...Критичность переходного возраста нарастает прямо пропорционально росту и поднятию культуры человеческого общества, культуры социальной среды. Чтобы объяснить это, нам следует возвратиться несколько назад и вспомнить, что все особенности переходного возраста мы пытались объяснить из расхождения или несоответствия трех точек созревания. Мы говорили, что самое большее своеобразие полового созревания у человека заключается в том, что момент половой зрелости, социально-культурного созревания и окончания общеорганического развития и роста не совпадают.
Эта единая точка созревания распалась на три отдельных, образуя своеобразный треугольник, который схематически изображает структуру переходного возраста и основу его критичности. Но теперь мы можем спросить: как возникло это несовпадение? Нам думается, все предшествующее достаточно ясно говорит за то, что оно возникло исторически; у животных дело обстоит иначе, там две точки созревания, полового и общеорганического, непосредственно совпадают, есть основания полагать, что у человечества также некогда период полового созревания завершал процессы развития и роста, но далее человечество создало себе юность, оно вынесло свой период развития за точку полового созревания, и отсюда началось расхождение.
Вспомним далее, что это завоевание юности, это продление периода развития, это вынесение детства за черту полового созревания было вызвано причинами исторического и социального характера, как правильно говорит П. П. Блонский, резко улучшенным питанием человечества в результате роста производительных сил.
Таким образом, биологические рамки детства были раздвинуты и человеческая биология была грубо перепахана и перемежевана историей, - отсюда и начался кризис. Понятно, что, по мысли Корре, этот кризис будет прямо пропорционален росту культуры.
Мы можем теперь, пользуясь этой схемой, кратко пояснить, как в свете этой теории надо представить себе расхождение в типах развития у буржуазного и рабочего подростка. Этот второй момент -различие социальной среды, нельзя объединять с первым моментом, с сопоставлением среды биологической и социальной. Ведь из прежнего положения вытекает только тот факт, что по сравнению с биологической средой социальная вызывает более критическое протекание переходного возраста. Но вопрос этим не ограничивается.
Остается сказать далее, почему социальная среда намечает два столь полярно противоположных типа этого кризиса, которые мы наблюдаем у рабочего и буржуазного подростка. Объяснение этого, нам кажется, содержится в принятой нами схеме треугольного завершения процессов развития.
Что существенно отличает рабочего и буржуазного подростка друг от друга, это раньше всего их классово-противоположное положение в обществе: один принадлежит к эксплуатируемому, другой к эксплуатирующему классу. Это значит, что перед каждым из них стоят совершенно различные жизненные задачи в смысле приспособления.
Перед одним, часто задолго до наступления поры полового созревания и уже никак не позже, встает необходимость социально-экономического приспособления. Он должен трудиться, чтобы жить. Это становится для него основной жизненной потребностью, вернее сказать, целым гнездом жизненных потребностей, которые выдвигаются на первое место. Необходимость обеспечить свое жизненное существование, необходимость работать - чтобы есть, становится доминирующей потребностью, впервые созревающей именно в переходный период. Если мы обозначим условно вершины треугольника развития ПОС, то вершиной этого треугольника будет точка С, соответствующая моменту социально-культурного созревания. Вот почему рабочий подросток проходит часто сокращенный путь этого культурного созревания, вот почему его юность оказывается часто невыявленной, скомканной, бледной, как указывает Шпрангер, или, как правильно указывает П. П. Блонский, часто он вовсе лишен юности, этого высшего периода культурного развития. Это позднее приобретение человечества, очень сильно варьирующее, неустойчивое и изменчивое, является, очевидно, в известном смысле классовым достоянием. "Будущей истории человечества, - говорит проф. Блонский, - предстоит еще закрепить для себя юность, сейчас это далеко не общее достояние, по крайней мере, как длительное явление. Обездоленные рабочие массы этим достоянием мало-мальски прочно еще не обладают".
Теперь представим себе соответствующее положение дела у буржуазного подростка. Здесь наш хематический треугольник будет опрокинут на другое основание: потребности обеспечить свое существование не будут занимать доминирующего положения. Этот подросток принадлежит к обеспеченным классам, ему обеспечено, следовательно, благополучное развитие в продолжении отрочества и юности, самая эта линия развития направляется преимущественно по одностороннему культурному руслу, а сама по себе потребность обеспечить жизнь, приспособиться к общечеловеческому труду занимает совершенно подчиненное место, возникая часто из вторичных мотивов морального, эстетического или психологического характера. Во всяком случае это не является жизненной потребностью.
Другая вершина нашего треугольника О, символизирующая вершину общеорганического созревания, переместится при этом справа налево, но в общем останется также в подчиненном положении, потому что по многим основаниям, которые нами будут изложены ниже, эти потребности, связанные с общеорганическим созреванием, существенно перемещаются в различных структурах у рабочего и буржуазного подростка, но все же это величина биологически наиболее устойчивая и наименее варьирующая, как общие процессы роста и созревания тела.
Но вершиной в данном случае будет точка полового созревания П. Эти новые биологически мощные побуждения и импульсы с их естественной склонностью к доминированию займут самый верх структуры, а благодаря расхождению этих трех точек они будут обнаруживать тенденцию подыматься еще выше и выше.
Мы можем, таким образом, сказать, что расхождение трех точек созревания, о котором говорили мы все время как об основной особенности полового созревания, имеет разную доминанту у рабочего и буржуазного подростка, как это показывают наши схематические треугольники, а отсюда и разную структуру, и разную динамику. Проследить различие этой динамики развития составит задачу нашего особого очерка, посвященного рабочему подростку.
Сейчас мы хотели бы определить, в самом основном, это различие, сказавши, что одна структура облегчает при прочих равных условиях путь сублимации, другая - паразитизма, сексуальной энергии. В самом деле, в одном случае подросток поставлен перед жизненной необходимостью обеспечить свое существование, и в зависимости от этого в подчиненном положении находятся все остальные потребности и влечения. Здесь самой силой необходимости человек толкается на путь сублимации. Величайшей ошибкой фрейдистской теории сублимации является приписывание чисто духовного характера этому процессу.
Когда читаешь книги 3. Фрейда, создается впечатление, будто грубая половая энергия первобытного полузверя-получеловека направлялась на сложную культурно-социальную и техническую деятельность, под влиянием смутного влечения этого человека вверх. Нет ничего более неверного, чем подобное представление. Только суровая необходимость, только неотразимое принуждение, только необходимость приспособления к высшим формам жизни толкали некогда человека, толкают и сейчас подростка на этот сложнейший и труднейший путь. Отклонение сексуального инстинкта и переключение его на высшие пути только тогда становится силой, когда им движет необходимость. Во всех остальных случаях самая сублимация является только иллюзорной, которая, в сущности говоря, скрывает обратное явление - сублимацию с отрицательным знаком, или паразитизм.
Если самой структурой своих потребностей, самым своим жизненным положением рабочий подросток, как показывает наш треугольник, толкается на путь сублимации, буржуазный подросток также своей жизненной позицией, также самой структурой своего возраста толкается на обратный путь, на путь паразитизма.
Чтобы избежать недоразумения, которое может возникнуть в связи с этим, мы заранее сделаем оговорку относительно того, что рабочий подросток имеет, конечно, гораздо меньшие возможности сублимации и гораздо меньший простор для культурного творчества, чем буржуазный, и поэтому внешние условия сублимации оказываются гораздо более благоприятными у последнего.
Однако, как это мы постараемся указать в особом очерке, дело заключается в том, что эти вторичные благоприятные и неблагоприятные условия не могут изменить основного факта, именно того, что классово-производственная позиция подростка перекраивает его возрастную биологию, обращая вершину в основание и основание в вершину. В данном случае мы говорим о необходимости развития, другое, конечно, нам придется сказать о возможностях этого развития. Мы хотим сказать только, что рабочий подросток с необходимостью толкается на путь сублимации, как буржуазный подросток с необходимостью толкается на путь паразитизма, но этим ни в малой степени мы не отрицаем того факта, что самая возможность сублимации безмерно богаче и шире у обеспеченных классов.
Мы можем, таким образом, формулировать ответ на поставленный нами вопрос и сказать, что различие в данном случае оказывается чрезвычайно резким потому, что самая доминанта возраста у одного и другого социального типа подростка оказывается различной. <...>
...Переходный возраст создает благоприятные условия для возникновения всевозможного рода патологических явлений.
Сам по себе это возраст мощного подъема, но вместе с тем возраст нарушенного и неустойчивого равновесия, возраст развития, которое разветвилось на три отдельные русла, и именно подъем, лежащий в основе этого возраста, делает его особенно критичным. В самом деле, сам по себе подъем труден и ответственен. То же самое явление, которое на путника, идущего по ровной дороге, не окажет заметного действия, может оказаться труднейшим препятствием, иногда опрокидывающим, для путника, идущего в гору.
Вот почему целый ряд заболеваний оказываются особо опасными в этот период. Никогда туберкулез так не страшен, как сейчас, когда все силы организма уходят на рост организма. Обобщая это, мы могли бы сказать, что переходный возраст не конституционально, а кондиционально патогеничен. В этом и заключается основа нашего взгляда.