Современные авторы экономической теории дело преподносят таким образом, что якобы экономическая наука стала научной только в годы становления английской классической политической экономии. Позволим себе не согласиться. Если по пунктам расписать все идеи классической политической экономии, то среди них найдём очень мало совершенно новых идей. Всё ставилось и обсуждалось в древние века, в Древней Греции и Древнем Риме, в средневековье, меркантилистами и физиократами. При этом мы не принижаем заслуги основателей классической политической экономии. Как раз, наоборот, подчёркиваем, что только их фундаментальные знания и тщательная проработка ранее достигнутого в философии и экономической теории позволили им выполнить свою историческую миссию. Эта миссия сводится к тому, что накопленные человечеством экономические знания они переложили на язык нового времени — этапа становления капиталистического способа производства и сформулировали новую систему знаний, по существу новую экономическую науку. Классика — неувядающее направление в экономической теории. Новая наука создана не с помощью новых идей, а новые социально-экономические отношения обусловили появление новой экономической науки. Всё новое в классической политической экономии появилось только потому, что новые явления сформировались в экономической жизни общества. Такова диалектика науки и практики. Без осознания этой диалектики зазубривание теоретических положений даже самых знаменитых авторов к экономической грамотности учащихся ничего не добавит. Нас волнует, прежде всего, это обстоятельство.
Представители классической политической экономии перемещают объект науки в сравнении с меркантилистами из сферы обращения (торговли) в сферу производства и производительного труда. Предмет классической политической экономии по содержанию настолько обширен, что есть возможность остановиться лишь на перечислении общих положений предмета.
Во-первых, классики существенно видоизменили методологические исследования, используя трудозатратный подход, причинно-следственный метод и, в особенности, метод научной абстракции. Именно более универсальная методология, а не метафизика позволила им создать своё направление в экономической теории, выдержавшее историческую проверку.
Во-вторых, стержнем классической политической экономии является теория трудовой стоимости и происхождения всех форм богатства. В этом они были продолжателями сплошной теоретической линии от древних мыслителей и до физиократов, исключая меркантилистов, которые стали прародителями маржиналистов. Противники теории трудовой стоимости, отрицая её, всех «собак» вешают на К. Маркса. И напрасно. Классики в этой линии тоже не были первыми. Заслуга классической политической экономии в том, что на основе трудовой теории богатства воссоздали идеальную модель и сделали попытку наложить её на реальную экономическую систему нарождающегося капитализма. В чём-то она оказалась удачной, в чём-то осталась незавершённой.
В-третьих, предметом политической экономии они сделали не «экономического человека», как это чаще всего показывают и не капиталистическое предприятие, а экономические отношения в рамках всего общественного производства.
В-четвёртых, авторы классической политической экономии заложили научные основы определения уровня цен затратами труда. Их критики, подготавливая благоприятную реакцию на субъективистскую теорию предельной полезности, ставят им в упрёк то, что они не увязывали цены со сферой потребления и с рынком. Ну что же, не всё успели сделать классики. И что же из этого следует? Важен сам трудозатратный подход и принцип первенства производства. Разве стоимость может быть создана без производства? А. Смит в своём главном труде, отвечая на вопрос, что же является «причиной» общественного богатства, усмотрел её в труде человека. Поэтому упрёки о недооценке обращения и потребления не уместны. В этом же ряду находятся обвинения в том, что в механизме ценообразования классики не учли «психологические, моральные и другие факторы социальной среды». И это говорится в адрес автора, издавшего книгу «Теория нравственных чувств» (А. Смит, 1776 г.).
В-пятых, представители классической политической экономии избавились от своеобразного исторического синдрома, что якобы деньги придумали люди. По их учению деньги являются товаром, выделившимся с необходимостью из товарного обращения и выполняющим функции меры стоимости (ценности) и средства обращения. Правда, в работах классиков звучат нотки, низводящие деньги до роли технического средства при обращении товаров, что не совсем правильно.
В-шестых, через классическую политическую экономию экономическая теория получила концепцию трёх факторов общественного производства, используемую многими теоретиками до сих пор.
В-седьмых, классическая политическая экономия предоставила неоклассическим теориям благодатный материал для становления и их существования. Не было классиков, не было бы неоклассиков. Такими теоретическими положениями стали выводы классиков об якобы автоматическом стихийном достижении равновесия в общественной экономике, о так называемой «невидимой руке» рынка и принципе «свободного частного предпринимательства» — laissezfaire. Несмотря на то, что классики не были первооткрывателями последнего принципа, тем не менее, конструирование идеальной модели капиталистической экономики они осуществляли, действительно, исходя из принципа свободного предпринимательства. Неоклассики позаимствовали эти два положения у классиков, соединили их с маржинализмом, о котором мы неоднократно говорили, и претендуют на самостоятельное направление в экономической теории. Неоклассикам следовало бы как-то объясниться, а не строить из себя «гигантов» экономической мысли. Ни в чём они первооткрывателями не являются.