Вопрос о том, как возник язык, интересовал людей испокон веков, потому что он теснейшим образом связан с проблемой происхождения самого человека, вообще разумной жизни на Земле.
Первый и, может быть, самый категоричный ответ на сей вопрос дает религия, церковь: это Всевышний создал человека и все сущее на Земле. Бог же, очевидно, создал и язык. Первоначально этот язык был единым для всех, но потом, как рассказывает Библия, Бог разгневался на людей, вознамерившихся построить в Вавилоне башню (столп) до самого неба, и смешал все языки. (Кстати, задумаемся: как это — смешал? Правильнее бы сказать наоборот: разделил. Но почему-то принято именно такое выражение.) В любом случае при данной точке зрения вопрос о происхождении языка обсуждению не подлежит: достаточно верить, что язык — творение Бога. Эта гипотеза получила название креационной (от лат. сгео — 'творю, создаю').
В каком-то смысле данный ответ — самый простой. И вместе с тем он не так прост, как может показаться в кратком изложении. Церковники, теологи, философы видят здесь важнейшую проблему, исток всех противоречий: что первично — дух или материя? Что от чего произошло? В Евангелии от Иоанна сказано: «Вначале было Слово, и Слово было от Бога, и Слово было Бог...» Эти слова допускают различное толкование и служат отправной точкой бесконечных дискуссий. Но среди возможных их трактовок находится место и для «филологической», близкой лингвистам. Это значит: мир человека оказывается порожденным словом. Язык — вот что создало человека и его окружение, вот истинное начало начал! Разве не говорилось ранее, что индивидуум живет в мире языка? Пусть даже он вынужден постоянно соотносить этот мир с миром предметов, с объективной реальностью, — все равно язык ему ближе, роднее, «первичнее»... Язык при такой интерпретации становится предметом божественным.
В последние десятилетия становится довольно популярной гипотеза о внеземном происхождении человечества. Согласно ей, человек — дитя иных, более высоких цивилизаций, решивших в порядке эксперимента, что ли, заселить Землю разумными роботами. Отсюда и объяснение всяческих чудес древних культур: от египетских пирамид до рисунков в пустыне Наска... Кто не знаком с этой гипотезой по научно-популярным книгам или фильмам («Воспоминание о будущем» Э. Деникена и т.п.), тот наверняка встречал ее в виде сюжетов научно-фантастических романов. Однако в целом вопрос о происхождении языка решается здесь с тех же «креационистских» позиций: кто-то (внеземная цивилизация — тоже своего рода божество) создал в готовом виде человека и его язык. Так что «инопланетная» теория, будем считать, принципиально не отличается от библейской.
В противовес «креационистам» многие ученые утверждают, что человек — дитя эволюции, в каком-то смысле он создал себя сам. И разум вместе с языком возник постепенно, в ходе развития живой материи от одних форм к другим... Но разве, возражают «креационисты», сознание может возникнуть «по кусочкам»? Разум или есть, или его нет, это всегда революция, резкий переход от «тьмы», от хаоса, к «свету», к порядку! Как в истории человеческой культуры не могло возникнуть «по частям» колесо — это принципиальный скачок! — так и разум не мог вырасти постепенно у немыслящей материи.
«Эволюционисты» в ответ указывают на множество примеров переходных форм в природе, свидетельствующих о возможности постепенного формирования сознания. У тех же животных, о которых уже шла речь, — у обезьян, дельфинов, собак — мы видим зачатки разума, его низшие формы. И какое-то подобие языка тоже есть уже у животных! Кстати, ведь и человек как вид обладает разумом, а в конкретных случаях демонстрирует целую шкалу переходов — от гениев до безумцев...
Основанная Чарльзом Дарвином и его единомышленником Томасом Гексли теория происхождения видов объясняет эволюцию всего живого борьбой за существование, необходимостью приспосабливаться к условиям вечно меняющейся среды. Это значит, что в ходе исторического развития одни признаки живого организма наследовались и усиливались, другие, наоборот, редуцировались (от лат. reductio 'возвращение') ослабевали и исчезали. Все это определялось многообразными изменениями условий жизни: климатических, биологических, позже — социальных. Природа не имела перед собой заранее поставленной цели, она шла, так сказать, «методом тыка», экспериментируя наугад. У одних существ удлинялся хвост, у других плавники заменялись на конечности (лапы), у третьих увеличивался объем черепа (а у четвертых, возможно, уменьшался) и т.д. И все эти эволюционные изменения сочетались между собой в самых разнообразных комбинациях.
Но несомненно, что среди факторов, обусловливавших данные преобразования, были такие, которые имели особое значение для возникновения языка. В частности, среди биологических предпосылок огромную роль сыграло наличие у предков человека органов слуха. Древний человек слышал вокруг себя в природе различные звуки: скрип, шелест, грохот, журчанье, рычание и т.п. и учился им подражать. Это значит, что он как бы тренировал свою гортань, губы, язык, приспосабливал их к произнесению подобных звуков. (Напомню: первоначально все эти органы предназначались для других функций, они были созданы природой для дыхания и пищеварения. Но сегодня мы уже можем говорить о наличии у человека специального речевого аппарата.) Не случайно в разных языках слова, означающие шорох, скрип, гул, бульканье и т.п., напоминают сами обозначаемые явления. Они отражают способность человека пользоваться «готовым» звуковым материалом. А в науке они послужили основанием для возникновения особой — звукоподражательной — теории происхождения языка.
Среди социальных предпосылок немаловажным было то, что предки человека жили группами, вели стадный образ жизни, участвовали в совместных трудовых действиях — например, охоте, обороне и т.п. А коллективный труд — это всегда разделение труда. Распределение же «обязанностей», как мы помним, подразумевает участие в данном процессе языка. Конечно, первоначально это могли быть жесты или простейшие выкрики — сигналы, служащие для побуждения к трудовым действиям, а также их синхронизации. Но постепенно разделение труда начинает охватывать различные сферы деятельности: наряду с охотой и рыболовством появляется земледелие, скотоводство, отсюда один шаг до изготовления домашней утвари, одежды и т.п. И формирующиеся в сознании первобытного человека понятия должны были находить свое закрепление в языковых знаках, в словах.
Фридрих Энгельс в специальной работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» (она вошла в его «Диалектику природы») обобщил опыт, накопленный в данной области естествознанием к середине XIX в. Среди эволюционных факторов, способствовавших становлению человека разумного, ученый называл, в частности, изменение климатических и геоботанических условий, переход к прямохождению (к вертикальной осанке), освобождение верхних конечностей и развитие руки как орудия труда, создание орудий (а древнейшие орудия — это орудия охоты!), коллективность трудовых действий, развитие головного мозга, приручение животных, применение огня и т.д. Особое место в этом ряду занимает использование языка как средства общения. Данная «трудовая» теория происхождения человека и языка пользуется заслуженной известностью: она учитывает взаимодействие разных факторов в эволюции человека.
Однако за XX столетие наука обогатилась огромным количеством новых сведений, касающихся происхождения человека и его языка. Фактически возникла новая научная дисциплина — палеоантропология (от греч. корней palaios 'древний' и anthropos 'человек'), занимающаяся изучением ископаемых останков древнего человека. Точнейшие физические и химические методики (в частности, так называемый калий-аргоновый метод) позволяют с высокой точностью датировать ископаемые находки. Причем если на заре своего существования палеоантропология вынуждена была довольствоваться отдельными костными фрагментами древних существ (например, черепом или всего лишь зубом), восстанавливая по ним целое, то теперь в распоряжении ученых имеется богатый материал. В частности, огромное значение имеют находки, сделанные в последние десятилетия в Восточной Африке. Обнаруженные в 1974 г. в Эфиопии останки австралопитека — существа, жившего примерно три миллиона лет назад, позволяют утверждать, что эта «праматерь человечества» (скелет принадлежал женской особи, и ей дали имя Люси) уже передвигалась на нижних конечностях и могла использовать руки, скажем, для сбора плодов. В 1984 г. в Кении, на берегу озера Туркан, был найден практически полный скелет мальчика, жившего более полутора миллионов лет назад. В том же регионе находят обработанные камни — первые орудия! — продукт деятельности нашего предка двух-миллионнолетней давности. Но с Африкой как с колыбелью человечества может поспорить Азия, в которой также находят как останки хомо эректус, «человека прямоходящего», так и следы деятельности хомо хабилис, «человека умелого».
Главных выводов из всего этого можно сделать три. Первый: начало истории человечества отодвинулось (по сравнению с представлениями XIX в.) на несколько миллионов лет. Человек начал свой «путь к разуму» примерно пять-семь миллионов лет назад. Второй вывод: эта эволюционная дорога была не прямой и последовательной. На ней были повороты и тупики, и в результате человек на разных стадиях данного процесса терял немало своих «родственников», с которыми ему оказалось не по пути. В конце концов, даже то обилие ископаемых останков, которым наука сегодня располагает, не позволяет восстановить всю эволюцию человека: скорее всего перед нами останки не каких-то прямых предков, а боковых, пусть довольно близких, ветвей... Третий вывод: одна из важнейших составляющих в истории человечества — это язык. И даже если допускать, что собственно звуковой язык (похожий на наше сегодняшнее средство общения) активно «подключился» к данному процессу лишь на последнем этапе (скажем, каких-нибудь 200 тысяч лет назад — а до тех пор человек обходился в основном жестикуляцией и мимикой), это не меняет общего заключения: без языка хомо сапиенс не возник бы.