например, говорят о нациях с высоким и низким уровнем доверия и называют эти различия с различиями в экономическом благополучии. Однако как могут индивиды внутри одной общности пользоваться своим более высоким доверием? Можно ли говорить о том, что руководители больше доверяют людям, чем подчиненные? Насколько эффективно взаимодействие между людьми с разным уровнем доверия?
Альтернативный взгляд как будто освобождает нас от подобных концептуальных проблем. Социальный капитал определяется как количество и качество социальных связей индивида, которые могут быть использованы им или ею для получения экономических, социальных и психологических преимуществ. Здесь ясно различаются причины (количество и качество межличностных связей) и следствия (социально-экономический статус, доход и удовлетворенность жизнью). Социальный капитал измеряется через наличие связей с другими людьми и наличие ценных ресурсов у этих людей. Показатели индивидуального социального капитала могут усредняться для социальных групп, что дает возможность изучать социальное неравенство по различным основаниям. Последнее важно потому, что любой значимый ресурс, в том числе социальный капитал, распределен в обществе неравномерно. (с другой стороны, этот подход капитулирует перед задачей измерения собственно социальных эффектов и может привести к «методологическому индивидуализму».
Кто же является носителем социального капитала - абстрактно понимаемая общность или индивид? В сетевых моделях социального капитала предполагается, что в этом качестве выступает множество конкретных индивидов и отношений между ними. Социальная сеть может совпадать с границами организации (фактически, в организации действует несколько сетей - формальная, экспертная, дружеская и т.д.), хотя естественные сети обычно выходят за границы учреждений. Такая совокупность связанных между собой индивидов обеспечивает передачу самых разных ресурсов. Социальным капиталом, распределенным в сети, может пользоваться каждый ее участник. Однако качество и количество доступных человеку ресурсов зависит от его или ее положения в системе отношений, и в этом смысле можно говорить об индивидуальном социальном капитале.