Ребенок в осиротевшей семье

Смерть человека — всегда тяжелый удар для всех его близких. Неважно, умер ли он в результате длительной неизлечимой болезни или погиб внезапно. Взрослые в такой ситуации обычно наряду с переживанием горя испытывают растерянность и замешательство, потому что перед ними встает проблема пережить трагедию не только самому, но и помочь в этой ситуации ребенку пережить потерю близкого человека. Это всегда нелегко. Однако, с точки зрения формирования личности ребенка, в такой семье, которая образовалась, по меткому выражению А. С. Макаренко, вследствие «удара механического типа», не должно возникнуть таких психологических проблем, как в семье разведенных родителей. Следует иметь в виду, что осиротевшие дети по-разному реагируют на смерть родителя в зависимости от возраста, пола, семейной атмосферы и особенностей поведения родителей в трагической ситуации. Главное, что при этом общее горе сплачивает семью, а эмоциональные связи с другими родственниками не только не ослабевают, а наоборот, помогают формированию бережного отношения друг к другу. Тем не менее ученые высказывают предположение о том, что потеря родителей в раннем возрасте ведет к неспецифическим травмам, эффекты от которых зависят от комплекса факторов — пола, биогенетической уязвимости, наличия людей, которые могли бы заменить умершего родителя, типа потери (матери или отца), доступности компенсаторных поддержек и социального статуса развития.  Период острого переживания горя у ребенка обычно короче, чем у взрослого (слезы часто сменяются смехом), но при столкновении с новыми жизненными ситу­ациями чувство невосполнимой утраты может актуализироваться.

Хотя связь смерти одного из родителей с появлением психического нару­шения ребенка (чаще всего глубоких страхов и депрессивных состояний) не так выражена, как в тех случаях, когда ребенок теряет родителя при распаде семьи, тем не менее существует небольшое увеличение риска появления психического нарушения. «Этот риск является максимальным, когда родитель умирает на протяжении третьего или четвертого года жизни ребенка, и существуют некоторые указания на то, что риск оказывается повы­шенным, если пол умершего родителя совпадает с полом ребенка. Это может быть связано с тем обстоятельством, что родитель того же пола играет особую роль в процессе идентификации ребенка или потому, что его присутствие необходимо для формирования соответствующего его полу поведения в позднем детстве и подростковом возрасте».

Особенно остро ребенок будет ощущать отсутствие умершего родителя в течение первого года после его смерти в ситуации семейных праздников и торжеств. Затем эмоциональный всплеск, как правило, ослабевает, и хотя потеря не забывается, но ребенок вместе с другими членами семьи учится справляться с переживаниями.

Таким образом, одна из главных задач, которую предстоит решать овдо­вевшему родителю, — помочь ребенку пережить горе, поддержать его, пред­отвратить развитие неврозов. В связи с этим возникают вопросы: как вести себя с ребенком в период острого переживания им трудной жизненной ситуации, связанной со смертью одного из родителей? Что он чувствует, в чем испытывает нужду? Чего ожидает от окружающих его взрослых? Сущест­вует множество мнений и суждений на этот счет. Прежде всего, это касается самих разговоров о смерти вообще и сообщения ребенку о смерти близкого ему человека. Некоторые ученые полагают, что знание о смерти, включая ее последствия и осознание ее неизбежности, такая же необходимая часть подготовки к жизни и вклад в психологический рост ребенка, как и все остальное. Другие считают, что тема смерти должна быть запретной для детей. Ознакомление их с этой печальной стороной жизни должно произойти как можно позже, чтобы не травмировать детскую психику. Трудно, на первый взгляд, сказать, кто из них прав, тем более что почти все психологи склонны к мысли о том, что дети внутренне должны быть подготовлены к серьезным потерям, в том числе и к потере близких им людей. Эта работа требует большого такта, осторожности, учета возраста ребенка, специфики и традиций семьи, знания особенностей его личности. Боль утраты не становится меньше оттого, что ребенок знал об этом заранее, что у него была возможность проститься с неизлечимо больным родным человеком. Постепенное осознание неизбежности смерти не приводит к получению дополнительной травмы в результате потери близкого человека.

А как быть, если страшное событие уже произошло? Как помочь страда­ющему ребенку? На этот счет существуют рекомендации психологов, которые предлагают сообщить ребенку о смерти близкого кому-то из родных или тому взрослому, которого ребенок хорошо знает и которому он доверяет. В подобной ситуации ребенок может продемонстрировать вспышку гнева по отношению к взрослому, принесшему печальное известие. Не­обходимо дать ему возможность выплеснуть этот гнев, не надо пытаться уговорить его взять себя в руки, потому что горе, не пережитое во­время, может вернуться месяцы или годы спустя. Дети постарше предпочитают в этот момент одиночество. Надо предоставить им эту возможность, однако не следует изолировать их от семейных забот. Кроме того, желательно побудить ребенка говорить о своих страхах не только в момент получения трагического известия, но и после похорон. Следует учитывать: в первые дни после трагедии дети знают, что правомерно любое проявление чувств. По прошествии определенного времени они стесняются показывать свои страдания, расценивая их как «слабость», «безволие» и т. д. Запрятанные глубоко внутрь детские переживания могут проявиться в виде таких явлений, как энурез, заикание, сонливость или бессонница и др. Поэтому овдовевший родитель должен знать, в каких нормальных реакциях ребенка проявляются его страдания, чтобы отличать «проблемного» ребенка от ребенка «с проблемой».

Шок — первая реакция на смерть. У детей он обычно выражается молчаливым уходом или взрывом слез. Очень маленькие дети могут испытывать весьма болезненное чувство дискомфорта, но не шок. Они не понимают, что происходит, но хорошо чувствуют атмосферу в доме.

Отрицание смерти — следующая стадия переживания горя. Дети знают, что близкий человек умер, видели его мертвым, но все их мысли настолько сосредоточены на нем, что они не могут поверить, что его больше нет рядом.

Поиски — для ребенка это очень логичная стадия горя. Он потерял кого-то, теперь он должен найти его. Невозможность найти порождает страх. Иногда дети переживают эти поиски как игру в прятки, зрительно представляют, как умерший родственник входит в дверь.

Отчаяние наступает, когда ребенок осознает невозможность возвращения умершего. Он вновь начинает плакать, кричать, отвергать любовь других людей.

Гнев выражается в том, что ребенок сердится на родителя, который его «покинул». Маленькие дети могут начать ломать игрушки, устраивать исте­рики, колотя ногами по полу; подросток вдруг перестает общаться с матерью, «ни за что» бьет младшего брата, грубит учителю.

Тревога и чувство вины ведут к депрессии. Кроме того, ребенка могут тревожить различные практические вопросы («Кто будет провожать меня в школу?», «Кто поможет с уроками?», «Кто даст карманные деньги?»). Для более старших детей смерть отца может означать невозможность продолжить учебу и т. п.». 

Вышеуказанные эмоциональные реакции ребенка в ответ на потерю одного из родителей по-разному могут проявляться в зависимости от возраста, в котором произошла утрата. Дети, никогда не знавшие отца или мать, часто испытывают двойственные чувства. Потеря воспринимается ими как пустота, разрыв в их жизни, но не горе. Ребенок начинает фантазировать о незнакомом родителе, и порой эти фантазии приобретают опасный характер: представления об умершем отце (матери) приводят к мысли о том, что вполне возможно он (она) жив, но от него это скрывают, потому что родитель оказался преступником и сидит в тюрьме или отказался от него и теперь он воспитывается приемной матерью и т. п. И тогда он действительно начинает горевать.…

Подросток, глубоко переживая смерть близкого, иногда «впадает в детство» и начинает общаться при помощи жестов, а не слов. Он может настолько погрузиться в собственные размышления и переживания, что теряет всякую связь с внешним миром, впадает в задумчивость, отличается умственной дезорганизацией. Дети старшего возраста стремятся к уединению в своем горе, не могут и не хотят разделить его с окружающими. Они испытывают острую потребность в поддержке со стороны взрослых, но не умеют выразить ее. Некоторые из них испытывают чувство вины, вспоминая о чем-либо, что им не нравилось в умершем родителе.

Наряду с нормальными реакциями ребенка на смерть одного из родителей могут появиться тревожные симптомы, которые должны насторожить взрослых, — отсроченное переживание горя, слишком затянувшееся или необычное беспокойство, отсутствие переживаний, длительное не­управляемое поведение, острая чувствительность к разлуке, полное отсутствие каких-либо чувств; анорексия, бессонница и галлюцинации (все это чаще встречается у подростков). Депрессия подростков — это часто гнев, загнанный внутрь. Возможность неблагоприятного исхода при потере роди­телей может быть связана со столь глубокими переживаниями особенно чувствительных детей, что они предпринимают попытку самоубийства. Сильная идентификация мальчика с отцом, а девочки с матерью и желание вернуть умерших родителей любой ценой играют решающую роль в стремлении ребенка расстаться с собственной жизнью. Мотивом самоубийства может послужить желание после своей смерти встретиться с отцом или матерью на небесах. Определенную роль в таких ситуациях может сыграть религиозность ребенка, что сейчас становится довольно распространенным явлением в нашем обществе.

В этой связи следует отметить, что большая часть психиче­ских нарушений (по результатам исследования М. Раттера) возникает значительное время спустя после смерти родителя.

У маленьких детей личные страдания обычно не являются столь выраженными и столь длительными, как у взрослых. Механизмы, за счет которых потеря родителей оказывается связанной с психическими нарушениями в более позднем периоде, включает в основном не непрерывное горе ребенка, а факторы. К ним относятся предшествовавшая смерти болезнь родителя, чувство горя у оставшегося в живых родителя, разрушение семьи, социальные и экономические трудности, являющиеся результатом потери кормильца, и проблемы, которые могут возникнуть в связи с повторным браком оставшегося в живых родителя. Однако реакция, включающая элементы горя и страдания, особенно у более старших детей, может напоминать реакцию взрослых, и в таких случаях чувство потери не обязательно может быть связано с утратой родителя. 

Общее психическое состояние ребенка не только в момент кончины родителя, но и в последующей жизни часто зависит от особенностей поведения второго родителя, от того, как тот строит свои отношения не только с ним, но и с другими людьми.

В случае внезапной смерти (гибели) одного из родителей маленькие дети часто чувствуют себя глубоко несчастными, если не видят страданий оставшегося родителя. Им требуется физическая близость и эмоциональная поддержка, уверенность в том, что кто-то разделяет их горе. Ребенок может брать с собой в постель пижаму умершего отца, который раньше по вечерам часто садился к нему на кровать и читал сказки. В то же время ребенок часто боится оставить родителя одного: ему кажется, что отец или мать умрут, оставшись дома в одиночестве.

Ситуация становится еще более сложной, если родители находились в разводе. Если дети жили с матерью, то они склонны винить ее в смерти их отца. Если мать опечалена этим событием, дети удивляются: ведь родители разведены. Если же мать не плачет, то они обвиняют ее в отсутствии чувств. Все это обусловлено тем, что дети один раз пережили большую потерю, а теперь столкнулись с невозвратимой утратой, которую переживают по-своему.

Многие дети боятся, что овдовевший родитель вступит в новый брак, причем этот страх нередко возникает буквально в день смерти. Это вполне реальный страх потерять любовь родителя, потому что его (ее) он будет любить больше. По этой причине они резко протестуют, не желая признавать нового члена семьи. Подобные реакции не следует рассматривать как детский каприз: другой человек вряд ли сможет заменить им настоящих родителей, дети все равно будут вспоминать их и сравнивать с отчимом или мачехой, зачастую не в пользу последних. Иногда, чтобы укрепить любовь оставшегося родителя, старшие дети стремятся скрыть свои эмоции, что в конечном итоге может привести к нервным срывам, спустя годы.

В некоторых случаях горестные переживания смерти близкого и дорогого человека резко изменяют поведение овдовевшего роди­теля. Мать или отец могут в это время испытывать противоречивые чувства: возникает желание умереть и в то же время присутствует постоянный страх перед какой-либо жизненной катастрофой и полным сиротством детей. Родитель может стать сердитым и чрезвычайно требовательным к ребенку. Любящая мать вдруг становится холодной, а прежде мало эмоциональная женщина может вдруг стать любвеобильной. Ответственный и заботливый отец, проводивший прежде много времени с детьми, теперь не может заставить себя идти домой, где нет жены. Он задерживается на работе, обнаруживает полное безразличие к семье. Это его способ переживания горя.

Однако дети не всегда правильно понимают подобные изменения в поведении своих родителей и могут реагировать на них не только отрицательными эмоциональными вспышками, но и негативными действиями и поступками. Поэтому оставшийся с ребенком родитель должен понемногу приспосабливаться к новой ситуации, т. к. он теперь для ребенка — и отец, и мать одновременно.

Естественно, воспитание ребенка, у которого умер один из роди­телей, является сложным и нелегким делом, т. к. овдовевшему родителю придется взять на себя воспитательную роль того, кто ушел из жизни. Но, как считают психологи, «при разумной позиции оставшегося родителя общее семейное горе сплачивает членов семьи, помогает формированию одного из лучших качеств — бережного отношения друг к другу. Забота о благополучии близких приобретает для ребенка характер жизненной ценности, благо­приятствует раннему формированию положительных нравственных убеждений, собственной линии поведения, целеустремлен­ности… Если же в такой семье оставшийся родитель отстраняет ребенка (детей) от трудовых дел, ограждает от трудностей, то и в осиротевшей семье может вырасти бездушный эгоист».  Итак, в осиротевшей семье, как и в любой неполной, возможны деформации в развитии психики и личности ребенка, если овдо­вевший роди­тель будет подвержен соблазнам оградить его от любых жизненных невзгод, пытаясь таким образом компенсировать отсутствие второго родителя.

Вместе с тем может получиться так, что сложившаяся в семье ситуация будет объективно сложной, и родитель столкнется с трудностями, мало зависящими от него лично. В частности, возможны особые затруднения в воспитании, если овдовевший отец остался с дочерью-подростком. В этом возрасте девочка очень нуждается в советах по так называемым женским проблемам и не каждая осмелится обратиться по таким вопросам к отцу. Вполне вероятно, что в поисках совета она воспользуется сомнительными рекомендациями некомпетентных людей, что может привести к нежелательным последствиям.

Но в отличие от семьи, ставшей неполной в результате развода супругов, осиротевшая семья очень часто использует образ умершего родителя в воспитательных целях. Главное внимание при этом обращается на то, чтобы ребенок мог сохранить память о нем. Дети любят узнавать что-либо новое о своих родителях, рассматривая фотографии, слушать истории о том, какие те были в детстве. Это формирует у них настойчивое желание быть похожими на тех, кто ушел из жизни. Однако в некоторых семьях возможна идеализация образа умершего родителя. Чаще всего это касается отца, если после его смерти осталась дочь. У девушек, мать которых овдовела, в памяти «остался идеализированный образ отца, с которым немногие мужчины могли бы соперничать. К тому же чаще всего этот образ подкрепляли постоянные воспоминания матери. Дом, в котором росла девочка, был относительно счастливым и приятным, и это было тормозом на пути к возможным внешним знакомствам, которые могли бы нарушить спокойствие жизни».  Поэтому, как считают психологи, для компенсации недостающего влияния отца или матери в осиротевшей семье и обогащения опыта взаимных отношений очень важно привлекать к воспитанию детей родственников покойного родителя.

К сожалению, в отечественной психологии проблема нормального и патологического переживания горя детьми в результате потери родителя разработана недостаточно, в частности, мало­изученными остаются вопросы о психологических особенностях развития осиротевших детей, об отдаленных последствиях пережитого в детстве горя. Поэтому имеет смысл рассмотреть этот аспект формирования личности ребенка в неполной семье в результате смерти одного родителя в исследованиях зарубежных авторов.

Американские ученые Б. Артур и М. Кемме у детей, потерявших одного из родителей, выделили два типа трудностей — интеллектуальные и эмоциональные. К интеллектуальным относятся прежде всего неспособность осознать природу смерти, ее «окончательность» и причинность и в связи с этим трудности в абстрактном мышлении по отношению к овладению концепцией смерти. Среди эмоциональных проблем отмечаются различные эмоциональные расстройства и реакции — фобии, нарушения сна, тяжелые сновидения, признаки выраженной печали после события. Внутренний мир детей наполняется чувствами одиночества, утраты и эмоциональной пустоты. Б. Артур и М. Кемме пришли к выводу, что потеря родителя в детском возрасте существенно влияет на развитие личности и является фактором, вызывающим пато­логию у взрослого человека.

Возможным последствием потери родителей в детстве и влиянию их смерти на «интимное равновесие» в семье посвящены работы американ­ского психолога Дж. Биртчнелла. Он считает, что смерть родителя изменяет ориентации семьи в целом, пути ее развития, внутрисемейную ситуацию: может возникнуть более сильная зависимость и привязанность оставшегося родителя к ребенку, что повлечет за собой ненормальное его развитие в будущем, когда он, став взрослым, не сможет оставить мать или отца для создания собственной семьи.

А. Т. Бек и Г. Браун, изучив взаимосвязь между потерей родителя в детском возрасте и нарушением психического здоровья в будущем, пришли к выводу, что последующее развитие личности может быть детерминировано смертью близкого человека и вылиться в различные виды де­прессии (невротическую, психотиче­скую, психофизиологическую и др. ). Другие авторы полагают, что существует зависимость между смертью матери ребенка в детстве и последующем развитии неврозов и психозов; они склоняются к мысли о том, что причиной правонарушительного поведения может стать подобная травма в раннем возрасте.

К. Деннехи попыталась обнаружить связь потери в детском возрасте с алкоголизмом и наркоманией у взрослых, а также с шизофренией. На осно­вании своих исследований она делает вывод, что возникновение депрессии связано с потерей матери у мужчин и потерей отца у женщин. Среди мужчин и женщин, больных шизофренией, больше таких, которые потеряли мать до пятилетнего возраста, а для мужчин-шизофреников особенно специ­фична потеря отца в период от пяти до десяти лет. Риск заболеть алкоголизмом связан у мужчин с потерей обоих родителей, а у женщин — с потерей только матери. Наркомания среди мужчин, как утверждает К. Деннехи, специфично связана с потерей отца, а среди женщин — со смертью матери. 

Судя по проведенным за рубежом исследованиям, потеря в детстве одного из родителей существенно влияет на развитие личности ребенка и может обусловливать разнообразные патологии у взрослого человека. Кроме того, многие авторы отмечают: отсутствие в семье старшего поколения (бабушки, дедушки) затрудняет нормальное компенсаторное развитие ребенка после смерти одного из родителей.

Естественно, изложенная в данном разделе информация не исчерпывает полностью всех проблем, связанных с психологиче­ским самочувствием и последующим развитием детей, потерявших одного из родителей. Вме­сте с тем указанные нами психологические трудности формирования личности ребенка в осиротевшей семье могут оказать помощь овдовевшему родителю в определении стиля отношений в неполной семье такого типа и помочь ребенку не только пережить горе невосполнимой утраты, но и упре­дить некоторые негативные последствия в состоянии его психического здоровья и личностного развития.