Наука о гипнотизме занимается рассмотрением состояния и явления гипноза. Среди практикующих гипнотизмом, в Англии и других государствах, на него установились три главных воззрения – именно:
- Гипнотизм – есть учение об умственных изменениях, производимых физическим возбуждением главнейших нервных центров; объективными и слуховыми впечатлениями, или теми и другими.
- Гипнотизм есть доктрина как умственных, так и физических изменений, обусловленных од-ним лишь внушением, направленным к данному субъекту.
- Что изменения эти чисто психического порядка и что телепатические и субъективные внушения являются важным фактором гипнотизации. Как ни важен и, собственно говоря, правилен этот взгляд, он до сих пор не принимается большинством гипнотизеров.
На практике проводятся два первых взгляда. В первом мы видим влияние тела на ум; во втором – влияние ума на тело. Но в обоих случаях имеют место взаимоотношения и реакция души и тела, которые, сочетаясь с личным и влиянием гипнотизёра и с темпераментальной, патологической и индивидуальной идиосинкразией пациента или субъекта, и дают нам окончательные результаты. Со стороны гипнотизёра мы имеем направляющую деятельность, инструкцию и доминирующее влияние. От пациента же требуется «внимание», и мы должны культивировать это внимание, а также вы-звать и закрепить известную долю «ожидания». Все это – важные факторы в деле наведения гипноза.
В терапии, или врачебной практике, в Англии и других государствах, там, где явления гипнотизма получаются главным образом с помощью физических впечатлений или стимуляций, он называется «гипнотерапией», а там, где гипнотическое состояние вызывается путем психической стимуляции, т.е. внушения, его называют «терапией внушением, или психотерапией».
Слово «гипнотизм» (Брейд определял гипноз, как особенное состояние нервной системы, достигае-мое путем упорного и исключительного внимания и сосредоточения взгляда на каком-нибудь не раздражающем глаз предмете) есть сокращенное Брейдовской «Neurypnology» т.е. «неврогипнологии, или учения о нервном сне», и само по себе не дает ещё представления о какой-либо теории, но видоизмененное приставкой «нерво» (нерв) – чего Брейд ни на минуту не упускал из виду - указывает, что гипнотическое состояние, именуемое в настоящее время гипнозом, есть, по-видимому, состояние нервного сна, могущее быть вызвано искусственным образом. Но что бы ни представляло со-бою это состояние, ясны два положения:
- Оно имеет косвенное отношение к мозгу и нервной системе и регулируется преобладающим направлением умственной деятельности субъекта;
- Это состояние есть не простое, но сложное, и в нем обнаруживается в различных степенях интенсивности все разнообразие результатов впечатлительности и восприимчивости – от полного расслабления мускулов до их чрезвычайного напряжения, от простого легкой грезы до состояния глубочайшего транса. Внешнее ослабление физической и умственной деятельности почти неизменно сопровождается внутренним или подсознательным бодрствованием и глубиною мысли, в обратном отношении к внешним условиям нечувствительности и умственной и физической пассивности.
Брейд, которого большинство авторов признают основателем новейшего гипнотизма, хотя и рассматривал нервогипнотическое состояние как особый род нервного сна, не считал его опасным состоянием или могущим повлечь за собою различные злоупотребления, о которых мы столько слышим от лиц с недавним и преходящим знакомством с предметом.
Для удобства Брейд выбросил приставку «нерво», но не упускал из виду идеи, связанной с последней, и воспользовался нижеследующей терминологией месмеризма, заменив это последнее слово «гипнотизм»:
- гипнотический – относящийся к свойству или состоянию нервного сна;
- гипнотизировать – навести нервный сон;
- загипнотизированный – приведенный в состояние нервного сна;
- гипнотизм – нервный сон;
- дегипнотизировать – вывести из условий и состояния нервного сна;
- дегипнотизированный – выведенный из условий и состояния нервного сна;
- гипнотизер – практикующий нервогипнотизм.
Нужно, впрочем, заметить, что гипнотизм тесно связан с месмеризмом, и не только его методы изменяются в зависимости от каждой отдельной школы гипнотизеров, но даже он сам часто представляет собой совсем не то, чем считал его Брейд.
Существуют три отличные друг от друга школы гипнотизма, с многочисленными подразделениями: парижская школа, главой которой был профессор Шарко; нансийская школа, основанная Льебо, и школа эклектиков, или магнетизеров.
«Гипнотический сон, говорит Брейд, является настоящей антитезой или противоположностью того умственного и физического состояния, которое претворяет и сопровождает собою естественный сон; ибо последний возникает из состояния умственной рассеянности или полной потери способности сосредотачиваться, с приостановкой вдобавок волевых функций … Состояние же умственной сосредоточенности, является основой гипнотического сна, позволяет субъекту обнаружить различные физиологические особенности пассивного и активного характера, как, например, нечувствительность к боли, оцепенение, полный упадок физических сил или, наоборот, их необычный подъем – все это в зависимости от направления мыслей и мотивов, возникающих в уме субъекта или самопроизвольно, или воспринимаемых им извне, путем впечатлений органов чувств».
Вот взгляд Брейда. Это, конечно, один из многих, по-видимому, правильных взглядов, в зависимости от той точки зрения, с которой мы проводим различия между гипнотизмом и обыкновенным сном, хотя последний может быть обращен в первый, подобно тому, как естественный сон граничит с сомнамбулизмом в случаях наличия известных умственных впечатлений во время, предшествующее сну, или в случаях сочетания различных патологических состояний.
Нужно заметить, что в гипнозе, употребляя этот термин в его общем значении, ярко выступает на первый план пассивность, «так что доступные слуху внушения и чувственные впечатления, воспринимаемые спящим человеком, если они недостаточно резки для его полного пробуждения, редко вызывают что-либо иное, кроме сновидений, в которых мысли чередуются в мозгу, не производя определенных физических актов. Но, с другой стороны, деятельное и сосредоточенное состояние ума, обусловленное процессом наведения нервного сна, продолжается и во сне и во многих случаях, не пробуждая спящего, заставляет его говорить и действовать или по внушениям, произносимым громко в его присутствии, или согласно идеям, предварительно существовавшим в его мозгу, или, наконец, благодаря прикосновениям и пассам гипнотизера, направляющего этим внимание спящего на различные части тела и определенные группы мускулов, и тем регулируя течение его мысли».
В предыдущих строках мы дали краткий очерк гипнотизма по воззрениям Брейда. Давая ему новейшую обработку, мы увидим:
- Что гипноз есть состояние искусственного сна и что в нем имеет место более или менее ясно выраженная пассивная восприимчивость, чувствительность и впечатлительность;
- Что modus operandi в наведении гипноза и представления, ассоциированные с ним, отражаются на состоянии гипноза и видоизменяются каждым гипнотизеров в зависимости от его личных взглядом и согласия его пациента;
- Что пациент реагирует на идеи и представления, возникающие в уме, как самопроизвольно, так и под влиянием слуховых впечатлений и физических раздражений, производимых прикосновениями к телу и пассами, и благодаря всему этому его внимание может быть сосредоточенно в любом желаемом направлении.
Вышеуказанное дает нам более или менее ясный очерк элементарного гипнотизма, которым с успехом можно воспользоваться для лечения болезней, и который представляет собою суть как гипнотерапии, так и психотерапии, как бы педантично и технически последние ни были разработаны.
Гипнотизер-практик действует именно на этих началах. Сперва он старается, пользуясь сознательным или бессознательным содействием пациента, вызвать у него состояние пассивности и восприимчивости, а затем путем устных внушений, с прикосновениями или без них, возбудить и закрепить в нем известный ряд идей, чтобы достичь желаемого результата, направляя течение его мыслей в сторону наименьшего сопротивления.
Я должен в кратких словах указать на развитие методов Брейда, а также и других главнейших школ, с целью дать более ясное и практическое представление об искусстве применения внушения.
Заходить в слишком мелкие детали – значит только ставить в тупик читателя. Гипнотизм, не-смотря на критическое к нему отношение со стороны публики и врачей, постепенно прокладывал себе дорогу, от Брейда до наших дней, через Азама, Брока, Фолдена, Вернея и других, и нашел своего восторженного защитника в лице Дюрана де Гро, идеи которого были изложены в его «Жизненном электродинамизме». Затем следовали широко представленные клинические опыты Дюмонпалье (в Париже), Петре (в Бордо), Бинсуангер (в Йене), а за ними и опыты других исследователей, пока за это дело не взялись Шарко и Люи, лучшие парижские специалисты по истерии и душевным болезням, и не убедили окончательно материалистов-скептиков. Только их эксперименты в госпиталях Сальпетриер и Шарите, их методы и воззрения поистине оживили интерес к гипнотизму и привлекли к нему внимание медиков Западной Европы. Они вызывали гипноз путем физического раздражения главнейших нервных центров, трением, механическими средствами, с помощью зеркал и словесных внушений. В этом и заключаются методы «парижской школы», которая, хоть и следовала в главных чертах системе Брейда, но абсолютно не имела его успеха в лечении болезней. Она объявила, что гипноз есть «болезненное состояние нервной системы» - мнение, совершенно не подтверждаемое фактами, но до сих пор ещё сплошь да рядом повторяемое в защиту так называемого опасного характера гипнотической практики. Эта партия физиологов принадлежит к вымирающей в настоящее время толпе врачей-материалистов, которые в своих воззрениях на ум, как на физиологическое выделение мозга, не могут подняться выше грубоматериалистических аналогий «печени и желчи» и т.п. Поэтому их гипнотическая практика ограничивалась и ограничивается такими методами, которые методами, которые изнуряют плоть и дух, «доводят пациента, под предлогом диагноза, до истерии и связанной с нею лживости, и не добавляют ничего к сумме человеческого счастья облегчением и исцелением болезней». Великий Шарко экспериментировал тринадцать лет с один и теми же десятью пациентами; правда, некоторые из его последователей не ограничились тем же; все же результаты практики этой школы, употребляя самые мягкие выражения, далеки от удовлетворительных. На одного пациента, гипнотизируемого этими процессами, можно найти сотню, гипнотизируемых внушением, правильно понятым и применяемым, а излечить им можно и целые тысячи.
Последователи нансийской школы, как например Льебо, Бернгейм, Бине и др., рассматривающие «гипноз как нормальное состояние», не отличающееся существенно от сна, мало занимаются экспериментированием, но отдают свою энергию психотерапии или лечению силами ума. Они соглашаются, что гипноз, как это было уже известно и в догипнотических период, не есть болезненное состояние; что здоровые люди могут быть гипнотизируемы столь же легко, и даже легче, чем больные; что вызвать гипноз у больного, имея в виду, что ум пациента есть доминирующий фактор, несомненно полезно; когда же гипноз сопровождается ещё целительными внушениями, произносимыми или самим пациентом, или его врачом, или тем и другим вместе, выздоровление гарантировано.
Под словом «гипнотерапия» мы подразумеваем механические и физиологические методы па-рижских экспериментаторов. Терапия же внушением, или психотерапия, является системой нансийской школы, исходящей из того взгляда, что гипноз есть состояние восприимчивости, нормальное само по себе и присущее в большей или меньшей степени всем индивидуумам (исключая предположение, что только известный процент людей подается гипнозу, я уже с давних пор убедился, что все могут быть загипнотизированы, в том случае, если гипнотизацию производить тщательно и соблюдать все необходимые условия; причем жители теплых стран дают наибольший процент поддающихся влиянию сразу, между тем как в наших широтах требуется иногда несколько сеансов, чтобы приучить пациента к состоянию пассивности, гипноза и к состоянию более или менее приближающемуся к последнему, в общем значении этого термина, ибо многие пациенты делаются податливыми внушению, не приходя в состояние дремоты и сна. Возраст также играет свою роль в восприимчивости к гипнозу. Льебо гипнотизировал 92% своих пациентов; Бернгейм полагает, что врачи, не могущие загипнотизировать по крайней мере 80% госпитальных пациентов, не имеют права высказывать своего мнения по вопросам гипнотизма; Веттерсбранд же (Швеция), ванн Рентергем (Амстердам), ванн Эеден, а также Льебо во Франции – все подтверждают, что большинство людей, будь это французы, голландцы или шведы, хотя последних во всяком случае нельзя считать истеричными, слишком впечатлительными или легко возбудимыми, в одинаковой степени поддаются гипнозу. Что же касается вопроса об отношении возраста к восприимчивости, то все лица от 14 лет до 21 года -10,3% неудач; от 21 года до 28 лет – 9,1%; от 28 до 35 лет - 5,9% от 35 до 42 лет – 8,2%, от 49 до 56 лет – 4,4%, от 56 до 63 лет – 14,4%; свыше 63 лет – 13,5%. Эта таблица составлена на основании опытов с французскими субъектами и исходит из количества случаев наведений известных стадий гипноза. Как таковая, она весьма интересна. Но в действительности пациенты, на которых не может повлиять один гипнотизер, могут поддастся другому, и это показывает, что умение, опытность и влияние оператора является важным, хотя и не единственным фактором успешности гипнотизации); что это не есть обыкновенный сон, но видоизменяющееся состояние, сходное с забытьем и сном во время транса, и что возникновение этого состояния и результаты, являющиеся следствием целительных и экспериментальных внушений, могут быть прослежены в общих чертах вплоть до действия ума сенситива или пациента на собственный организм, действия, сказывающегося ощутительным образом как внутри, так и на поверхности тела. Это – теория Брейда, удачно измененная, с соответственными результатами.
3) Существует ещё один класс гипнотизеров – это эклектики, или магнетизеры. Они не пользуются благосклонностью парижской и нансийской школ и им подобных, по той простой причине, что эксперименты магнетизеров не опираются на упомянутое выше представление о психике, как лишь функции серого мозгового веществ. Магнетизеры пользуются лучшими методами нансийской школы, но кроме того, употребляют пассы, взгляд, дуновения и «наложение рук» месмеристор и придерживаются, хотя и с видоизменениями теории «особой жизненной энергии или магнетической силы, исходящей от человеческих существ и являющиеся одним из факторов гипнотического влияния. Магнетизеры, таким образом, выбирают и сочетают лучшее, что дает нам психотерапия и лечение магнетизмом. В области экспериментального гипнотизма Шарлю Рише, Охоровичу и другим знатокам антропологии и психологии удалось воспроизвести давно желанные «высшие явления» магнетизеров старой школы. В чем состоят эти «высшие явления», объяснено довольно полно в моих трудах «Человеческий магнетизм» и «В мире невидимого; психометрия, телепатия и родственные явления». Эклектики изучили духовную природу человека, его различные фазы сознания, явление «двойственности личности» и пр. и ознакомились со всеми явлениями телепатии, субъективного внушения и подсознательного мышления, в области которого лучше всего проявляются психические способности. Они достаточно широки в своих взглядах, чтобы сочувствовать психическим исследованиям.
Я показал, что такое гипнотизм, его теории, а также каких представлений в связи с методами действия держатся в каждом отдельном случае. Но прежде чем закончить, мне следует затронуть ещё одну чрезвычайно важную тему, являющуюся следствием не только одних данных гипнотизма, но и результатом исследования месмеризма и других аналогичных предметов в продолжение истекшего столетия. То, о чем я хочу говорить, основано на веских данных относительно истинной природы и силы человеческой мысли – я имею здесь в виду громадное значение самовнушения.
Чтобы понять все это, мы должны помнить, что не существует явления, производимого гипнотизмом, от простейшего до самого сложного, которого нельзя было бы вызвать самовнушением. Если болезни можно лечить внушением, то их можно также лечить и самовнушением, или непосредственным действием силы собственного ума на собственное тело. Если нравственную извращенность можно излечить гипнотическими процессами, с помощью и под руководством постороннего человека, то от нее можно также избавиться, направляя надлежащим образом свои собственные мысли.
Если психические способности человека проявляются в гипнозе – как это ясно показывает вся история предмета, включая сюда и исследования новейшего спиритизма и других психических феноменов – то они могут обнаружиться независимо от всяческого внешнего гипнотического воздействия, также и при самовнушении.