Изменение типа партий в Западной Европе и отчасти в других регионах мира связано с изменением характера демократического режима. Уже отмеченные характеристики моделей демократии позволяют говорить, что партиям и их взаимоотношениям принадлежит центральная роль в определении механизма политического участия, особенностей деятельности государства, выбора различных политических курсов и т. д. Неслучайно для классификации демократических политических систем в качестве необходимого критерия используют особенности партийных отношений. Обобщая материал о партиях и демократиях, мы представляем здесь следующую таблицу (см. табл. 46). В ней показана взаимосвязь гражданского общества, его видов, типа партии, модели демократии и основного принципа демократической организации. Конечно, в определенном смысле здесь представлены «идеальные типы», которые позволяют систематизировать наши представления об изучаемых феноменах. Вместе с тем они сформировались в сознании исторически, т. е. выражают содержание вполне конкретных исторических этапов в развитии политического мира, построенного на принципах партийно-государственной демократии.
Представляется, что элитная партия хорошо действует в условиях ограниченной демократии (или, по Далю, системы «закрытой гегемонии»), когда конкуренция элит проходит в пространстве ограниченного политического участия. Гражданское общество явно противопоставляет себя государству, базируется на автономии частной сферы, критически настроено и группируется по «клубному» принципу. Этот принцип организации гражданского общества в данном случае означает, что общество структурировано в относительно замкнутых, по большей части бизнес-профессиональных клубах, выходящих в публично-политическую сферу через своих продвинутых членов, составляющих наиболее образованную и активную группу. Хотя политика здесь еще не является профессией и бизнесом, но элитные партии еще формируются в сфере гражданского общества и обслуживают его интересы. Элиты борются за власть, представляя свои интересы в качестве всеобщих. Принципом демократичности системы здесь выступает не просто конкуренция элит, а смена их групп в руководстве государством. При этом конкуренция характеризуется публичностью, а элита — относительной открытостью.
Массовая партия связана с репрезентативной демократией. Здесь присутствует не только конкуренция за власть, но и относительно широкое массовое участие, определяемое всеобщими выборами. Партии стремятся выражать определенные интересы социальных групп. Избранные лица и партии ответственны перед избирателями за свою политику. Гражданское общество здесь поляризовано; оно раскалывается на относительно устойчивые большие группы на основании собственности, религии, образования, поселения или иного признака. Оно объединяется посредством преимущественно партий, держащих в своих руках средства массовой информации. Идентификация социальной группы с политической позицией репрезентативной партии становится важным условием политической мобилизации населения в ходе выборов. Естественно, что партии используют идентификационные механизмы для мобилизации своих сторонников на выборах и в повседневной политической борьбе.
«Всеохватная партия» может хорошо действовать в условиях плюралистической демократии, которая позволяет размывать идеологические и репрезентативные идентификации. Эта модель демократии позволяет различать партии и их программы только по принципу оппозиционности по отношению к властвующей партии или коалиции. При «всеохватных партиях» выборы не играют существенной роли в контроле над властью, а оппозиционность обеспечивает защиту прав меньшинства и контроль над правительственным большинством. Плюрализация гражданского общества подрывает условия политической идентификации. Здесь группы обосабливаются и формируют аморфные движения, опереться на которые партии могут, только отказавшись от жесткой привязки своей политики к определенной идеологии. «Неотрайбализм», или «новые племена», составляют основу гражданского общества, энергия которого направлена на защиту самостоятельности существования. Подчеркнуто аполитический характер деятельности и мировоззрения этих групп вступает в противоречие с политической ангажированностью партий. Государство начинает контролировать партийную деятельность, используя политические партии для политической институционализации гражданских инициатив. Вместе с этим политические партии становятся все более зависимыми от государства, теряют свою самостоятельность и общественный характер.
«Картельные партии», неразличимые по политическим программам и являющиеся сообществами «государственных деятелей», предполагают консенсуальную демократию, т. е. такой набор правил политической игры, который бы признавался всеми и где все были бы согласны относительно некоторых исходных общественных ценностей, типа справедливости, свободы, рынка, прав личности и т. д. Здесь признаком демократии выступает легитимность политического порядка и его элементов как основа для сделки конкурирующих партий. Легитимность обеспечивается выборами и средствами массовой информации. Смена правящих элит, выборы и оппозиционность здесь не играют прежней роли в качестве показателей демократичности режима, так как элитные группы неразличимы, оппозиционность представляет собой составную характеристику политического истеблишмента любой направленности (даже близкие к правительству партии и лидеры используют часто козырь «оппозиционности» для тактической победы), выборы обеспечивают всем более-менее значимым партийным группам вхождение во власть. Демократия превращается в процедуру легитимации политики партий, говорящих «мы сделаем лучше то, что они (и мы) предлагают». Важно отметить, что «картельные партии» действуют в условиях нового типа гражданского общества, которое можно обозначить как «сетевое». Гражданское общество, описанное через категорию «сеть», представляет собой комплекс множества общественных сетей, связи внутри которых возникают в результате ресурсной взаимозависимости между составляющими их социальными образованьями и которые формируются для решения определенных кооперативных задач. В отличие от плюралистического гражданского общества с мозаичной структурой относительно независимых гражданских ассоциаций сетевое гражданское общество включает в себя множество гражданских сетевых структур, которые взаимодействуют между собой и являются принципиально открытыми для такого взаимодействия. Политические партии с их ориентацией на предвыборную борьбу и на правительственную политику в этих условиях взаимодействуют с сетевыми структурами гражданского общества, скорее, являясь агентом государства. Проблема легитимации политики партий как раз и возникает в силу того, что политические партии формируют особое политическое общество наряду с гражданским обществом. Конечно, тот или иной тип сети гражданского общества модифицирует роль и назначение политических партий (Голосов, Шевченко, 1999), но в целом следует признать, что сетевая структура гражданского общества изменяет сам принцип демократических связей, заставляя политические партии и элиты находить новые каналы движения к государственной власти.