Межгрупповая коммуникация

Национально культурная специфика невербальной коммуникации была достаточно давно подмечена людьми. Система интерпретации и понимания экспрессивных проявлений человека, распространенная в рамках одной большой этнической группы, часто становится непригодной к употреблению при взаимодействии с представителями другой. Порой даже искушенному человеку трудно хотя бы просто отличить представителей чужой национальности друг от друга – они все кажутся похожими на одно лицо, а многие их невербальные «сообщения» просто непонятны, более того, часто они означают прямо противоположное тому, что является привычным для воспринимающего.

Исследователи потратили немало времени и сил, чтобы собрать и описать жесты и экспрессивные проявления, характерные для разных национальностей, и соотнести их между собой, адаптировать для использования в международных отношениях. В частности, было выявлено существование трех типов жестов:

  • жесты реалии, которые существуют лишь в общении одной нации;
  • жесты ареалии, которые совпадают и по форме и по содержанию в разных культурах;
  • эквивалентные жесты, которые схожи по форме, но различны по содержанию (например, русский жест прощания – махание рукой сверху вниз – арабы или японцы могут понять как приглашение подойти).

Употребление эквивалентных жестов нередко приводит к ошибочному их пониманию и переносу этого ошибочного значения на сопровождаемое жестом слово. И «знакомый» жест может дезинформировать, затруднить усвоение иностранного языка или привести к различным (смешным или опасным) недоразумениям в общении с иностранцами.

Таким образом, влияние групповых различий на невербальную коммуникацию было не просто отмечено исследователями, но подвергалось специальному изучению. Однако эти, а также многие другие факты и явления исследовались и интерпретировались в русле межличностных отношений. А то, что в поведении человека могло казаться проявлением групповых или межгрупповых процессов, являлось, по мнению исследователей, просто индивидуальным реагированием на специфическую ситуацию. Не случайно само понятие «межкультурная коммуникация», которой со второй половины XX в. стало уделяться большое значение, трактовалось просто как «адекватное взаимопонимание двух участников коммуникативного акта, принадлежащих к разным национальным культурам».

Однако кроме национально культурной специфики процесса коммуникации исследователи отмечали и другую социальную особенность. Имеется в виду то, что даже в условиях одной нации и культуры общество по своей структуре неоднородно и подразделяется на разного рода группы (половые, возрастные, профессиональные и т. п.). Все это также не может не оказывать влияние на невербальное общение хотя бы потому, что психологические свойства индивидуального сознания качественно изменяются благодаря взаимодействию человека и социальной общности.

Именно поэтому сейчас уместнее говорить в первую очередь о межгрупповом уровне коммуникации, считая при этом, что межнациональная или межкультурная коммуникация являются ее частными случаями. Тем более что новые современные подходы к социальному взаимодействию, разрабатываемые в русле социально психологической науки, это позволяют. В настоящее время пересмотрены данные многочисленных экспериментов, разработан новый методологический инструментарий, скорректированы и получили дальнейшее развитие те теории психологии групп, которые были выдвинуты еще на заре социальной психологии. Согласно новым подходам «дифференциация исследовательских направлений на „межличностные отношения“ и „групповые процессы“ имеет основополагающее значение не только для исторического, но и для системного подхода в теории и методологии социальной психологии группы, так как обеспечивает различие плоскостей понятийного и эмпирического анализа».

Таким образом, под межгрупповой коммуникацией понимается взаимодействие людей, полностью детерминированное их принадлежностью к различным группам или категориям населения и независимое от их межличностных связей и индивидуальных предпочтений . Заметим, что сам термин не надо понимать буквально, как непосредственное взаимодействие между двумя различными (по какому либо признаку) группами людей, например, как прямой обмен репликами и жестами между группировками фанатов спортивных команд. Подобное, конечно, бывает. Но слово «межгрупповой» в первую очередь применяется не для «внешнего» описания человеческих отношений, а для того, чтобы подчеркнуть происходящее «внутри», в головах людей, когда они, так или иначе, взаимодействуют с представителем другой группы.

В этом и заключается коренное отличие от исследований в русле национально культурной специфики невербальной коммуникации. Согласно традиций последней исследователи концентрировались на том, чтобы выявить национальные различия в демонстрации тех или иных жестов и определить правильное с точки зрения их носителя прочтение. Исследования же с позиций межгруппового взаимодействия переносили акцент на проблемы другого участника коммуникации – воспринимающего и стремились определить, какое влияние на его интерпретации оказывает факт осознания, идентификации себя как представителя какой либо группы людей.

Выше уже отмечалось, что на успешность невербальной коммуникации значительное влияние оказывают субъективные факторы или специфические (когнитивные) процессы – восприятия, категоризации, оценки, рефлексии и др. Анализ и научное осмысление этого аспекта социального взаимодействия показал, что определяющим для того или иного поведения человека и соответствующих коммуникативных действий является его представление о себе (самоопределение), когнитивное обозначение себя как тождественного (идентичного) некоему классу явлений в противоположность другому их классу. И главным здесь является расположение себя на условной внутренней шкале «личностная тождественность – социальная тождественность». В зависимости от этого и соотносятся понятия «межличностное» и «межгрупповое» поведение людей в различных ситуациях. На социальном (групповом) полюсе этой шкалы поведение двух или более индивидов по отношению друг к другу определяется их принадлежностью к разным социальным группам. Личностный полюс соответствует событиям, где происходящее взаимодействие детерминируется межличностными отношениями и индивидуальными характеристиками, т. е. личностные качества наиболее значимы.

Развитие представлений о процессах самоопределения (социальной категоризации) было осуществлено в теории социальной идентичности (Г. Теджфел, Дж. Тэрнер и др.) . Именно в ее русле был выявлен важный психологический механизм социализации, заключающийся в принятии индивидом определенной социальной роли при вхождении (даже мысленном) в группу, в осознании им групповой принадлежности, усвоении определенных норм и ценностей, образцов поведения и коммуникации. Соответственно, социальная идентификация – это процесс мысленного включения себя в какую либо группу людей на основании установившихся эмоциональных связей и предпочтений и усвоение разделяемых членами группы тех или иных взглядов, идей, социальных представлений и т. д.

Потребность в обретении групповой идентичности испытывает каждый индивид, причем это обязательно требует обособления и противопоставления другой группе людей (действие механизма межгрупповой дискриминации, или в научных терминах – ингруппового фаворитизма). Степень социальной идентичности варьирует в зависимости от социального контекста и является результатом множественной системы социальных идентификаций, поскольку человек одновременно является членом многих социальных общностей (национальной, религиозной, профессиональной, половой и т. д.). Дискурсивная психология, кстати, также оперирует понятием «идентичность», однако, подчеркивая, что она есть результат дискурсивных практик.

Социальная идентичность неизбежно конкурирует с личностной, т. е. представлениями о себе как самоценном и уникальном человеке в терминах индивидуальных отличий от других людей. Более того, высокий уровень социальной идентичности, как правило, ведет к деперсонализации. Однако социальное давление на человека таково, что обычно он стремится не к поиску аутентичности, личностному росту и развитию, а пытается обрести уверенность с помощью именно групповой тождественности, расценивая ее одновременно и как обретение личностной идентичности. И это не только дань традиции или актуальному моменту жизни и взросления человека. С точки зрения отечественной концепции культурно исторической обусловленности психики человека (Л. С. Выготский) противопоставление «мы» и «они» изначально и универсально. Формирование психики человека, само ее становление стало возможным не в тот момент, когда человек осознал свою обособленность от всей живой и неживой природы, а тогда, когда племена первобытных людей разделились на «своих» и «чужих», и это разделение было осознанно. Вероятно, тогда же возникли и зачатки невербальной коммуникации как необходимость взаимодействия людей.

Существует немало примеров, показывающих, что для ощущения себя в качестве члена одной группы порой достаточно только искусственно создаваемого внешнего сходства. Особенно это характерно для молодежных неформальных объединений и молодежной субкультуры вообще. Так, кстати, было во все времена. Вспомним, например, только некоторые известные отечественные молодежные движения:

  • 60 е годы – так называемые «стиляги»;
  • 70 е – «битломаны», «хиппи», «рокеры»;
  • 80 е – «панки», «металлисты», «брейкеры», «любера», «байкеры»;
  • 90 е – «футбольные фанаты», «скинхеды», «поклонники рэпа, стиля техно, хип хопа»;
  • а сейчас – движение «готы», или только набирающее популярность движение «эмо».

Для всех представителей перечисленных неформальных молодежных объединений всегда было характерным наличие внешних отличительных признаков – одежда, прическа, макияж, которые были не только необходимым атрибутом стиля поведения и образа жизни, но и выступали важным коммуникативным знаком как для «своих», так и для «чужих».

Следующим шагом в теоретическом осмыслении явлений и закономерностей восприятия и познания людей в процессе их взаимодействия (коммуникации) с позиций межгруппового подхода стало выделение и описание неких условных, психологических механизмов (объяснительных принципов и схем) по обработке поступающей социальной информации. Как уже отмечалось, в объяснении феноменов «первого впечатления» с позиций межличностных отношений было выделено и описано несколько таких механизмов, например, проекции и переноса. Позже были выделены и другие, более частные: «моторное проигрывание», «сличение» (В. А. Лабунская), социально психологическая рефлексия, каузальная атрибуция (В. П. Трусов, Г. М. Андреева), а также стереотипизация, «эмпатия», «личная идентификация», «децентрализация» (в отечественной литературе описаны Т.П. Гавриловой, И. С. Коном, В. В. Сталиным, Ю. Л. Емельяновым и др.). Вот некоторые из них:

  • «моторное проигрывание» – имитация чужого экспрессивного поведения: принятие той же позы, выражения лица и т. п., проигрывая поведение другого, человек таким образом вызывает у себя соответствующие состояния и затем делает выводы о переживаниях и мыслях собеседника;
  • «сличение» – сравнение увиденных выразительных движений с хранящимися в памяти эталонами связей между внутренним и внешним, которое происходит без вчувствования или моторного проигрывания;
  • «социально психологическая рефлексия» – осознание действующим индивидом как он воспринимается партнером по общению и понимание другого путем размышления за него;
  • «каузальная атрибуция» – приписывание причин поведения другому человеку, как правило, на основе дополнительной информации о нем, т. е. так называют любую причинную интерпретацию социальных событий.

Новый подход к анализу процессов социального восприятия позволил выделить и описать особые межгрупповые механизмы. К ним, по мнению В. С. Агеева , относятся «ингрупповой фаворитизм», «физиогномическая редукция», «каузальная атрибуция» и «стереотипизация».

«Ингрупповой фаворитизм» (или внутригрупповое предпочтение) заключается в тенденции благоприятствования в оценочных суждениях в пользу членам собственной группы в противовес, а иногда и в прямой ущерб членам некоторой другой группы. Основания для интерпретации этого феномена как механизма социального восприятия базируются на том факте, что он автоматически включается в достаточно широкий диапазон ситуаций, воспринимаемых участниками как межгрупповые.

«Физиогномическая редукция» – это детерминированная этническими и социальными условиями способность выведения психологических характеристик человека из его внешнего облика . На примере этого явления хорошо заметны ограничения, которые свойственны любым другим аналогичным механизмам. Все они обладают своеобразной «разрешающей способностью». При выходе за пределы этих ограничений приспособительная функция такой способности человека меняет свой знак на обратный и из удобного средства понимания людей превращается в мощный заслон, препятствующий адекватному познанию другого человека.

Третий механизм межгруппового типа – «каузальная атрибуция». Действие этой способности человека традиционно относили к межличностному восприятию. Однако межгрупповая ситуация оказывается для этого механизма более релевантной. Дефицит информации, непонимание подлинных побудительных мотивов и причин поведения характерны именно для ситуации межгруппового взаимодействия. Все это неизбежно компенсируется атрибутивными процессами, т. е. приписыванием, придумыванием, прикладыванием своего прошлого опыта к новизне ситуации. Так, например, происходит атрибуция ответственности при межгрупповом взаимодействии: успех (или неудача) собственной и другой группы объясняются принципиально различными (внутренними и внешними) причинами.

Широким спектром действия обладает и механизм «стереотипизация». Ранее этот достаточно давно открытый и описанный феномен также считался атрибутом межличностных отношений. Однако, безусловно, детерминанты содержательной стороны стереотипов, процесса их образования кроются в факторах социального, а не психологического (индивидуально личностного) порядка. Идет ли речь о межэтнической, половой, профессиональной, конфессиональной, региональной или возрастной дифференциации, везде мы сталкиваемся с одним и тем же явлением – тенденцией максимизировать воспринимаемое различие между группами и минимизировать отличия между членами одной и той же группы.

Описав указанные межгрупповые механизмы социального восприятия, В. С. Агеев указал на их древнее происхождение и важное приспособительное – и в эволюционном, и социальном плане – значение. По его мнению, на их основе в дальнейшем надстраиваются другие, более сложные и тонкие механизмы межличностного восприятия. Одни из них актуализируются в привычных условиях, при взаимодействии хорошо знакомых людей, в то время как другие – начинают действовать в непривычных условиях, при контактах с малознакомыми или совсем незнакомыми людьми – «чужими». Иначе говоря, первые (межличностные) работают при восприятии «ближнего», а вторые (межгрупповые) – «дальнего».

Проиллюстрируем с акцентом на паралингвистический дискурс действие этих механизмов и процессов самокатегоризации простым жизненным примером – вполне типичным поведением мужчины обывателя на каком либо вечере знакомств. Сначала он склонен к самопрезентации с позиций социальной идентичности (отнесение себя к категории мужчин в противопоставлении категории женщин). Он (субъективно «Мы») старается заметнее подчеркнуть свое сходство с другими мужчинами (снизить индивидуальные и личностные отличия от других мужчин), максимально проявить свою маскулинность и усилить свои отличия от женщин. С этой позиции он их воспринимает и оценивает. Выбирает, обращая внимание в первую очередь на наиболее женственных и привлекательных с мужской (общегрупповой) точки зрения, руководствуясь известными ему стереотипами и физиогномическими приметами (например, брюнетки умнее блондинок, зато последние – сексуальнее и т. п.). В нем глубоко и неизбежно присутствует, порой почти неосознаваемое, чувство собственного превосходства (женщины вообще ниже мужчин; это я выбираю, а не меня выбирают, и т. д.) – действие механизма ингруппового фаворитизма.

Интерпретировать же поведение женщин, те или иные их выразительные проявления ему «помогает» способность к каузальной атрибуции, например: эта – слишком сильно жестикулирует, скорее всего, она излишне эмоциональна, истерична и вообще непостоянна, а эта – скована в движениях как столб, значит, холодна, бесчувственна и т. д. Но вот мужчина, так или иначе, определился с выбором, завязываются первые контакты и разговор с конкретной женщиной. И сразу же социальная идентичность подменяется личностной – он стремится обаять, продемонстрировать свои самые лучшие индивидуальные качества, выгодно отличающие его от других мужчин. Соответственно, включаются и межличностные механизмы восприятия людей: это ничего, что у нее ноги не такие длинные, как у ее подруги, зато глаза красивые; она – нежная, заботливая, чуткая, внимательная и т. д. Справедливости ради, отметим, что аналогичные процессы в это же время могут происходить в сознании и невербальном коммуникативном поведении и какой либо представительницы женского рода на подобном вечере.

Понятно, что некоторые конфликтные ситуации, а порой даже уголовные преступления происходят в связи с неадекватным восприятием людьми поведения других. То есть в результате действия либо нерелевантных ситуации механизмов социального восприятия, либо по причине присущих им, как отмечалось, ограничительных свойств, приводящих к негативным результатам, к ошибочному, превратному толкованию поведения других людей. Так, в некоторых случаях ситуацию изнасилования мужчины трактуют как спровоцированную самой женщиной, желание сексуальной близости якобы невербально «читалось» во всем ее экспрессивном поведении.

Таким образом, действие механизмов социального восприятия и социальной идентификации играет важнейшую роль в процессе невербальной коммуникации, а также имеет значение и для правильной правовой оценки некоторых ставших спорными ситуаций или уголовных преступлений, так или иначе с этим процессом связанными. Например, можно сказать, что с психологической точки зрения человек, чувствуя себя оскорбленным и обращаясь по этому поводу в суд или органы прокуратуры в соответствии со ст. 130 УК РФ, самоопределяется (идентифицирует себя) в личностных категориях; когда же уязвленным является его социальное чувство (социальная идентичность), он квалифицирует эти действия в соответствии со ст. 282 УК РФ. А вот правильно или неправильно он оценил поступки других людей, вызвавшие такую его реакцию, и не оказался в плену своих искаженных представлений и ошибок собственного восприятия, как раз и решают правовые процедуры судебных разбирательств.

И хотя сам по себе уровень межгрупповой коммуникации достаточно условен – в буквальном смысле такое бывает достаточно редко, но введение размерности межгрупповых отношений как типовой ситуации паралингвистической дискурсивной практики в анализ и описание процесса невербальной коммуникации важный момент, поскольку позволяет использовать самые передовые и конструктивные идеи этой парадигмы. А действие механизма социальной идентичности, как было показано, значительно влияет на невербальное общение и обязательно проявляется на всех традиционно выделяемых коммуникативных уровнях – межличностном, публичном и массовом.

Ключевые слова: Коммуникация, Группа
Источник: Андрианов М.С., Невербальная коммуникация
Материалы по теме
Межгрупповое взаимодействие и его феномены
Челдышова Н.Б., Шпаргалка по социальной психологии
Задачи и методы развития коммуникативных навыков личности
Адамьянц Т.З., Социальная коммуникация
Развитие малых групп
Пырьев, Е. А., Психология малых групп : учебное пособие / Е. А. Пырьев. - Москва; Берлин :...
Социально психологическая структура группы
Кишкель Е.Н. Управленческая психология
Типология коммуникаций в организации
Фролов С.С., Социология организаций
Социальный статус индивида в группе
Пырьев, Е. А., Психология малых групп : учебное пособие / Е. А. Пырьев. - Москва; Берлин :...
Положение индивида в группе
Горбунова М.Ю., Социальная психология
Типы и формы межкультурной коммуникации
Культурология : учебник / Т. Ю. Быстрова [и др.] ; под общ. ред. канд. ист. наук, доц. О. И...
Оставить комментарий